Хоббит. Путешествие по книге
Шрифт:
Взломщик Бильбо. Проверка на профессиональную пригодность и разочарование в работе
Утвердив себя в качестве воина и героя во время битвы с пауками, Бильбо в темнице короля лесных эльфов наконец-то берется за свою основную роль – взломщика. Это звание как будто бы вовсе не подходило мистеру Бэггинсу в первой главе, когда Гэндальф впервые объявил его взломщиком, а гномы откровенно сомневались по этому поводу. Тем не менее, вырвав своих друзей из узилища, Бильбо исключает всякие сомнения в своей профессиональной пригодности. Украсть ключи с пояса стражника, бесшумно отпереть все камеры, где содержатся спутники, а затем дерзко вернуть ключи на пояс сладко дрыхнущего стражника – такая череда свершений воистину достойна любого многоопытного взломщика.
В сущности, за те несколько недель, что Бильбо провел в чертогах лесных эльфов, он стал самым настоящим взломщиком – причем во всех смыслах этого слова. Теперь он не только оказывает гномам «профессиональную помощь», как его обязали в официальном письме, оставленном Торином на каминной полке в Бэг-Энде Под Холмом; он также изо дня в день обеспечивает себе существование кражами. В пещерах лесных эльфов он ведет «подпольную жизнь», пользуясь волшебной невидимостью, которую дает кольцо, и собственным умением бесшумно красться, дабы «таскать еду со стола, когда поблизости никого не было». Воровство для него становится делом привычным и легким, и это хорошо видно в эпизоде, когда Бильбо, ускользнув на реке от плотовщиков, шарит в поисках еды по приречным домишкам. Рассказчик сообщает нам, что хоббит больше «не колебался, когда предоставлялась возможность поужинать без приглашения». В чертогах короля лесных эльфов Бильбо стал самым натуральным взломщиком.
Читатель может подумать, будто Бильбо вполне доволен своими достижениями. Мы уже видели в нескольких случаях, что хоббиту весьма небезразлично, чтó о нем думают гномы.
Как показано в первой главе, Бильбо с самого начала чувствует себя необычайно оскорбленным, услышав, что похож больше на бакалейщика, чем на взломщика. Когда он впервые выступает в новой роли, отправляясь на разведку в лагерь троллей, главная причина, по которой он полез в карман Вильяма, – то, что хоббит «не мог просто взять и вернуться к Торину и К° с пустыми руками». Заполучив волшебное кольцо, Бильбо стремится впечатлить гномов своей выучкой и талантами, самодовольно умалчивая о новообретенном преимуществе и откровенно наслаждаясь похвалами своих работодателей. Поэтому для читателя было бы вполне объяснимо ждать, что в главе девятой, когда воровские подвиги Бильбо как будто бы обеспечили ему звание «настоящего Взломщика первой категории», наш хоббит будет весьма удовлетворен развитием своей карьеры.
Вместо этого читатель обнаруживает, что Бильбо на самом деле ненавидит свое занятие. Его существование в качестве профессионального вора оказывается вовсе не роскошным, а жалким. Он живет здесь «совсем один, вечно прячась, не смея ни на минуту снять кольцо, почти не смыкая глаз». Вместо того чтобы чувствовать удовлетворение, Бильбо ощущает себя загнанным в ловушку и думает об этом так: «Точно вор, который вынужден изо дня в день грабить один и тот же дом». Перспектива проторчать в пещерах неизвестно сколько времени видится ему ужасной. Когда эльфы скатывают в реку бочки, в которых спрятались гномы, Бильбо охватывает паника: что, если он «бесповоротно теряет друзей и до конца жизни будет шнырять по пещерам и воровать»? Это, заключает Бильбо, «самое скучное, самое тоскливое приключение в нашем утомительном неуютном походе».
Неудивительно, что эта мысль возвращает Бильбо к регулярно возникающему желанию: «Очутиться бы сейчас у себя дома, у теплого очага, и чтобы лампа горела!» Бильбо и прежде высказывал это желание много раз, но обычно – когда отбивался от отряда, когда его мучил голод или угрожала смертельная опасность. На сей раз, однако, мечтать о возвращении домой его побуждает вовсе не желание избежать опасности. Наш хоббит теперь искушенный искатель приключений, да к тому же удачливый взломщик. Он целиком и полностью приспособился к непредсказуемому, полному приключений миру, который так бесцеремонно ворвался в его гостиную и переменил всю его жизнь. В главе девятой, мечтая вернуться в Бэг-Энд Под Холмом, Бильбо попросту показывает, что прежняя жизнь
Тот факт, что Бильбо предпочитает свою прежнюю тихую жизнь, не означает, что он вовсе не изменился. Мечтательные воспоминания о далеком доме и уюте прежней жизни теперь насыщены пережитыми приключениями в туковском духе. Наиболее показателен эпизод, когда Бильбо крадет еду в прибрежных домах эльфов-плотовщиков и читатель узнаёт, что теперь «он по горькому опыту знал, что значит быть по-настоящему голодным». Приключения показали Бильбо – впервые в его сытой и удобной жизни, – что такое много дней обходиться без еды или быть на волосок от ужасной смерти. Пережитый опыт даровал Бильбо возможность по-новому взглянуть на жизнь, которую он прежде по-настоящему не ценил. Мечта Бильбо о возвращении в родной дом – более не попытка бегства от действительности, не стремление скрыться от нового, сурового мира, закрыть глаза на то, что окружает его со всех сторон. Сейчас Бильбо воспринимает Бэг-Энд Под Холмом таким, каков он есть на самом деле, – райским островком тепла, света, отдыха, мира и довольства. Бэггинсовская натура, просвещенная и закаленная туковскими приключениями, обрела теперь новую остроту, зрелость и самосознание.
Покуда лесные эльфы скатывают бочки в реку, а Бильбо готовится прыгнуть в ледяную воду и покинуть пещерные чертоги, эльфы поют бочкам напутственную песню. Они, безусловно, понятия не имеют о том, что у них есть слушатель. Бильбо знает, что эльфы поют не для него, и, охваченный волнением, скорей всего, даже не обращает внимания на их пение. И однако же оказывается, что песня эльфов имеет примечательное значение для единственного мыслящего существа, которое ее слышит.
Песня начинается с того, что певцы провожают бочки в дальний путь:
Down the swift dark stream you go
Back to lands you once did know!
Leave the halls and caverns deep,
Leave the northern mountains steep,
Where the forest wide and dim
Stoops in shadows grey and grim!
Плывите по быстрому темному потоку / обратно в земли, которые вы когда-то знали! / Покиньте чертоги и глубокие пещеры, / покиньте крутые северные горы, / где лес, обширный и сумрачный, / гнется в серых угрюмых тенях!
Не знаю, как откликнулись бы на этот наказ бочки, но, если песню слышат гномы, слова этого наказа должны звучать для них воистину сладостной музыкой. «Покинуть чертоги и глубокие пещеры», где они были заточены без веской причины и томились без надежды на освобождение? Покинуть «лес, обширный и сумрачный», с его «серыми угрюмыми тенями»? Эти слова эльфам не пришлось бы повторять дважды! Вернуться «в земли, которые вы когда-то знали»?
Торин мечтал о таком финале и стремился к нему уже добрую сотню лет. По странной, неожиданной иронии лесные эльфы, сами того не ведая, становятся первыми провозвестниками окончания долгого похода и возвращения короля Под Горой.
Далее песня прослеживает путь бочек через заболоченные земли на восток:Float beyond the world of trees
Out into the whispering breeze,
Past the rushes, past the reeds,
Past the marsh’s waving weeds,
Through the mist that riseth white
Up from mere and pool at night!
Follow, follow stars that leap
Up the heavens cold and steep;
Плывите за пределы мира деревьев / под шепчущий ветер, / через камыш, через тростник, / через колышущиеся травы болот, / сквозь белесый туман, который подымается / с прудов и озер по ночам! / Следуйте, следуйте за звездами, что восходят / в небесах, холодных и высоких…