Городские истории
Шрифт:
– Рекомендую вам фисташковое мороженое.
– Все равно там нет орешков, один искусственный вкус и цвет, – проговорил Гордей.
– Наверное, вы едите совсем другое мороженое. В моем мороженом есть все. Посмотрите же!
В лесу умер медведь! Гордей пошел на общение. Я присоединился к ним. Положил на стол перед клиентом наброски карандашом. Сделаны они на отсканированных фотографиях. Чтобы усилить эффект мужественности лица, дома долго клевал карандашом бумагу, изображая трехдневную щетину.
– Это у меня никогда не появится. Знаю точно. Может быть, тату?
Я внутренне вздрогнул от этой идеи и отрицательно
– Не надо вам щетины, вы и без нее красивы.
Я чуть не упал со стула. Гордей еще и советы дает! А перед советами еще и думает! И сказал как удачно! Не красивая, не красивый, а красивы.
– Спасибо.
– Пожалуйста… Говорю как есть.
– Мой друг. Давнишний друг. Гордей, – представил я друга клиенту.
– Гордей! Это кличка?
– Имя.
– Какая редкость! Надо запомнить. Придется записать. Могу и не вспомнить. – Клиент не отрывал от Гордея глаз. – У вас удивительный друг! Запоминающийся. Глаз не оторвать. Есть ощущение, что я его давно знаю. Такого не может быть?
– Если вы посещаете собачьи выставки, то там есть породы собак, внешне схожие с моим другом, – в действительности я хотел только пошутить, но услышал в ответ:
– Да-да-да… Как вы опять правы! Именно так. Как он мне нравится!
Было видно, что настроение клиента улучшилось, казалось, он забыл о своем «подвиге».
Но мне надо было работать, и я снова положил перед ним разрисованные снимки.
– Какая я… Была…
– Вы и сейчас такая же, – голос Гордея звучал как из колодца.
С Гордеем явно происходили чудеса. Он явно волновался. Лапы его… Лапищи спрятались под столешницу и скрутили в жгут салфетку. Та стала скрипеть в его руках. Клиент поспешно заглянул под стол. Разве женщину проведешь? Да никогда.
– Что с вами? Не волнуйтесь так. Я знала мальчика в школе с такой же большой головой. Очень добрый мальчик, несмотря на то, что над ним все насмехались. И руки у вас большие и сильные, как вы сам. Не надо стесняться и прятать их под стол. – Руки клиента потянулись к Гордею.
«Клиента надо вырывать из чар моего друга. Вот зараза какая! Волны, что ли, от него идут какие-то?» – думал я.
– Кхы… Нам надо работать… Случай ваш неординарный… – Я протянул руку, приглашая клиента.
Клиент подошел, но глаз от Гордея не отрывал.
– Вы не уйдете?
– Нет, – тут же отозвался Гордей.
Их диалог что-то мне напоминал. Что? Я сам рассказывал вам о таких реакциях женщин на моего друга. Рассказывать-то рассказывал. Но тут все волнительно и так трепетно! Мурашки прошлись по моей спине. Задам я перца сегодня вечером другу. Пришлось показать ему кулак и повертеть пальцем у виска. Со стороны могло показаться, что Гордей не видел моих угроз и возмущения, но я-то знаю, что он все видит. Как паук в своей паутине выглядывает муху. Почему именно муху? Стоп! Паук в моей квартире… Видно, поэтому ко мне пришло такое сравнение.
– Все в голове перевернулось! Как видите меня, так и делайте.
На колени клиента лег лист с фотографией, где я изобразил ее с канадской травкой на верхней части головы, а волосы с висков и задней части заплетены в косичку сзади. Клиент и я встретились глазами в зеркале.
– Мне нравится.
– Мне тоже, – отозвался Гордей.
– Может быть, проголосуем?! – спросил я и собрался взорваться, прекрасно зная, что этого нельзя делать.
Клиент захлопал в ладоши.
– Смею напомнить вам… Вы – мальчик, – прошептал я на ухо клиенту, и лучше бы я этого не делал. Как изменилось выражение его глаз в зеркальном отражении! Думаю, описать вам это не смогу. Его лицо стало похоже на лицо старика или старушки.
– Как я устала.
– Вы мальчик… Ваш муж просил поправлять вас, чтобы вы быстрее адаптировались.
– Ой ли… – совершенно по-бабьи стал подвывать клиент и сполз по спинке кресла. – Я, наверное, не смогу сегодня… Можно завтра?
– А завтра будет послезавтра… Да? – как можно ласковее пожурил я клиента.
Не думает ли она, что ко мне можно попасть каждый день? Запись ко мне – за месяц. Конечно, по звонку ее супруга я обслужил бы ее даже ночью.
– Хотите, я постою рядом с вами? Поддержу вас… – раздался голос моего друга. В зеркале отразилась его большая голова. Глаза – в пол.
– Какой вы милый… Конечно! Мне будет приятно! На что вы сядете? – Лисенок завертел головой во все стороны.
Кресел для работы с клиентами у меня два. Они привинчены к полу, потому что в них вмонтированы всякие новшества – педали для регулировки высоты кресла, подлокотников, подножки, например.
– Я принесу стул.
Ухватив Гордея за рукав рубашки, я поволок его за собой.
– Что происходит? Я – мастер! Мне не нужны и не важны чьи-либо подсказки! Будешь бубнить мне под руку?
– Обещаю молчать, – пробурчал Гордей.
– Да ты всю жизнь молчишь с ними! Чего тебя сегодня прорвало?
– Обещаю молчать.
Тут меня обдает жаром догадки.
– Она тебя зацепила… Так? – трясу за руку друга.
– Обещаю молчать, – еле разжал губы друг.
– Она – мальчик!
Гордей проносит мимо меня стул. Я смотрю на просветленное личико Лисенка. Вся она устремлена ему навстречу. Дублирует взглядом каждое его движение, проверила расстояние между ними, достает ли она до него рукой. Оказалось, достает и успокоилась. В зеркале оба их отражения уставились на меня выжидательным взглядом.
– Мальчик-блондин – это отвратительно, – сказал Лисенок, когда я подошел к рабочему месту.
– Отчего так? – мне приходилось сдерживаться.
– Ну, не знаю… Мне никогда мальчики со светлыми волосами не нравились. Гордей так тоже считает.
Я и не собирался делать его блондином. Темно-русый. Сейчас в моде натуральные цвета и оттенки. Но за меня никто не должен и не может решать!
Я принялся за работу. Рука клиента то и дело показывалась из-под покрывала для того, чтобы потрогать руку Гордея, а глаза пытались поймать его взгляд из-под лохматых бровей. Тот покачивал большой головой в знак своего одобрения. Восседал, как будущий папаша в родильном зале подле жены-роженицы. Во время окрашивания волос они болтали. Исковерканный, покореженный человек, казалось, забыл о недавних жутких испытаниях. Голова Гордея свободно вертелась, это говорило о том, что он раздвинул свои брови и не прячет глаз от Лисенка, а тот в свою очередь перестал искать взгляд собеседника. После окрашивания следует мойка волос, стрижка и укладка. Эти процессы шли в полном молчании. Лисенок отвлекся от Гордея и сосредоточился на себе. Зато Гордей выворачивал шею, разглядывая голову Лисенка и мои руки над ней.