Годы и дни Мадраса
Шрифт:
В 1917 году ее избрали председателем партии Индийский национальный конгресс. Ряд событий в Индии она оценивала неправильно и резко расходилась во взглядах с Ганди. В частности, она поддержала реакционный конституционный акт английских властей, который получил название закона Монтегю — Челмсфорда. Анни Безант считала, что индийцы должны сотрудничать в английских законодательных органах. Она вышла из Конгресса и примкнула к либеральной партии свараджистов, выступая против кампаний гражданского неповиновения, которые проводились под руководством Ганди. После разрыва с Ганди она как политический деятель стала чрезвычайно непопулярной. В последние годы своей жизни Анни Безант целиком посвятила себя Теософскому обществу. Блаватская всегда оставалась для нее духовной наставницей. Безант верила, что души религиозных
…На зеленой лужайке «Иисус Христос» играл в крокет. Он, пожалуй, ничем не отличался от своих сверстников. Был в меру подвижен, весел и беззаботен. Ему было 14 лет, и две недели назад он впервые приехал в Англию. Вернее, его привезла сюда Анни Безант. Она пыталась устроить его в Оксфорд, но ректор Оксфордского университета «Христу» в приеме отказал.
— Вы еще пожалеете об этом, — сказала ректору Безант. — Вы отказали великому человеку.
— Я отказал очередному индийцу. Их слишком много, и все они хотят поступить в Оксфорд. — Ректор поднялся, давая понять, что аудиенция окончена.
— Тогда я скажу, кого вы не приняли, — решилась Безант.
— Кого же, если не секрет? — Этот разговор явно надоедал ректору.
— Вы не приняли спасителя, — торжественно начала его странная посетительница.
— Какого еще спасителя? — искренне удивился ректор.
— Нашего учителя Иисуса Христа.
Ректор оторопел. Потом рассердился. Он сказал, что в Оксфорде не хватает только своего Иисуса Христа, остальное все уже есть. Он нажал на кнопку звонка и попросил немедленно проводить посетительницу.
— Если ему угодно спасти мир, — бросил на прощание ректор, — это можно сделать без оксфордского образования. Первый Иисус Христос, кажется, не учился у нас…
«Иисусу Христу» ничего не оставалось делать, как играть в крокет на зеленой лужайке. Корабль в Бомбей отходил только через месяц. Справедливости ради надо сказать, что «спасителя» звали Кришнамурти и он был индийцем по происхождению. История эта началась несколько лет назад, когда Анни Безант взяла под опеку двух мальчиков. Их отец был членом Теософского общества, но бедность не позволяла ему дать сыновьям образование. Соглашаясь на опеку Безант, отец представить себе не мог, чем это кончится. Безант уделяла много внимания своим воспитанникам, и те привязались к ней. Она подолгу беседовала со старшим, Кришнамурти, присматривалась к нему и, наконец, пришла к выводу, что в его теле обитает не кто иной, как Иисус Христос. Она стала оказывать мальчику соответствующие знаки почтения. Более того, в обществе постепенно стали насаждать культ Кришнамурти, будущего спасителя. Наиболее здравомыслящая часть общества понимала абсурдность этого культа, но Анни Безант стояла на своем. Будущий «спаситель» и мессия еще не понимал всей двусмысленности своего положения. Однако его отец хорошо осознавал, к чему может привести пресловутый «культ Кришнамурти». Он потребовал своих сыновей домой. Но Христос-Кришнамурти не пожелал расстаться со своей воспитательницей, которая была к нему неизменно добра и заботилась о его образовании. Отец «спасителя» подал в суд. Процесс длился несколько лет, и Анни Безант выиграла его в 1914 году, когда Кришнамурти было уже 18 лет.
Миссия «спасителя» до того напугала Кришнамурти, что он стал отрицать религию вообще. Он вздрагивал при упоминании имени Иисуса Христа и закрывал глаза, когда видел распятие. Кончилось это тем, что Кришнамурти вышел из общества. Для Безант это был удар. Она пыталась уговорить своего воспитанника на роль спасителя, но тот не поддавался никаким уговорам. Он не желал никого спасать, а хотел заниматься индийской философией. Со временем Кришнамурти осуществил свою мечту и стал одним из крупных представителей новой школы индийской философской мысли. Он никогда не простил Анни Безант ее попытки сделать из него Иисуса Христа. Поэтому Кришнамурти в своих статьях обличал мистицизм Безант и высмеивал причастность общества к каким-то потусторонним силам. Но история со спасителем, отказавшимся от своей миссии, ничему не научила президента Теософского общества. Оккультные науки по-прежнему занимали ее воображение. Она считала, что в прошлых своих
Когда она умерла, был соблюден индусский погребальный обряд и пепел дочери Альбиона поглотили волны священного Ганга.
Большой баньян
Господин Дораб не оставлял никогда меня своим вниманием после разговора в его оффисе в Адьяре. В один из дней, разбирая свою почту, я наткнулась на приглашение в Теософское общество. Там шли годовые чтения. Когда я пришла в Адьяр, все его пестрое общество уже собралось под большим баньяном. Это была по большей части европейская публика, месяцами живущая в городке. Среди собравшихся я увидела американку, с которой конфликтовала в оиблиотеке. Рядом с ней сидела женщина из Австралии. Она была худощава и костиста. Крупный хищный нос покачивался из стороны в сторону, как будто что-то вынюхивал. Время от времени она наклонялась к своей соседке, которая осматривала все собрание через лорнет, и трясла седыми завитыми буклями. Неподалеку от нее, печально опустив голову, сидела сухая маленькая буддистка из Южного Вьетнама. Порой она поднимала свои продолговатые глаза и удивленно и чуть настороженно посматривала на тех, кто сидел под большим баньяном. Облик собравшихся поразительно не соответствовал ни времени, ни стране, где все это происходило. Длинные платья покроя XIX века, странные прически, жеманная манера разговора. Мне пришла на память пьеса Л. Толстого «Плоды просвещения», так как члены Теософского общества чем-то напоминали избранное общество толстовских спиритов, и это было немного смешно. Наконец появился Сри Рам, президент общества. Легко ступая, он направился к столику, стоявшему под баньяном. Седые волосы Сри Рама нимбом стояли над смуглым лбом. Светло-карие глаза чуть насмешливо и дружелюбно окинули собрание.
— Темой моей сегодняшней лекции, — тихо, но внятно произнес президент, — будет «изменяющийся мир».
Буддистка из Сайгона подняла голову, и ее фигура, похожая на статуэтку из темного дерева, напряженно подалась вперед.
Сри Рам говорил долго, около часу. Он говорил о прогрессе науки и несовершенстве человеческого сознания, о губительных последствиях войн и необходимости мирного сосуществования, о всеобщем разоружении и о том, что Россия и Америка в состоянии общими усилиями предотвратить атомную войну. В конце лекции Сри Рам выдвинул блистательный план организации всемирного государства благоденствия. СССР он тоже включил в него. Организацией этого государства должны были заняться теософы. План Сри Рама вызвал бурный энтузиазм под большим баньяном. Седая леди трясла буклями и громко выражала свое одобрение Сри Раму.
— Это восхитительно! Это гениально! Только теософ мог разработать такой план!
— Да, да, — поддержала ее дама из Австралии. — Это неповторимо!
Сри Рам удовлетворенно потирал руки и предлагал всем немедленно приступить к обсуждению идеи всемирного государства. Потрясая невиданными прическами и шурша старомодными платьями, теософское воинство ринулось в бой. Пока под большим баньяном организовывали очередное всемирное государство благоденствия, я поднялась и отошла в сторону размять затекшие от неудобного сидения ноги.
Рядом со мной остановился высокий мужчина в шортах и грубых сандалиях на босу ногу.
— Ну, как вам понравилось всемирное государство благоденствия? — спросил он, и полускрытая усмешка скользнула по его губам.
— Дамы, во всяком случае, настроены воинственно, — в тон ему ответила я.
— А как насчет благоденствия в вашем государстве? — поинтересовался мужчина.
— По-моему, кое-что нам удалось сделать.
— Вот как? — в глазах моего собеседника запрыгали веселые искорки. — Откуда же вы?
— Из Советского Союза.
— Подождите! Это же просто невероятно! — мужчина схватил меня за руку. — Как же вы сюда попали?
— По приглашению господина Дораба.
— К черту Дораба! Послушайте, — понизил он голос. — Мы сражались бок о бок с русскими парнями против Франко. Я испанец, и я знаю, что представляли собой русские в Испании. Они до последнего вместе с нами стояли под Мадридом. Я был коммунистом. А как Пассионария? Как она? Она ведь у вас в Москве.
Я рассказала, как Пассионария. Из-под большого баньяна до нас доносился шум голосов.