Грета и потерянная армия

Джейкобс Хлоя

Офицер прищурилась. Она посмотрела Грете в глаза, как будто пыталась отыскать там правду. И, возможно, не нашла ничего об этой конкретной ситуации, но, тем не менее, казалось, что она нашла что-то другое.

— Как часто ты была вынуждена защищаться, прежде чем нашла дорогу домой?

Хороший вопрос. Будучи офицером, она, вероятно, видела больше темных мест этого города — пусть даже такого маленького, но в и нём должна была быть тьма — в его порядочных, красивых, хороших местах. Это не совсем то же самое, что

быть охотницей за головами в Милене и охотиться на Потерянных, но, возможно, офицер Филдинг лучше, чем другие взрослые, поймет, что сделало Грету той, кем она стала сегодня.

Грета сглотнула. Возможно, ей и сошло бы с рук пожимание плечами, но в офицере Филдинг было нечто большее, чем униформа и значок. Похоже, она без слов понимала, что Грета была вынуждена защищаться… достаточно часто, чтобы это вошло в привычку.

— Несколько раз, — призналась девушка шепотом.

Рэй напрягся рядом с ней, но теперь она была той, кто отказывался смотреть на него. Айзек наклонился ближе, убедившись, что Грета почувствовала его присутствие, хотя он не мог взять ее за руку.

Офицер Филдинг окинула всех взглядом, прежде чем, наконец, вздохнула.

— Я не повезу вас в участок, — сказала она.

Спасибо Великой Матери.

Затем голос офицера стал твёрже.

— Но считайте это вашим единственным предостережением, которое я выдаю только из-за смягчающих обстоятельств. Вам больше не дадут никаких поблажек, так что лучше вам больше не попадаться мне на глаза на улице в такое время ночи.

Грета вздохнула с облегчением.

— Спасибо.

Офицер Филдинг повернулась лицом вперёд и включила зажигание.

— Пока что не благодари меня. Нам всё равно предстоит объяснить твоим родителям, что произошло, а они, возможно, не будут так же милосердны, как я, когда проснутся в час ночи и обнаружат полицию у входной двери.

Грета застонала и снова толкнула Рэя под рёбра, когда машина отъехала от тротуара.

Как и было предсказано, встреча с её родителями, вытащенными из постели с тем, чтобы они узнали, что их недавно вернувшаяся дочь снова ушла и была подобрана полицией на улице посреди ночи… прошла не очень хорошо.

Отец держался за край открытой входной двери, одетый лишь в полосатые пижамные штаны и серую футболку, в то время как ее мать так плотно стягивала концы своего шелкового халата, что тот практически дважды обвился вокруг нее. От пораженного выражения на их лицах у Греты пересохло во рту, и она начала извиняться еще до того, как офицер Филдинг смогла объяснить, где нашла подростков.

Лица ее родителей лишь стали ещё бледнее, если это было возможно. Грета ненавидела тот факт, что вернувшись домой, она, казалось, причиняла им больше страданий и неприятностей, чем когда считалась пропавшей без вести.

— Им повезло, что именно я их нашла. На этот раз я отпущу их, потому что они и так уже

многое пережили, — сказала офицер, — но если я снова поймаю кого-то из них там, где их больше не должно быть, тогда этот разговор будет уже в участке, и нам придется обсудить последствия.

Ее отец откашлялся и отвел взгляд от Греты.

— Мне очень жаль, что это произошло, офицер Филдинг. Будьте уверены, второго раза не повторится.

Офицер положила теплую руку на плечо Греты.

— Я думаю, что они просто пытались присматривать друг за другом, и что все еще приспосабливаются после своих приключений, — сказала она голосом, полным понимания. — Но я попрошу мисс Дэвидсон зайти к вам утром, если вы не против.

Снова придёт социальный работник? Что ж, она полагала, что всё могло закончиться хуже.

Затем офицер Филдинг протянула ему кухонный нож.

Ее мать ахнула, а отец выругался — и Грета, наконец, поняла, откуда у нее эта дурная привычка.

— Что, черт возьми, ты делала с этим? — спросил ее отец.

Офицер Филдинг осторожно передала его матери Греты.

— К счастью, никто не пострадал.

Грета была очень рада, что никто из них, похоже, не заметил тонкого разреза на рукаве Айзека.

— Спасибо, что привезли Грету домой до того, как мы начали беспокоиться, — тихо сказала ее мать, осторожно держа рукоять лезвия между двумя пальцами, как будто оно было грязным.

На этом офицер кивнула. Когда она подошла сзади к Рэю, а потом и к Айзеку, чтобы снять с них наручники, челюсть ее отца сжалась, но он отошел в сторону и позволил всем войти в дом. Грета бросила Айзеку и Рэю предупредительный взгляд, чтобы они не создавали больше неприятностей. Рэй быстро направился в подвал. Айзек помедлил, как будто хотел остаться с ней, но она помахала ему, чтобы он тоже шёл вниз.

Она сложила руки перед собой и посмотрела на родителей.

— Папа, я…

Что же ей сказать? Что она не хотела уходить без их ведома, хотя именно это и планировала? Может быть, ей следует извиниться за то, что она превратилась в дочь, которая может выскользнуть без их ведома и вернуться домой на заднем сиденье полицейской машины.

Грета сказала:

— Я знаю, что это кажется ужасным, но это не то, на что похоже.

Он покачал головой, выглядя уставшим и разочарованным.

— Сейчас не время. Просто иди к себе… спать… а мы обсудим это утром.

Она открыла было рот, но одного взгляда на напряженное и несчастное лицо матери хватило, чтобы девушка передумала.

— Хорошо, простите, — повторила она. — Спокойной ночи.

Подниматься верх по лестнице в свою спальню было похоже на марш проклятых. Она чувствовала, как ужас матери и неодобрение отца следуют за ней, давят на нее.

Когда Грета открыла дверь, Сиона села на кровати и включила прикроватную лампу.