Холодная зона
Шрифт:
На фасаде ресторана переливалась трехмерная видеореклама — Флаг-Турнир Люксембурга, 5 апреля, 10.00, какие-то вооруженные мускулистые парни с флагами. Рей вошел в ресторан и с облегчением уселся. Смуглый официант немедленно подскочил с меню. Рей заказал, почти не глядя. Обслуга здесь работала бесшумно и ловко. В основном, иностранцы, конечно — из Африки или откуда их там несет. В этом смысле в Европе ничего не изменилось, разве что иностранцы ведут себя не так нагло. Наверное, отменили пособия, подумал Рей. Не то, что пособия и иностранцы его раздражали, но в глубине
Здесь они в основном работали, и работали старательно. Внезапно рядом с Реем появился какой-то тип с фиолетовыми глазами и коротко стриженной шевелюрой того же цвета.
— Извините, все столики заняты. Вы не будете против, если я…
Рей пожал плечами. Тип плюхнулся напротив него и углубился в изучение электронного меню. Официант тихо поставил перед Реем блюдо с жареным мясом и капустой.
Сосед оторвался от меню, сделав заказ. Затем взглянул на Рея, улыбнулся.
— Кстати, раз уж я здесь сижу, то видимо, надо представиться. Меня зовут Шон Уэсли. Я журналист, сотрудник «Риаллайф». Вы ведь знаете наш портал?
— Э… не очень, — признался Рей, — дело в том, что я…
Журналист протестующе выставил ладонь.
— Нет, нет, не надо оправданий! Я все понимаю. И вам представляться не нужно — я знаю, кто вы такой.
— Гм, — произнес Рей, начиная понимать, что его обвели вокруг пальца. Но уйти сейчас было бы странно — бросить только начатый обед…
Посовещавшись с Энрике, он отказал всем журналистам, хотя уже в первый день получил с десяток запросов на интервью.
Как и у большинства здесь, лицо Уэсли было полностью смоделированным и казалось лицом киборга — неестественно ровная кожа приятного оттенка, идеальные черты и декоративная печать «Риаллайф» на виске. Это Рея уже не удивляло. Он и сам планировал в ближайшее время отправиться в модель-салон, вот только надо было выбрать свой имидж.
— Не обижайтесь, — улыбнулся Уэсли, — если вы не хотите интервью, я прекрасно могу это понять. Право на частную жизнь! Это важнее всего. Но я очень любопытен, это не только профессиональное, это личное. Вы можете поговорить со мной просто как с человеком?
— А завтра все это появится на первой полосе… или как это у вас называется?
— Ну что вы! — воскликнул Уэсли, — да если я посмею хоть слово опубликовать без вашего согласия — вы сможете разорить меня начисто! Вы знаете, какая сейчас юриспруденция?
Всего несколько вопросов, Рей! Вы меня так обяжете!
— Ну хорошо, — сдался пришелец из прошлого, — валяйте, спрашивайте.
Уэсли подобрался.
— Вопрос самый простой — вот вы видите наш мир… Что в нем изменилось по сравнению с прошлым? Что особенно поразило вас?
— Ну конечно, интернет, — не колеблясь, ответил Рей, — техника вообще… Машины все эти, вертолеты. Интерактивные системы, — он чуть не сказал «интерактивный секс», — То есть можно было представить и большие изменения, но и это все равно поражает. Система торговли, реклама — раньше она все-таки не была такой… навязчивой.
Официант принес Уэсли заказ — судя по обилию макарон, какое-то итальянское блюдо. Уэсли аккуратно вооружился ложкой и вилкой.
— Так, — подбодрил он Рея, — ну техника — это самое очевидное. А общество, люди? Что-нибудь изменилось для вас?
— Для меня — конечно, — медленно сказал Рей, — мои близкие и друзья давно мертвы.
Уэсли даже перестал жевать, сочувственно глядя на него.
— Но вы живы, — сказал он ободряюще.
— Да, я жив, хотя тоже должен бы сейчас лежать в виде горстки пепла, — согласился Рей, — и это позитивно.
— А наше общество…
— Я не вижу особых изменений, — осторожно сказал Рей, — все, как и раньше.
— Но ведь была война! — воскликнул журналист, — это-то вы должны были заметить!
— Конечно, да. Все эти зоны, купола. Опять же, Япония затонула, часть Нидерландов, — Рей вдруг разозлился. Похоже, Уэсли хочет выставить его недалеким идиотом, — но вы знаете, в целом и у нас все было так же. США и Европа пляшут, отдыхают и нюхают кокаин. Негры, арабы и всякие югославы всеми правдами и неправдами ломятся в Европу и согласны на любую работу. Что, сейчас не так, скажете? Ну а большая часть мира — «холодная зона», потому что ни Россию, ни Китай мы не понимаем и боимся. Так в чем разница, что изменилось?
— Ни России, ни Китая больше не существует, — медленно сказал журналист и вдруг улыбнулся, — а вы интересно мыслите. Нестандартно! Пожалуй, ведь и правда — в этом смысле ничего не изменилось.
Он кинул взгляд на пробегающего мимо чернокожего парнишку-официанта.
— Зона Развития… Не дай бог там жить, это правда. Неудивительно, что бедняги стремятся к нам всеми силами. Но давайте поговорим о чем-нибудь более интересном! Ведь вы, можно сказать, пришелец из прошлого! Расскажите — как оно было там, в 2012-м году от Рождества Христова?
— Да обычно, — Рей пожал плечами, — даже не знаю, что вам рассказать. Многого не было из того, к чему вы тут привыкли. Фильмы были обыкновенные, трехмерные только появлялись, и это было совсем не так, как здесь — только отдельные спецэффекты. Кстати, в 2012-м году все ждали конца света. Даже фильм был такой, «2012». По какому-то календарю Майя рассчитали…
По выражению лица журналиста Рей понял, что тот ничего не слышал о конце света в 2012-м году и о календаре майя. И что с тех пор в апокалиптическом смысле случились куда более интересные события — о которых он, Рей, ничего рассказать не может.
Он торопливо заговорил о компьютерных играх. В принципе, он не был геймером, но кое-что порассказать можно. Уэсли кивал, но наибольшее внимание уделял своей тарелке. Рей, впрочем, тоже успевал в перерывах пожевать мясо. С игр он перешел на музыку, и тут уже дал себе волю, поругав одних, мимоходом похвалив других, выразив сожаление, что такие-то перспективные направления полностью потерялись за эти годы.
— Ну а политика, экономика? — спросил журналист, — что можете сказать на эту тему?