Гордость и страсть
Шрифт:
Изабелла поинтересовалась из дверей большого зала:
— Полагаю, вы поедете в Скоттс-Холл через Мелроузское аббатство, не так ли, мадам?
— Конечно, — ответила леди Мюррей. — Саймон отправил вперед человека предупредить настоятеля о нашем приезде. Мы переночуем там в доме для гостей.
— Тогда я поеду с вами, если не возражаете, — сказала Изабелла. — Я собиралась поехать через неделю, но приятнее путешествовать с друзьями. Более того, это позволит вам подольше побыть с Амалией.
Только тут до Амалии дошло, что тема ее возвращения в Элайшо больше не поднималась. Она сомневалась, что ее мать или Саймон отказались от идеи выдать ее замуж за сэра Харальда, но, очевидно, поняли, что если леди Мюррей потащит ее в Скоттс-Холл, а потом домой, это не принесет их делу пользы.
Следующие слова матери прояснили положение вещей:
— Ваши рыцари все сопровождают вас, когда вы выезжаете из дома, мадам?
— Сэр Кеннет останется здесь с большей частью дружины, чтобы за всем присмотреть. Сэра Гарта, сэра Харальда и еще нескольких мужчин будет вполне достаточно для этого короткого путешествия.
— Особенно приятно, что будет сэр Харальд, — провозгласила леди Мюррей. — Я нахожу его очаровательным. Однако я еще не разговаривала с сэром Гартом Нейпиром. С нетерпением жду знакомства с ним.
Амалия взглянула на Гарта, который подошел и встал позади принцессы вовремя, чтобы услышать, как она объявила, что они с сэром Харальдом будут сопровождать ее в Мелроуз.
Когда он перевел взгляд на Амалию, в глазах его появилось задумчивое выражение.
Вспомнив их последний разговор, она вздернула подбородок. Пусть он и едет с ними, но ему лучше понять, что никому, кроме Изабеллы, его советы не нужны и нежелательны.
— Вы предпочитаете Мелроузское аббатство Драйбургу, мадам? — полюбопытствовала леди Мюррей, пока они ждали мужчин. — Я больше люблю последнее. Такое красивое место.
— Да, красивое, — согласилась Изабелла. — Я предпочитаю Мелроуз, потому что его предпочитал мой муж.
— Вы говорите о Джеймсе Дугласе, разумеется, — сказала леди Мюррей. — Теперь я припоминаю, что он похоронен в церковном дворе. Но вы теперь замужем за другим, — добавила она, нахмурившись. — И продолжаете посещать его могилу?
— Да, — ответила Изабелла. — Джеймс Дуглас был любовью моей жизни, и пока я не узнаю точно, как он умер, он не упокоится с миром.
— Она кажется такой недовольной, — прошептала Розали на ухо сестре.
— Ш-ш, дорогая, — пробормотала Амалия. — Ей больно говорить о нем, и мы должны уважать ее скорбь.
— Но ведь Джеймс Дуглас умер целых два года назад!
— Розали, о чем это ты там болтаешь? — грозно спросила леди Мюррей.
— Ни о чем важном, мадам, — легко отозвалась Розали. — Я просто поддразнивала Амалию. Я соскучилась по ней, молю, не браните меня.
— Давай-ка принеси свое шитье, моя дорртея. Вчера ты слишком ленилась, так что сегодня должна быть прилежнее. Ты же знаешь, я не люблю безделья.
— Да, мадам, уже иду, — отозвалась Розали, бросив смешливый взгляд на Амалию.
Амалия проследила, как она взбежала по лестнице, и услышала какой-то шум, когда та скрылась из виду. Почти сразу же после этого вниз спустился сэр Иаган, качая головой.
— Чуть не сшибла меня с ног, — сказал он с улыбкой. — В этой девчонке энергии больше, чем подобает юной барышне.
Тон его был снисходительным, и Амалия осознала, что оба родителя куда мягче с Розали, чем были с ней или с Мег, или даже с братьями. Не то чтобы они не потакали Тому или Саймону, и теперь им все сходит с рук, но родители ни в ком из них так души не чаяли, как в Розали.
Девочке было всего одиннадцать, когда Амалия уехала из Элайшо, и во многих отношениях сейчас онд не казалась старше. Но она начинала превращаться в женщину, и если не в характере, то в теле и чертах проступали признаки зрелости.
Сэр Иаган подошел к Амалии и положил руки ей на плечи.
— Ты превратилась в настоящую красавицу, девочка. Я рад, что вижу это, и горжусь тобой.
— Спасибо, сэр, — неуверенно проговорила она, вспомнив время, когда дочерей Мюрреев называли тремя самыми невзрачными девицами Приграничья.
Однако так было лишь до той поры, пока Мег не вышла замуж. Теперь, когда она жена Букклея, который славится крутым, вспыльчивым нравом, замечания подобного рода прекратились.
Отец сжал ее плечи, запечатлел поцелуй на губах и с поклоном повернулся к Изабелле:
— Я благодарю вас, мадам, за ваше гостеприимство и желаю вам благополучной поездки в Мелроуз. Буду рад приветствовать вас в Элайшо в любое время, когда вы захотите нас навестить.
— Спасибо, сэр Иаган, — с улыбкой ответила Изабелла. — Это мне следует поблагодарить вас за дружбу вашей дочери. Она большое утешение для меня.
Саймон с Томом, стуча каблуками, сбежали по лестнице, и все пошли на улицу их провожать. Амалия тоже двинулась было следом, но прикосновение к руке остановило ее. Обернувшись, она увидела сэра Гарта, серьезно взирающего на нее. Жар опалил ей щеки, и ее охватило немедленное желание убежать, хотя она и не могла объяснить почему.
Гарт увидел прихлынувший к ее щекам румянец.
— Все еще сердитесь на меня?
— Я… я думала, это вы сердитесь! — выпалила она и тут же крепко зажмурилась, словно хотела забрать слова обратно.
Он сдержал усмешку, не желая быть бестактным.
— Я не хотел вас рассердить. Я просто беспокоюсь, потому что дразнить мужчину может быть опасно.
— Я не дразню. Я хочу расхолодить его. — Она огляделась, но даже Изабелла вышла на улицу. — Мне надо идти, сэр. Мои братья и отец уезжают.