Хорошая жена
Шрифт:
Тина, окружной секретарь суетилась с двумя огромными пакетами из супермаркета.
— Вся эта чертова еда скоро растает, — сказала она. — Но разве я виновата, что мой старик требует свой ужин каждый день?
Тина была компактной пухленькой женщиной, которая имела привычку сочувственно щелкать языком, выслушивая особенно душещипательные истории. Ее муж был безработным, и, чтобы свести концы с концами, она занималась продаже косметики. Сегодня она была в бирюзовых брюках и светло-розовой помаде, которую надо было
— Мой старик считает, что нам нужен телохранитель. К нам наверняка заявятся сумасшедшие.
— Манночи справится. Вы с нами, Манночи?
— До последнего вздоха, — убежденно сказал он.
Первой была миссис Скотт. Она была завсегдатаем субботних приемов. Много лет Уилл боролся с терроризировавшей ее семьей соседей-алкоголиков. Она была крошечной, скрученной остеопорозом старушкой, давно потерявшей всех своих родственников.
— О, это вы, — сказала она. — Министр занят? Что-то важное?
Трогательная миссис Скотт считала карьеру Уилла своим личным достижением. Я объяснила, что сегодня заменяю его на приеме. Ее рука висела на перевязи.
— Споткнулись на лестнице? Члены Совета сказали, что собираются прийти оценить ситуацию, и тогда я попрошу, чтобы вы подали на них иск.
Мы обсудили, что можем предпринять в безнадежной борьбе с соседской агрессией. Губы миссис Скотт кривились от боли и обиды.
— Не вызвать ли мне врача, чтобы он приехал и осмотрел вашу руку? — предложила я.
Ее боевой дух возобладал над страданием.
— В последний раз я обращалась к врачу, когда королева Виктория еще была на троне. — она порылась в сумке. — Вот что я вам принесла. Я хотела передать это министру для вас. — она достала небольшую салфетку, с бахромой из бисера. — Это для вашего молочного кувшина. Я сама связала.
Я разложила ее на столе. Очень красивая, с золотыми и синими бусинами. К горлу подступил комок. Она проницательно смотрела на меня.
— Все-таки, не пустая трата времени, а?
Конечно, нет.
— Это одна из ваших самых красивых вещей, миссис Скотт.
— Я хотела отдать ее вам прямо сейчас. Я не могу долго ждать, — сказала она. Она с усилием поднялась на ноги и покачала головой, словно хотела вытряхнуть из нее грустные мысли. — она пролетела в мгновение ока, — сказала она. — Моя жизнь. И я была бы не против, если бы она была не такой чертовски гнилой.
Тина щелкнула языком и снова вернулась к своим записям, а Манночи занял пост у двери для устрашения психов.
Прием закончился; мы рассортировали дела по степени срочности и обсудили наши проблемы. Если бы мне требовались доказательства, что политика вездесуща и пронизывает все сферы жизни, то депутатский прием был весьма убедителен. В Вестминстере звучали речи и делались жесты; здесь, на земле, я видела, как крутятся шестеренки.
Я поехала в город встретиться с Хлоей.
У нас с отцом друзья были во всех винных районах Австралии, и любой из них рад был принять у себя Хлою. Но нет, моя дочь была Мисс Независимость. Пока весь ее маршрут по Австралии включал в себя недельный отдых в Аделаиде и поездку в Хантер-Вэлли. Это было все, что она позволила нам устроить.
Мы встретились в туристическом магазине: я сжимала в руке пачку наличных, а она список покупок. При ближайшем рассмотрении он оказался пугающе коротким. Мини-карабины. Сандалии. Туристские ботинки. Средства дезинфекции. Замок для рюкзака.
— Этого явно недостаточно, — сказала я. — Ты не можешь лететь к антиподам на другую сторону света почти без снаряжения. Это небезопасно.
— Честное слово, мама, ты преувеличиваешь. Со мной все будет в порядке.
Мне очень хотелось нырнуть в голову моей дочери и разузнать, о чем она думает. Чтобы иметь возможность сгладить любые шероховатости непонимания. Чтобы стать бесконечно мудрее и спокойнее.
— Я бы сделала несколько предложений, — защищаясь, возразила я. — Только самое необходимое.
Она взяла в руки бумажник путешественника с ремешком для руки.
— Как думаешь, может быть, взять его?
— Да, — быстро согласилась я. — И защиту от солнца. Ты не представляешь, как там можно обгореть.
— Ма, в Австралии продается крем для загара.
Хлоя молчала, когда я расплачивалась на кассе. Она сидела в машине, и я поняла, что она о чем-то напряженно думает. Она снова начала терзать кутикулу.
— Тетя Мэг сказала Саше, что ты думаешь о переезде. Ты ведь не станешь это делать без меня, правда? Ну, пока я не вернусь домой?
— Мэг не должна была ничего говорить.
— Но если это правда?
— Это была только идея. — я проехала немного в молчании, потом добавила. — Я была бы не против перемен. После того, как ты уйдешь из дома.
— Ненавижу, когда взрослые говорят такие вещи.
Я протянула руку и коснулась ее щеки.
— Где же та девушка, которая так спешила вырасти? Которая говорила мне: «Не обращайся со мной, как с ребенком»?
Хлоя задумалась.
— Мама… это было тогда. У меня есть один вопрос. — она передернула плечами и посмотрела на мелькающие за окном деревья. — У вас с папой все в порядке?
Я ответила как можно осторожнее:
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Это просто вопрос.
— У нас все хорошо.
— Когда ты говоришь с ним по телефону, это звучит совсем иначе.
Я сухо произнесла:
— Мои телефонные разговоры не предназначаются для чужих ушей.