Горняк. Венок Майклу Удомо
Шрифт:
— Видел директора?
— Видел, — сказал старший.
— Ну, что он?
— Обрадовался. Сказал, наконец-то вы ума стали набираться, а сам смеется. Значит, говорит, зря я распорядился, чтобы наборщик не принимал от него никаких сумасбродных статей.
— Отлично! А теперь прочтите вот это. — Он пододвинул им воззвание.
Они читали, стоя рядом, склонившись над его столом. Когда они подняли на него глаза, он облегченно вздохнул. Ему нужно было знать, какова сила его слов, — их лица сказали ему это.
— Бог
— Так ведь это… это… — сказал второй и вдруг заорал во все горло: — СВОБОДА!
— Давайте за дело! Это надо набрать сегодня же.
— Но ведь вас арестуют, — сказал старший.
— Несомненно, — улыбнулся Удомо.
Он понимал, что отныне каждое его слово, каждый жест должны быть рассчитаны на публику.
— Печатать будем, пока хватит бумаги. Истратим всю бумагу, какая есть. Завтра она уже не понадобится. Каждый заберет с собой по пачке газет. Они постараются конфисковать весь выпуск.
— Слушаюсь, сэр! — Глаза младшего корректора сияли.
— А наборщик? — сказал старший. — Он не станет набирать это. Не станет — я его знаю. Он только взглянет и сразу побежит с доносом к директору, а то и в полицию. Он ведь трясется за свое место.
— А ты? — спокойно спросил Удомо.
— Вы же знаете, что я с вами.
— Хорошо! Настанет день, и ты будешь редактором нашей газеты. Настоящей газеты.
— Но как же быть с наборщиком?
— Он любит выпить, — сказал младший корректор.
— А его помощник не мог бы набрать?
— Помощник и делает всю работу, — сказал старший.
— Ты думаешь, он согласится набрать это, если старик уйдет?
— Он готов за вас в огонь и воду, — быстро ответил младший корректор.
— Куда же деть старика? — спросил старший.
— Ты знаешь Селину? С рынка?
— Кто не знает Селины? Она ворочает большими делами. Богатая женщина.
— Сходи к ней. Скажи, что я послал. Объясни, что из-за старика может все сорваться. Скажи, что он любит выпить.
— Все?
— Да. Хотя постой. Скажи еще, что нам нужны деньги на такси, и узнай у нее адреса, где можно спрятать газеты от полиции. Иди скорее, пока она еще на рынке.
На этот раз старшего корректора подгонять не пришлось. Вернулся он очень скоро. Вытащил из кармана толстую пачку денег.
— Селина говорит, через пятнадцать минут старика здесь не будет. Она сама приехала за ним и меня подвезла. Сказала, что подождет, пока я поднимусь наверх, и тогда пойдет к старику.
Удомо кинулся к окну и успел увидеть, как внизу в дверях типографии мелькнуло платье Селины. Немного погодя она вышла в сопровождении старика. Они о чем-то поговорили, затем старик вошел в дом.
— Садитесь по местам, — поспешно распорядился Удомо.
Он бросился в свой кабинет. Сунул в карман только что написанное воззвание. Когда старик, постучавшись, вошел в комнату, Удомо сосредоточенно правил гранки первой страницы.
— Мистер Удомо, почему вы задерживаете гранки? Я буду жаловаться. Вы что, не знаете, который час?
— Извините, пожалуйста, — кротко сказал Удомо. — Один из директоров внес кое-какие изменения, и я переношу их на рабочий экземпляр.
— Я слышал об этом уже час назад.
— Извините, мистер Таунсенд. Знаете, у меня были сведения, что грузчики пошли на уступки.
— Пустые слухи. Разве с этими дураками столкуешься? И что вы с ними носитесь? Нет, не одобряю я этого…
— Больше я не буду о них писать, мистер Таунсенд. Обещаю вам.
— Образумились, значит. Что ж, пора! Но я, собственно, зашел сказать, что я сейчас уезжаю. Надо повидать клиента. Очень крупный заказ. Сами знаете, одной вашей газетой типография долго не продержится. Помощник управится и без меня. А вечером я постараюсь заехать.
— Ну зачем вам беспокоиться. Я пошлю в типографию одного из своих корректоров.
— Ладно. Но только без глупостей.
Удомо развел руками с видом оскорбленной невинности.
— В таком случае до свидания. Очень рад, что вы наконец одумались.
— До свидания, мистер Таунсенд.
«До чего же он глуп и самодоволен», — беззлобно подумал Удомо.
Старший корректор просунул голову в дверь.
— Уехали. Забрала она его.
Удомо вскочил.
— Пошли! У нас дел по горло. — Они сбежали вниз по скрипучей лесенке. — Адреса у тебя?
— Она сказала взять такси и привезти все газеты к ней домой.
— Хорошо! — Удомо первым вошел в типографию. — Заприте двери. — Приветливо улыбнулся мальчишке, который встал ему навстречу. — Ну и задание же я тебе сейчас дам, брат! Потом в старости будешь об этом внукам рассказывать. Есть хочешь?
— Хочу, сэр. — Мальчишка улыбнулся во весь рот. Из пачки, присланной Селиной, Удомо достал фунт стерлингов и протянул младшему корректору.
— Сбегай купи еды. Она нам пригодится. Заприте за ним двери. — Он снял пиджак, теперь его мало беспокоило, что все увидят прорехи на рубашке, и протянул мальчишке воззвание.
— Покажи-ка нам, как работает этот станок. Мы будем печатать, а ты пока набирай.
— Слушаюсь, сэр! — сказал мальчишка. Он чувствовал себя героем.
Около двух часов ночи такси подкатило к дому Селины. Из окон дома лился свет. Это был один из немногих домов в западной части города, в котором было электричество.
— Приехали, сэр, — сказал шофер.
Из дома доносились голоса, кто-то крикнул:
— Приехали!
Встречать Удом о вышла целая процессия во главе с Эдибхоем и Селиной. Он сразу же оказался окруженным людьми, ответил на десятки рукопожатий.