Х-безумие
Шрифт:
Никто не стал добавлять, что «очень приятно».
– У Ксении были враги?
– Что вы, какие враги! Она же такой солнечный человечек…
– И никаких вечеринок, веселой студенческой жизни?
– У дочки на первом месте учеба, а не гулянки. Сколько раз была на дискотеках – можно по пальцам пересчитать.
– Может, что-то изменилось в ее поведении?
Отец задумался. Голдин понял, что попал в точку.
– Вроде все как прежде. Взрослеть, конечно, начала. Хотела своего личного пространства, больше свободы.
– В чем это выражалось?
– К примеру, просила стучать, прежде чем войти. Прежде такого не было. Хотя прежде она и младше была. По телефону если кто-то звонил, то уходила в свою комнату. Пароль поставила, чтобы мы не смотрели ее звонки и переписки.
– То есть появились какие-то секреты, – констатировал следователь.
– Я думаю, это возраст такой. Подростком Ксюша была спокойным. Ну фыркнет пару раз, глаза закатит. Но ничего такого серьезного. Ни алкоголя, ни сигарет, ни наркотиков, что пробовали ее сверстники.
– Вы думаете, что сейчас она могла начать?
– Нет, – тут же ответил отец. Подумал и повторил: – Нет. Мы бы и запах почувствовали, и поведение от наркотиков другое.
– Бывало, что дома не ночевала?
– Бывало, но нечасто. Мы, конечно, переживали: где она, с кем посреди ночи? Все родители, наверное, так изводят себя. Детям этого не понять, пока они сами не займут наши места. Знаю, что периодически ночевала у подруги, ездили к ней на дачу.
– Испуганной, настороженной не была?
– Скорее стала более задумчивой. Но она сейчас готовит научную статью. А в этой математике сам черт ногу сломит. У них если обнаружится хоть маленькая неточность – заклюют, несмотря на возраст. Я думаю, что дело в этом.
– Вчера Ксения как провела день?
– Она еще утром отправилась в библиотеку, потом хотела прогуляться. Вечером отправила sms: «Не теряйте и подмигивающий смайлик». Я потом пытался до нее дозвониться, но телефон был выключен.
– Такое сообщение было характерно для Ксении?
Отец подумал:
– Она бы еще кучу цифр дописала и «извиняшек». Современный сленг – наверное, знаете. А здесь только два слова… Вы думаете, что писал убийца?
– Не исключено. Скажите, в чем дочь была одета?
– Курточке с капюшоном, свитере белом, джинсах. С рюкзачком синим. А что? Она была без одежды?
– В одежде и, судя по всему, всей. Но рюкзачок пропал. Мне нужен ее номер и номер подруги, у которой она ночевала. И еще фотографии – Ксении и сумки. Посмотрите, наверняка есть.
Отец осторожно освободился от объятий жены. Та осталась сидеть, обхватив себя руками, уставившись в какую-то точку на ковре. Глава семейства направился в соседнюю комнату, дочери. У порога остановился, взял ручку. Пытаясь осознать, что хозяйка комнаты больше не вернется. Не бросит на кровать свой рюкзачок и не плюхнется рядом, разбросав по подушке рыжие кудряшки.
Савелий Матвеевич зашел в комнату – тихо, словно боясь кого-то разбудить. Голдин осмотрелся. Типичная комната для девушки-студентки. Заправленная зеленым покрывалом полутораспалка в углу, зеленые шторки. Два шкафа. Один явно для одежды, второй полон книг. Голдин прошелся по корешкам – немного классики, пара женских романов и детективов. Большую часть занимала профессиональная литература.
На столе стопка толстых тетрадей, хаотично вставленные в карандашницу ручки, линейки, карандаши, циркули. В центре находился закрытый ноутбук. Голдин отметил, что у компьютера пароля не было, хотя на телефон она зачем-то его установила.
– Это я попросил не ставить пароль, – на мысленный вопрос следователя ответил отец: – Мы с матерью любим посмотреть фильмы через Интернет. Жена дома уже несколько лет сидит. В прошлый кризис сократили, найти другую не смогла. Опыт есть, но за сорок сложнее найти работу. Потом как-то привыкла быть дома. Я пенсионер по выслуге, продолжаю подрабатывать, пока есть силы и здоровье.
Савелий Матвеевич нашел папку с фотографиями и начал их листать.
Все медленнее и медленнее. До него только начало доходить, что его дочки – красавицы и умницы – больше нет. На память остались только эти фотографии.
– Давайте постараемся собраться, – мягко попросил следователь. – Мне нужны фотографии, в том числе для сообщения в СМИ. Нужны свидетели – где Ксению видели в тот день.
– Вы найдете его? Убийцу?
– Найдем, – Голдин посмотрел в глаза отцу. Он не сомневался в своих словах.
Найдя нужные снимки, он сбросил их себе на телефон. Тот начал вибрировать. Отец недовольно посмотрел на аппарат. Голдин увидел на экране – «Корвин».
– Извините, но это может быть важно, – следователь провел по экрану вправо, отойдя к окну, из которого был виден двор. – Слушаю, Голдин.
– Убитая была беременна, – сообщил судмедэксперт.
***
Спустя две недели Голдин пил кофе в ожидании встречи со студентами в кабинете завкафедрой. За дверью раздавался приглушенный голос, судя по тону, он давал поручения секретарше.
Затем по громкой связи следователь услышал сообщение для всех студентов матфака с просьбой собраться в лекционном зале №411. Так как это очень важно, просьба отнестись к сообщению со всей серьезностью. Приглашаются студенты и других факультетов, кто сейчас слышит это сообщение.
Еще немного поручений и дверь резко распахнулась, на пороге появился Вишняков.
– Пройдемте, Сергей Александрович. Я сделал объявление, сейчас соберутся студенты.
Они поднялись на четвертый этаж. Нужная аудитория находилась сразу слева. Обе двери были открыты, рядом, побрякивая ключами, стоял охранник.