Грани миров
Шрифт:
Женщина что-то невнятно пробурчала и сняла цепочку.
— Вот ихние две комнаты, — сказала она и, постучав кулаком в одну из дверей, зычно прокричала: — Наталья, к тебе пришли! И опять у тебя свет всю ночь горит!
Ей никто не ответил, но дверь напротив лузгинской приоткрылась, и молодая женщина в папильотках, высунув голову, зашипела:
— Не орите, Екатерина Марковна, ребенок всю ночь не спал, только заснул!
Следом за ней выглянул тощий парень с длинной шеей, и Сергей догадался, что это «Завьяловы — 2 звонка». Екатерина Марковна воинственно подбоченилась:
— А чего это я молчать должна?
«Завьяловы — 2 звонка» замолчали, изумленно уставившись на гостя — они только сейчас его заметили. Наташа, открыв наконец дверь, встала на пороге, прижимая к груди толстую книгу и хлопая сонными глазами. Халатик ее был измят, волосы взъерошены, одна нога без тапка. Лицом она очень походила на сестру, но ростом казалась повыше — возможно из-за худобы. Они с Сергеем смотрели друг на друга, и на щеках ее медленно загорался румянец.
— Вы… ко мне?
Он беспомощно оглянулся на соседей, на лицах которых теперь читалось живейшее любопытство. Они поняли и начали тактично отходить в свои комнаты. Что ж, в этой квартире шла нормальная человеческая жизнь, хотя совсем недавно погибла молодая красивая женщина, живущая в одной из комнат. Но даже на лице ее сестры не видно было слез — девочку, очевидно, больше интересовал предстоящий экзамен, к которому она готовилась всю ночь. От охватившей его горечи голос Сергея прозвучал почти грубо:
— Можно мне к вам войти? Я по поводу Юры, он меня просил кое-что передать.
Прислонившись к косяку, Наташа широко распахнула глаза:
— Юра? А где он, что с ним?
— С ним все в порядке, он у хороших людей.
У нее дрогнули губы, и впервые в жизни Сергей увидел, как резко может побледнеть человек.
— Что с Лизой? Лиза… жива? — она, как слепая, качнулась и протянула вперед руки.
Ей никто ни о чем не сообщил! И другим, очевидно, тоже — в один миг к Сергею пришло исчерпывающее объяснение той безмятежности, с какой брат и сестра разговаривали с ним по телефону, а заспанная девочка Наташа готовилась к экзамену. Они просто ничего не знали — ни об аварии, ни о гибели людей, среди которых была Лиза, и только чудом не оказался он, Сергей Муромцев. Видно Наташа прочла на его лице ответ на свой вопрос, потому что она вдруг пронзительно закричала и начала сползать вниз по стене.
Сергей успел подхватить ее на руки, а скрывшиеся уже в своих комнатах соседи вновь выскочили в коридор. За стеной заплакал разбуженный криком Наташи ребенок.
— Наталья, что такое, Наталья! Очнись! — Екатерина Марковна трясла девочку.
— Лиза, — проговорила та бескровными губами, — он говорит, что Лиза…
Вторая соседка ахнула, закрыв рот руками, а Екатерина Марковна строго спросила у Сергея:
— Что с Лизой?
— Погибла в аварии, — угрюмо ответил он.
— Что ж вы ей так сразу, осторожно надо было, эх!
Она больше ничего не сказала. Соседки помогли ему отнести Наташу в комнату и попытались уложить на диван, но она уже пришла в себя и, спустив ноги на пол, вцепилась в руку Сергея и начала плакать:
— Нет, не уходите! Когда ее привезут в Москву?
— Ее уже похоронили.
— Но как же
— Я сам был в этом автобусе — чудом уцелел, как и Юра. Спаслось нас всего пять человек, из них один грудной ребенок.
Женщины ахнули, «Завьялова — два звонка» подставила ему стул:
— Да вы садитесь, садитесь.
Сергей, внезапно вновь почувствовавший головокружение, с облегчением опустился на мягкое сидение и вкратце изложил главное плачущей девочке, не выпускавшей его руку. Страшных подробностей он старался избегать, а под конец сказал:
— Я полагал, вас обо всем известили из санатория, привез свидетельство о смерти — мне выдали его в том селе, где похоронена Лиза. Вот, возьмите.
Наташа в ужасе дернулась, увидев в его руке страшный листок.
— Ох ты, боже ж мой, как же так-то! — Екатерина Марковна осторожно взяла страшную бумажку, но читать не стала, а заплакала и закачала черно-рыжей головой, вытирая слезы и горестно причитая: — Такая ведь девочка была хорошая! Потому, видно, отец с матерью и не захотели ее от себя отпускать — сами ушли, и ее забрали.
— Перестаньте, Екатерина Марковна, — сердито сказала «Завьялова — 2 звонка» и, взяв у нее из рук свидетельство, внимательно прочитала его, но тоже не выдержала — всхлипнула и обняла Наташу: — Наташенька, хорошая моя, да как же так!
Та скользнула по свидетельству невидящим взглядом и ничего не выражающим голосом прошептала:
— Уже две недели прошло, а я ничего не знала.
— Тогда надо помянуть, — деловито высморкавшись, заметила Екатерина Марковна, и они вместе с соседкой немедленно засуетились, накрывая небольшой круглый стол, в середине которого, как по мановению волшебной палочки, возникла бутылка водки. Екатерина Марковна принесла стаканы, и соседки сновали между кухней и комнатой, нарезая хлеб, сыр, колбасу, огурчики и раскладывая все это по тарелкам. Наташа участия в хлопотах не принимала — она съежилась на диване и не шевелилась, неподвижно уставившись прямо перед собой.
Сергею пришлось сесть за стол вместе со всеми, но он оказался не одинок в мужском обществе — пришел «Завьялов — 2 звонка», который при ближнем рассмотрении оказался еще более худым и тщедушным. Он принес уснувшего ребенка и, покачивая его на коленях, виновато объяснил:
— Его ж, паразита, сейчас в кровать только положи, так разорется.
— Не говори на ребенка такие слова! — прикрикнула жена.
Лизу помянули, как и водится по русскому обычаю.
— Что ж теперь с Юриком? — подперев щеку рукой, горестно вздыхала раскрасневшаяся Екатерина Марковна. — Сирота он теперь, а ты одна не потянешь — сама еще дите малое. В детдом надо оформлять.
— Какой сирота, какой детдом, я его никому не отдам! — испугалась Наташа и встревожено посмотрела на Сергея: — Я сегодня же за ним поеду!
— Дело ваше, но думаю, пока не стоит. Физически он в порядке, но еще не отошел от шока — каждый день приходит на могилу матери и плачет. Сперва я полагал, что лучше отвезти его в Москву, но он наотрез отказался уезжать. Не волнуйтесь, в том селе живут хорошие люди, они заботятся о нем, как о собственном ребенке, и там он быстрей придет в себя. Я взял у него ваш адрес, чтобы привезти свидетельство о смерти — вам ведь придется оформлять на него пенсию.