Холод
Шрифт:
– Ну? – сказала Зинаида, подождав несколько секунд. – И что было дальше?
– Дальше… А я почему-то не помню… И, кстати, куда делся Павлик? Почему ты одна меня в гостиницу привезла?
– Вот видите. Вы даже про Павлика ничего не помните. А в обморок упали гораздо позже.
– Да отцепись ты со своим обмороком. Что это за девушка была? И почему за ней гнались?… Нет, подожди, я сам вспомню… Просто надо повторить мизансцену. Иди сюда.
Он соскочил с табурета у стойки и потащил Зинаиду к одному из столов.
– Сядь.
Филиппов
– Значит, вот так мы сидели… Вот тут слева был Павлик… Дай стул для него тоже поставлю… Чужая машина пролетела мимо нас и остановилась вон там… Потом из второй машины… Нет, погоди…
Он вскочил со своего стула и подбежал к большому столу в противоположном углу помещения.
– Это вот будет их машина… Отсюда выходят трое таких амбалов.
Он сгорбился и показал несуществующую в природе мощь и угрозу.
– И они бегут к этому джипу… В рапиде…
Филиппов почему-то, как при замедленной съемке, начал показывать бег троих мужчин, направляясь к другому столу, который, очевидно, играл для него роль третьего автомобиля.
– Они подбегают… Вытаскивают водителя… И в этот момент…
Он бросился к Зинаиде, плюхнулся на стул рядом с ней, а потом резко открыл несуществующую дверцу.
– В этот момент твой Павлик выскакивает наружу и бежит к ним…
Филиппов показал такой же замедленный, как у нападавших, бег Павлика, озираясь при этом и беззвучно открывая рот.
– Он что-то кричал… Но было не слышно… Дверца уже захлопнулась… А я был вот здесь…
Филиппов снова бросился к своему стулу и развалился на нем, сильно запрокинув голову и прижав к ней ладонь.
– Но я все видел… Эти трое вытащили водителя… Тот упирался… Твой Павлик подбежал к ним… – Филиппов помолчал. – Дальше смутно… Туман какой-то…
– И все? – скептически хмыкнула Зинаида, поворачиваясь к нему. – А говорили, что вспомните.
– Знаешь что? Ты достала. Я тебе рассказал, что произошло на трассе. Что ты еще хочешь? Я даже помню, как она была одета… Черные джинсы, унты… Такие узкие и высокие… Темный свитер… Кажется, синий… Серый шарф, длинный, замотан в несколько раз. Темная норковая ушанка. Похожая на мужскую… Я поэтому принял ее сначала за парня… Получила? – Филиппов торжествующе смотрел на Зинаиду. – Будет она меня еще проверять… Все как в аптеке.
– Хорошо, – кивнула она. – И куда потом делся Павлик? Почему эта девушка убегала? Кто она?
Филиппов молчал.
– Мы ведь это все обсудили, – сказала Зинаида.
– С кем?
– С вами.
– Когда?
– Час назад. Прямо там, в машине. Только после этого вы грохнулись в обморок и теперь ничего не помните.
Филиппов загрустил и повесил голову.
– У тебя есть на чем CD
Тот нырнул под стойку и затем водрузил на нее пузатый магнитофон.
– Вот это поставь, – сказал Филиппов, подходя к нему и вынимая из внутреннего кармана пальто диск Тома Уэйтса, который повсюду таскал с собой и донимал им барменов по всему миру. – Третья дорожка.
Магнитофон щелкнул, в колонках над барной стойкой что-то откликнулось, и Филиппов кивнул, прислушиваясь к родному хриплому голосу.
«You’ll be lost and never found You can never turn around Don’t go down To Fannin Street».Задолбанный жизнью Том гудел в колонках про то, как легко потеряться, разок свернув не туда, а Зинаида качала головой, глядя на Филиппова.
– Ведь вы ничего не помните. Вообще, ничего…
Занавес
Антракт
Демон пустоxты
В жизни Филиппова он появился как-то постепенно. Мелькал то на одной, то на другой вечеринке, на заметных премьерах, и довольно долгое время Филиппов, даже узнавая его, не вступал с ним в разговор. Набор персонажей на подобных мероприятиях всегда более-менее один и тот же, поэтому никто никого особо не выделяет в этих местах. Все узнают друг друга и всем друг на друга плевать. Филиппов считал, что он чей-то приятель, общий знакомый, с которым говорить вовсе не обязательно.
Потом они начали кивать при встрече, обменялись однажды остротами, и Филиппов решил, что незнакомец ему симпатичен. Он привлекал умением свежо и быстро ответить, легким цинизмом, бесцеремонностью и в то же время обаятельной простотой. Однако по-настоящему они сошлись на почве злословия. Оказавшись как-то раз бок о бок на тесном диванчике в посольстве одной маленькой, но очень богатой европейской страны, они так сладко перемыли косточки всем присутствующим на том приеме, что Филиппов, погибавший до этого от скуки, немедленно воспарил и признал в незнакомце родную кровь.
Уже при следующей встрече на презентации чего-то или на вручении какой-то премии в «Президент-Отеле» он попытался навести справки, однако никто из его знакомых этого персонажа напрямую не знал. Все уверяли, что он чей-то приятель, но тот, на кого ссылались, через минуту тоже отказывался от этого знакомства, направляя Филиппова к следующему кандидату. Впрочем, это практически сразу перестало его беспокоить. Он решил, что остроумный собеседник является типичным халявщиком, который проникает на модные вечеринки, а это во многом совпадало с его собственными взглядами на жизнь.