Хорт – сын викинга

Гладкий Виталий Дмитриевич

Обозлившись, Морав мысленно воззвал к Велесу и одним мощным движением зацепил тетиву за крюк. И так большие глаза ромея стали как у совы и полезли на лоб от изумления.

– Потрясающе! – воскликнул ошеломленный купец. – Ни один наш воин не смог бы свершить то, что сделал ты!

– Прости за мою неосведомленность, но как тогда ваши дружинники натягивают тетиву соленариона? – вежливо поинтересовался Морав, хотя внутри ликовал: он посрамил надменного ромея!

– О, это непросто. Смотри… – Купец дал в руки юноши веревку с крюком и блоком. – Веревку привязывают к поясу, крюком цепляют тетиву и тянут за этот конец. Благодаря блоку усилия для натяжки нужно в три раза меньше, чем то, которое ты только что применил. – Он вложил «муху» в направляющий желобок и спросил: – Выстрелить хочешь?

– Попытаюсь… Только куда направить

стрелу?

– Вон там, видишь, стоит столб? – указал ромей. – До него примерно двести шагов. Попадешь в него с первого раза, соленарион твой. Отдам за полцены. Только бери повыше, чтобы не попасть в какого-нибудь зеваку.

Морав криво ухмыльнулся. Похоже, ромей был уверен, что он промажет. «Это мы еще посмотрим…» – подумал юноша. Он прицелился и потянул за скобу, которая опускала крюк, а тот в свою очередь освобождал тетиву. Морав-Хорт уже понял принцип действия невиданного им ранее оружия, но для большей точности выстрелил так, как его учили наставники хоробрых: представил себя стрелой, которая летит к цели и которая обязательно должна попасть точно в верхушку окоренного столба, где ясно виднелся темный кружок от срезанной ветки.

Выучка не подвела Морава – «муха» вонзилась именно туда, куда он целил. Купец не смог скрыть разочарования; внезапно обуявшая его жадность даже заставила ромея тихо выругаться по-своему. Но делать было нечего: дал купеческое слово – держи. Иначе тебя перестанут уважать. К тому же ссориться с таким могучим варангом ему было совсем не с руки. Он продал Мораву соленарион за три милиарисия (конечно же, монет ромеев у юноши не было, и купец прибегнул к помощи походных весов, на чашки которые Морав бросил несколько серебряных кусочков) и, проявив неожиданное великодушие, присовокупил к нему десяток «мух» бесплатно.

Впрочем, этот благородный жест ромея вскоре получил объяснение.

– Не сочти за обиду, варанг, но у меня есть для тебя очень интересное и, главное, выгодное предложение, – сказал купец с нажимом на последних словах.

– Я не варяг, я рус! – с досадой перебил его Морав-Хорт.

– О-о, это просто чудесно! – расцвел улыбкой во всю ширь лица ромей. – А я-то думаю, откуда у тебя такая силища? Русы – могучие воины, в нашей империи они пользуются великой славой. И большими привилегиями.

– Мне-то что с того?

– Э-э, не скажи… – Тут купец понизил голос и доверительно молвил: – Я готов нанять тебя декархом [111] своих охранников. По правде говоря, они совершеннейшие бездельники, но я уверен, что ты сможешь наладить среди них дисциплину и навести должный порядок.

– Вынужден отказаться, уважаемый, – с легкой усмешкой ответил Морав. – Я, конечно, польщен твоим предложением, но у меня другие планы.

– Ты подумай, я не тороплю. Я буду платить тебе в полтора раза больше, чем пентеконтарху [112] , командиру пятидесяти воинов на службе базилевса, – три либры [113] в год.

111

Декарх – командир отделения из 10 воинов в армии Византии.

112

Пентеконтарх – начальник отряда из 50 воинов.

113

Либра – древнеримская весовая единица, равнялась 327,45 г, была положена в основу всего римского монетного дела, делилась на 12 унций. Применялась в монетном деле раннесредневековых государств Европы. Под влиянием либры возникли европейские весовые единицы – фунт, марка. Из либры золота чеканились 72 номисмы.

– Я стирэсман и командую своим скипрейдом, – с некоторой надменностью ответил Морав; приставучий ромей уже утомил его.

– Великолепно! Я нанимаю на службу тебя и твой скипрейд! – Похоже, купец знал эти понятия. – Твои воины тоже обижены не будут, можешь не сомневаться.

– А я и не сомневаюсь. Но повторюсь: у меня свой путь, по которому я должен пройти.

– Ладно, если не хочешь стать моим телохранителем, я готов составить тебе протекцию в личную тагму бессмертных [114]

базилевса, – не сдавался ромей. – Там плата еще выше, чем я предложил. Базилевс доверяет воинам своей тагмы больше, чем кому-либо. Каждый из бессмертных стоит выше многих военачальников и способен решить любой вопрос, пользуясь близостью к базилевсу.

114

Тагма бессмертных – личная гвардия базилевса (императора) Византии, его телохранители. Насчитывала около 400 воинов, в основном наемников – варягов и русов. Тагма – основная единица деления ромейского войска. Командовал тагмой комит.

«Ах, хитрый лис! – подумал Морав. – Оказывается, тебе нужен верный человек в тагме базилевса, который мог бы содействовать твоей торговле. Умно. Не подкопаешься. И практично: за протекцию – а дело это очень серьезное – нужно платить. Здесь даже моей клятвы не потребуется, потому что я буду обязан ромею. А он знает, что русы свое слово держат твердо».

Мораву было известно, что воин-рус, отправляющийся на свой страх и риск в Византию для найма на службу к базилевсу без соизволения своего вождя или без протекции какого-нибудь важного и богатого ромея, рисковал найти в Царьграде дурной прием. Он мог быть заключен в темницу до выяснения цели его прибытия в империю и даже убит при сопротивлении. Но и после удавшегося бегства из заключения и возвращения на родину ему пришлось бы держать ответ перед вождем своего племени или кнесем, что тоже несладко, потому как в лучшем случае он стал бы изгоем, а в худшем – принесен в жертву богам. Так что купец и впрямь оказывал ему большую услугу; конечно, со своей точки зрения.

Юноша немного смирил свою гордыню, поклонился ромею и сказал:

– Мне лестно слышать твое предложение. И я благодарен за это. Но мне придется ответить отказом.

– Тебя страшит, что ты изменишь своей вере? – попытался догадаться купец. – Ведь в тагме бессмертных могут служить только варанги и русы, принявшие христианство…

Морав улыбнулся.

– Я боюсь лишь того, что потеряю свободу, – ответил юноша. – На своем драккаре я вольный ветер: куда захочу, туда и полечу. А во дворце базилевса буду как птица в золотой клетке.

Купец хотел что-то возразить, но тут подошел гурт варягов, от которых на десять шагов несло запахами лука и скверного эля, и ромей поторопился обслужить морских разбойников, чтобы не вызвать у них гнев. Иначе ему не помогло бы и покровительство конунга Харальда – варяги были скоры на расправу.

Морав-Хорт уже направился дальше, как неожиданно его словно обухом хватили по голове. Это был удар магической Силы. Она была настолько мощной, что потрясла его до глубины души. Ни с чем подобным Мораву прежде не приходилось иметь дело. Он резко обернулся и увидел, что на него смотрит рослый варяг в длинной одежде черного цвета с большой бляхой на груди. На круглой, грубо обработанной серебряной пластине была изображена оскаленная волчья пасть. В руках черноризец держал огромный топор, рукоять которого испещрили золотые руны. Его глаза казались бездонными; они притягивали, затягивали в свои бездонные глубины, на дне которых таилось страшное зло.

Маг варягов! Ульфхеднар! Морав застыл как вкопанный, не обращая ни малейшего внимания на бурлящую вокруг толпу. Он стоял на месте, а лицо ульфхеднара все приближалось и приближалось. Вскоре Морав мог различить на нем даже мельчайшие волоски. Левая щека физиономии мага была обезображена рваным шрамом, в вислых усах уже гуляла седина, а под мочкой правого уха висела большая серебряная серьга в виде молота Тора [115] .

Чувствуя, что еще немного и он потеряет разум, Морав собрал волю в кулак и ушел к рубежам Нави, чтобы устроить себе передышку. А когда спустя мгновение вернулся к действительности, то на торжище неподалеку от шатра купца-ромея появился уже не Морав, а волкодлак Хорт.

115

Молот Тора, мьёлльнир – в германо-скандинавской мифологии молот бога Тора. Легок, как перо, но при этом абсолютно неотразим и смертоносен. После метания возвращается в руку метавшего. Мьёлльнир могли поднять только Тор и его сын Магни.