Горбун, Или Маленький Парижанин
Шрифт:
— Который час, господин де Лабомель? — осведомился через перегородку маркиз де Сегре.
— Два часа, господин председатель, — ответил советник.
— Баронесса меня уже ждет! Черт бы побрал эти сдвоенные заседания! Попросите господина Юссона узнать, у ворот ли еще мой портшез.
Юссон-Бордессон поспешил вниз по лестнице, шагая через несколько ступенек. Так и надо, когда делаешь серьезную карьеру.
— А вы знаете, — говорил между тем Перрен Аклен-Демезон де Вьеф-Виль-ан-Форе, — этот свидетель, господин де Пероль, говорил весьма удачно. Если бы не он, нам пришлось бы отложить слушание до трех часов.
— Он служит у принца Гонзаго, — отозвался Лабомель, — а принц умеет подбирать людей.
— Что я такое недавно слышал? — вмешался в беседу маркиз-председатель. — Господин Гонзаго в немилости?
— Никоим образом, — возразил Перрен Аклен, — принц Гонзаго сегодня утром один присутствовал при пробуждении его королевского высочества. Вот уж милость так милость!
— Негодяй! Мошенник! Лоботряс! — возопил в этот миг маркиз де Сегре.
Таким манером он обычно призывал к себе камердинера, который в отместку его обкрадывал.
— Имей в виду, — заявил он камердинеру, — что я еду к баронессе, так что причесать ты меня должен как следует.
Едва камердинер приступил к своим обязанностям, как в каморку господ советников вошел привратник и проговорил:
— Там хотят видеть господина председателя.
Маркиз де Сегре завопил через перегородку во все горло:
— Меня нет, черт побери! Посылай всех их к дьяволу!
— Но там две дамы, — отозвался привратник.
— Жалобщицы? Вон! Как они одеты?
— Обе в черном и под вуалями.
— Одежда проигравших процесс. Как они приехали?
— В карете с гербом принца Гонзаго.
— Ах, проклятье! — выругался господин де Сегре. — Господин Гонзаго чувствовал себя не слишком уверенно, когда давал показания в суде. Но ведь его высочество регент… Погодите-ка… Юссон-Бордессон!
— Он пошел выяснять, где ваш портшез, господин председатель.
— Вечно он где-то шляется, когда нужен! — заворчал в порядке благодарности маркиз. — Ничего путного из этого балбеса не выйдет.
Затем, повысив голос, он продолжал:
— Вы уже переоделись, господин де Лабомель? Сделайте одолжение, займите дам. Я скоро буду.
Вертело де Лабомель, который был еще в сорочке, влез в просторный кафтан из черного бархата, взбил парик и отправился отбывать барщину. Маркиз де Сегре обратился к камердинеру:
— Так и знай, если баронесса найдет, что я скверно причесан, я тебя выгоню! Перчатки. Карета с гербом Гонзаго? Интересно, кто такие эти настырные дамочки? Шляпу и трость! Почему жабо морщит, чтоб тебя колесовали, мерзавец! Достанешь мне букет для госпожи баронессы. Ступай вперед, остолоп!
Пересекая гардеробную советников, господин маркиз важно кивнул в ответ на их почтительные поклоны. В залу канцелярии он вступил как истинный дворцовый щеголь. Напрасный труд! Дамы, дожидавшие его в обществе немого как рыба и прямого как палка господина Лабомеля, не обратили ни малейшего внимания на его изящество. Этих дам господин де Сегре не знал. Он мог лишь сказать, что они не принадлежали к девицам из Оперы, каких обычно любил опекать принц Гонзаго.
— С кем я имею честь беседовать, милые дамы? — спросил маркиз, грациозно повернувшись на каблуках и поигрывая шпагой, как истый вельможа.
Лабомель с облегчением отправился назад в гардеробную.
— Господин председатель, — ответила более высокая из дам, — я вдова Филиппа Лотарингского, герцога де Невера.
— Вот как? — удивился Сегре. — Но насколько мне известно, вдова де Невера замужем за принцем Гонзаго?
— Я и есть принцесса Гонзаго, — с каким-то отвращением произнесла дама.
Отвесив несколько парадных поклонов, председатель поспешил к прихожей.
— Два кресла, бездельники! — вскричал он. — Нет, рано или поздно мне придется всех вас прогнать!
Его страшный вопль заставил забегать привратников, прислужников, жезлоносцев, посыльных, переписчиков и прочую шушеру Дворца правосудия, плесневевшую в соседних каморках.
Толкаясь и грохоча, они притащили целую дюжину кресел.
— В этом нет нужды, господин президент, — продолжая стоять, сказала принцесса. — Мы с дочерью пришли…
— Ах, дьявол! — с поклоном перебил господин де Сегре. — Какая лилея! Я и не знал, что у принца Гонзаго…
— Это мадемуазель де Невер! — отрезала принцесса.
Взгляд председателя сделался умильным, и он снова поклонился.
— Мы пришли, — продолжала принцесса, — чтобы сообщить правосудию сведения…
— С вашего позволения, я уже догадался, сударыня, — опять перебил маркиз. — Наше ремесло замечательно обостряет ум, если можно так выразиться. Мы поражаем очень многих. Словом, мы можем угадать фразу, а по ней и всю книгу. Я уверен, что вы принесли новые доказательства виновности этого негодяя…
— Сударь! — в один голос вскричали принцесса и Аврора.
— Это излишне! — заметил господин де Сегре, с утонченной грацией расправляя жабо. — Дело сделано. Этот негодяй больше никого не убьет.
— Значит, вы ничего не получили от его королевского высочества? — глухо осведомилась принцесса.
Аврора, которую оставили силы, оперлась на ее руку.
— Совершенно ничего, госпожа принцесса, — ответил маркиз, — но этого и не требуется. Дело сделано, и на совесть. Полчаса назад был вынесен приговор.
— Так вы ничего не получили от регента? — повторила сраженная принцесса.