Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3
Шрифт:
– Почему не верю, чуть позже. Он вернулся в своё настоящее, переплыв, как утверждает, океан, не меньше, и обнаружил, что кимер его сократился больше чем в десять раз. С четырёх тысяч лет до трёхсот. Вот он сейчас и мыкается на этом отрезке и рассказывает сказки. Потому что никто никогда не знал его как ходока во времени. И кимер у него от рождения составлял только триста лет.
– Ну, а Савла? – Сарый лукаво повёл взглядом на Ивана, вот-де, как надо получать нужную для себя информацию от сведущих людей.
Симон перехватил его взгляд и отметил кривой – уголок губы и одна щека – усмешкой.
– Это он, Ваня, для тебя старается. Наверное, при появлении Нардита и вправду не следует суетиться. А Савла, как увидел его, тут же стал на дорогу времени. И не узнал своего поля ходьбы. Оттого до сих пор не знает, из какой струи времени он пришёл к нам.
– Я и говорю, с Нардитом шутки плохи. Я до сих пор никому не говорил, но однажды… Ещё до встречи с тобой, Симон, и с доном Севильяком… Не важно где у нас произошла встреча. Но я был один. И не скажу, что в удобной позе…
Дон Севильяк захохотал, остальные ходоки заулыбались.
– Эк, как вас развеселило! – не сдержал тихого смеха и Сарый. – Так вот, он уставился на меня, а я взял и плюнул ему в его бесстыдные глазища. Обозлился на него. Плюнул, чтоб не подсматривал.
– И?.. Не тяни, Камен. Начал, так досказывай.
– Я плюнул, а он лопнул.
– Как это лопнул? – ахнул дон Севильяк.
– Обыкновенно, – сказал Сарый и торжественно выпятил грудь, словно ожидая, когда на неё повесят орден или хотя бы медаль. – Как мыльный пузырь! Блынь! и нет его.
– Вот это да! А его свита?
– Сгинула, будто её и не было.
– Ай да, Камен! Но тогда ты сам себе противоречишь. Ты плюнул, он лопнул, и вы мирно разошлись. Так чего бояться Нардита?
Сарый опал грудью, поскучнел, нахмурился.
– Я, Симон, о том тоже никому не говорил. Да, мы с ним, как будто, разошлись, но, как оказалось чуть позже, не совсем мирно. Для меня, естественно. Я потерял прежнюю дорогу в Кап-Тартар. Теперь, сам знаешь, как мне туда приходится добираться.
– А другие встречи ещё были?
– Была одна… Но в тот раз он объявился вдалеке от меня, словно запомнил мою выходку.
– Кому приятно получить плевок в глаза?
– Так, наверное, и было. Он на меня смотрел с укором.
– Это тебе показалось.
– Может быть, – не стал спорить Сарый. – А у тебя, что с ним было?
– А я никогда не рисковал, – признался Симон. – Я только-только начал вставать на дорогу времени со своим Учителем, как встретил Нардита. Испугался. Учитель меня и предупредил, не выказывать перед Нардитом каких-то резких движений. Так я поступаю и всем рекомендую делать именно так. А случаи с Бурдаком и Савлой… И с Карканом. – Сарый хмыкнул. – То, что с ними произошло, утвердило меня вести перед Нардитом смирно.
– Да, у каждого своё. – Сарый смотрел перед собой. – Мы ведь никогда ещё не говорили о Нардите и встречах с ним. Но почему, как ты думаешь?
Симон пожал плечами.
– Ты сколько раз с ним встречался?
– Считая последний, шесть, – быстро ответил Сарый. – А ты?
– Четырежды. А ты, дон Севильяк?
Дон Севильяк почесал затылок.
– Я не считал… Раз десять, наверное.
– Зато Ване и Щенеку повезло впервые, – сказал Сарый. – Впечатляет?
– В первый, и пусть будет в последний раз, – брезгливо поморщился Щенек. – У меня до сих пор что-то внутри трясётся.
– Охо-хо! – отреагировал дон Севильяк, но его не поддержали даже слабыми улыбками.
– Но, что теперь? – спросил упавшим голосом Иван после непродолжительной паузы, в течение которой слышны были лишь звуки, издаваемые неспокойным доном Севильяком.
– Что ты имеешь в виду?
– Со всеми этими… тарсенами, Нардитом… урвами?
– А пока ничего, – с необычной лёгкостью ответил Симон, словно и не было всего того, что пришлось пережить Ивану за эти дни и сегодняшнего разговора. – Будем ждать очередной встречи. Повезёт, вступим в контакт. Не повезёт… Не ухмыляйся, Ваня!
– Сколько раз уже не везло, – сокрушённо проговорил Щенек, так ни разу не сбросив с лица маску озабоченности и нахмуренности. – Но, заметив удивлённое лицо Симона, пояснил: – Мне Кравец говорил.
– Да, – кивнул Симон. – Кравец не однажды с ними встречался. Давно за ними охотится… Это всё! Вы, Ваня, уходите завтра?
Всё-таки странный, с точки зрения Ивана, состоялся разговор – пустой.
Столько было затрачено сил, чтобы приблизиться к тарсенам, таскать на себе тяжести, потом проникнуть в склад и сидеть там скрючившись в три погибели, увидеть Нардита с его ужасной свитой…
Это только Ивану.
Сам Симон со Щенеком и какими-то другими ходоками патрулировали округу в поле ходьбы. Но всё, как видно, закончилось пшиком.
Иначе, как это назвать?
Ведь тарсены незаметно ушли. Потом появились какие-то пляшущие чёртики. Их сменил Нардит, пробившийся, кто знает, из каких неведомых глубин прошлого сюда, в будущее, то ли с охраной, то ли с группой захвата, состоящей, возможно, тоже из ходоков во времени.
И вдруг это – всё!
Однако, видя решимость Симона закончить разговор, Иван, повернув в сторону лицо, медленно ответил:
– Да, завтра. Так договорились… Что-то я, Симон…
– Где встречаетесь?
Симон явно не хотел больше ни о чём говорить, кроме как о намерении Ивана и его команды уйти в доживающий последние дни перливый мир Лондона.
– Здесь, у меня.
– Разумно. Через Пулковские пойдёте?
– Арно предлагает через Огненную Землю. Я на Пулковских шестого мая так уже наследил, что не втиснуться между закрытиями.
– Да, Ваня. Вот и у тебя целый день в одной точке зоха потерян навсегда, – печально заметил Симон.