хамелеон
Шрифт:
Она вытерла лицо, а затем и каждый глаз по отдельности.
– Да все по-старому, Джон. Ничего нового. Мне тридцать один год. И я либо пью успокоительные с утра, чтобы мозг не поджарился, и тогда мне приходится бороться с их эффектом весь день, чтобы нормально выполнять свою работу, либо выпиваю что-нибудь покрепче, и к одиннадцати мои чувства начинают хаотично усиливаться. В Тауэре приходится постоянно иметь дело с уродами-женоненавистниками. А потом я прихожу домой, и… - Гарри помолчала. – Знаешь, она старается.
Гарри встретилась с ним глазами и, похоже, немного протрезвела.
–
– Ты не говорила с Тауэром насчет того, чтобы найти себе Проводника?
– О, какая мысль! – хлопнула ладонью по барной стойке Гарри. – Найти Проводника! Мне это и в голову не приходило! Джон, да ты гений!
Джон стиснул зубы в ответ на оскорбление.
– Мне известно, что ты занесена в список, Гарри. Они должны знать, что тебе очень нужен Проводник.
– Не нужда определяет, кому достанется Проводник, - проговорила Гарри. – Господи, хорошо бы, это было так. Но в Лондонском Тауэре тем, кому достанутся Проводники, распоряжается Хоуп.
Хоуп? Ах да, Хоуп. Сват.
– Они не собираются давать мне Проводника. Никогда. Они сперва раздадут их налево и направо жалким Стражам, у которых еще даже щетина не прорезалась, и важным шишкам, которым они нахрен не упали, прежде чем позволят Стражнице обзавестись Проводницей.
С последним глотком она опустошила свой стакан, после чего вновь подняла кружку, делая знак бармену. Джон было подумал о том, чтобы отменить ее заказ, но решил, что это наверняка лишит его шанса вникнуть в суть проблем Гарри.
– Да с чего ты это взяла?
– Потому что гребаный Хоуп хочет, чтобы они давали потомство. Он не отдаст мне носительницу здоровой матки, когда есть возможность подобрать ей в пару какого-нибудь переполненного тестостероном Стража, чтобы они вместе произвели на свет кучу маленьких Проводничков. И он не верит, что я позволю мужчине-Проводнику забраться ко мне в трусы. И он чертовски прав на этот счет. – Кивнув бармену, Гарри с улыбкой приняла у него новую кружку. – Но знаешь, это не должно иметь значения. Если все дело заключается в том, чтобы наплодить несчастных поганцев, я могу поступить проще. Я не помешаю своему Проводнику завести другие отношения. Он может встречаться с девушкой. Или с двумя. Или с дюжиной. Я разрешу доступ к его члену всем желающим, если взамен смогу наконец вернуть себе нормальную жизнь. Но Хоупу этого мало. Он желает, чтобы все его пары Страж-Проводник заключили сексуальную связь наравне с платонической. И это просто идиотизм. В истории полно случаев, когда великие Стражи заключали лишь платонические узы.
Джон кивнул, хотя фраза про доступ к члену заставила его занервничать.
– Откуда тебе известно, что Хоуп не собирается дать тебе Проводника?
– Знаешь, сколько раз меня приглашали в комнаты для бесед к Проводнице, зашедшей в Тауэр мимоходом? Ни одного. Ни разу за все восемь лет, что я провела в Тауэре. Так что остаются охоты. Знаешь, сколько раз меня звали на охоту с тех пор, как я переехала в Лондон? Дважды. И оба раза попадались несовместимые мужчины. И это было шесть лет назад.
– Может, просто не было никого, кто бы тебе подходил?
– Это не удержало бы меня от участия в охоте! – сказала Гарри. – Сегодня ночью проходила охота, ты в курсе? И я опять оказалась за бортом. Они спросили у Стражей, есть ли те, кому нужен Проводник, и моя рука взлетела так быстро, что преодолела звуковой барьер. Но они оставили меня без внимания. И знаешь, кого они послали на охоту? Двух тупых подростков-парней. Нет. Это не совпадение. Это месть.
– Мне так жаль, Гарри. Можно ли как-то это поправить?
– Можно, - проговорила Гарри. – Но ты только что не дал мне этого сделать. Если бы я доказала, что достаточно бисексуальна, чтобы трахнуться с мужчиной-Проводником, Хоуп мог бы предоставить мне его. Мои намерения лучше всего подтвердились бы, если бы однажды я показалась на сносях. Не то, чтобы я собиралась оставить ребенка. Я могла бы усыновить мелкого засранца. Но ты прав, я не уверена, что смогу это сделать. Я напилась в хлам, и от одной мысли об этом меня тянет блевать.
– Должен же быть другой способ.
– Да, но для этого мне нужна куча денег, чтобы пожертвовать ее Тауэру. Или связи в высших кругах.
– У нашей семьи есть связи, - с надеждой проговорил Джон.
– Наш клан владеет жалким клочком земли в Шотландии. Здесь нам не на что рассчитывать. Черт, то, что я нашла тут непыльную работенку — большой успех по их меркам. Я перебралась сюда вслед за тобой, Джон. Потому что я не хочу потерять моего маленького братишку.
Джон вздохнул. «А я переехал сюда только затем, чтобы сбежать от тебя», - он не произнес этого вслух, но она все равно это почувствовала.
– Джон, что произошло? – спросила она, с угрюмым видом склонившись над своим пивом. – Что, черт побери, я сделала не так? Мы были так близки, когда были детьми, а потом я уехала в Тауэр. А когда я вернулась, тебя уже не было.
– Неправда. Я все еще жил дома.
– Ты ночевал дома, а сам был где-то еще. Как будто ты меня терпеть не мог. Поначалу я думала, это от зависти, но прошло уже пятнадцать лет, Джон, и ничего не изменилось. Ты всегда рядом, когда нужен мне – и, черт возьми, даже иногда, когда я тебя и не звала. Но ты словно кролик, угодивший в ловушку и теперь пытающийся из нее выбраться. Это все из-за того, что я как-то пробралась к тебе в постель? Тебя это напрягло? Ничего ведь не случилось, и я обезумела от боли. Черт, я была всего лишь ребенком!
– Все не так, - сказал Джон. – Я просто должен был выйти из твоей тени, Гарри. Вот и все. У тебя впереди была целая жизнь, но я в нее не вписывался. Поэтому я ушел и зажил своей жизнью. Мы выросли, и наши дороги разошлись. Это нормально.
– Ты не вписывался в… - повторила Гарри. – Знаешь, больше всего на свете я хочу, чтобы ты оказался Проводником. Это решило бы все мои проблемы. Я бы тут же заключила с тобой связь. Мы совместимы, я это знаю.
Что ж, это было не то, что он хотел услышать.