Хожение за три моря Афанасия Никитина (другой перевод и текстологическая обработка)
Шрифт:
Весна же у них стала с Покрова святыя Богородица; а празднуютъ шиху Аладину и весн дв недли по Покров, а празднуютъ 8 дни; а весну держать 3 мсяца, а лто 3 мсяца, а зиму 3 мсяца, а осень 3 мсяца.
В Бедери же их столъ Гундустану бесерменьскому. А град есть великъ, а людей много велми, а салтан велик а 103— 20 лт, а держать бояре, а княжат 6фарасанци, а воюютъ® все хоросанци. Есть хоросанець меликтучаръ гбояринъ, ино у него рати ддвсте тысячъ, а у Меликхана 100 тысячъ, а у Харатхана 20 тысяч 104, а много тх хановъ по 10 тысячь рати. А с салтаном выходят 300 тысяч рати своей. А земля людна велми, а сельскыя люди голы велми. А бояре силны добр и пышны велми, а все их носятъ на кровати
В султанов же дворъ 7-ры ворота, а в воротх сдят по 100 сторожевъ да по 100 писцевъ кофаровъ; кто пойдетъ, ини записываютъ, а кто выйдет, ини записываютъ; а гариповъ не пускаютъ въ град. А дворъ же его чюденъ велми, все на вырез да на золот, и послдний камень вырзанъ да зо- д. 377 лотомъ описанъ велми чюдно; да во двор у него II суды розныя.
Город же Бедеръ стерегутъ в нощи тысяча человкъ кутоваловых 100, а здятъ на конех да в доспсех, да у всх по свтычю. А яз жерепца своего продал в Бедери, да наложилъ есми у него® 60 да и 8 футуновъ 107, а кормилъ есми его годъ. В Бедери же змии ходят по улицам, а длина ея дв сажени. Приидох же в Бедеръ о заговейн о Филипов ис Ку- лонгря и продах жеребца своего о Рожеств 108. И тут бых до Великого заговейна 109в Бедери, и познася со многыми индяны, и сказах имъ вру свою, что есми не бесерменинъ, исаядениени есмь, християнинъ, а имя ми Офонасей, а бесерменьское имя хозя Исуфъ Хоросани 110. И они же
не учали ся от меня крыти ни о чемъ, ни о ств, ни о торговле, ни о ма- назу, ни о иных вещех, ни жонъ своих не учали крыти.
Да о вр же о их распытах все, и оны сказывают: вруем въ Адама, II л* 377 06• а буты 111, кажуть, то есть Адамъ и род его весь а. А връ 6въ Инди всх в80 и 4 вры г 112, а всеД вруютъ в бута; а вра с врою ни епиеть, ни ястъ, ни женится ж. А иныя 3же боранину, да икуры, да крыбу, да ляйца ядять; а воловины не ядять никакаа мвра н.
В Бедери же бых 4 мсяца и свщахся съ индяны ноити к Первоти 113, то их Ерусалимъ, а по-бесерменьскый — Мягъкат, д их бутхапа 114.
Там же поидох съ индяны да будутханы мсяць, и торгу у бутьханы 5 дни. А бутхана же вел ми велика есть, с пол-Тври камена, да рзаны по ней дяния бутовыя. Около ея всея 12 рзано внцевъ, какъ бутъ чюдеса творил, какъ ся имъ являлъ многыми образы: первое, человче- скым образомъ являлся; другое, человкъ, а носъ слоновъ; третье, человкъ, а виденье обезьанино; в четвертые, человкъ, а образомъ лютаго звря, являлся имъ все съ хвоіістом. А вырезанъ на камени, а хвостъ л. 378 черезъ него сажень 116.
К бухану же съеждается вся страна Индйскаа на чюдо бутово 116.
Да у бутханы бреются старыя жонкы и двки, а бреютъ на соб вс волосы, и бороды и головы 117, да пойдутъ к бутхану. Да со всякыя головы млють по дв тек тени пошлини на бута, а с коней по четыре футы 118.
А съжщается к бухану всхъ людей бысть азаръ лекъ вахтъ башетъ сат азаре лекъ 119.
В бухан же бут вырзанъ ис камени велми великъ, да хвостъ у него черезъ него, да руку правую поднялъ высоко, да простеръ, акы Устьянъ царь Царяградскы, а в лвой руц у него копие 120. А на немъ нтъ ни- чво, а гузно у него обязано ширинкою, а виденье обезьянино. А иныя буты нагы, нтъ ничево, кот ачюк, а жонкы бутавы нагы вырезаны и с соромомъ, и з дтми. А перет бутом же стоитъ волъ велми великъ, а вырезанъ ис камени ис чернаго, а всь позолочен 121. II А цлують его в копыто, л. 378 Оо. а сыплют на пего цвты, и на бута асыплют цвты.
Индяне же не ядят никоторого мяса, ни яловичины, ни боранипы, ни курятины, ни 6рыбы ли свинины. А свиней же у них велми много.
А ядят же днемъ двожды, а ночи не ядять, а вина не пиють, ни сыдны 122.
А с бесермены не пиють, ни ядять. А ства же их плоха. А одинъ с ъдним ни пиеть, ни ястъ, ни съ женою. А ядят брынець, да кичири с маслом, да травы розныя, ядят все рукою правою, а левою не приимется ни за что, а ножа не держать, а лъжици не знаютъ. А на дороз кто же соб варит кашу, а у всякого по горньцу. А от бесермян скрыются, чтобы не посмот- рилъ ни в горнець, ни въ яству. А посмотрил бесерменинъ на ству, и он не ястъ. А ядять, иные покрываются платомъ 123, чтобы никто не вдлъ его.
А намазъ же их на востокъ ио-руськы в, обе рукы II подымаютъ высоко, л. 379 да кладутъ на тмя, да ложатся ницъ на земли, да все ся истягнеть по земли, то их поклоны. А ясти же садятся, ини омываютъ рукы, да и ногы, да и ротъ пополаскывають. А бутуханы же их без дверей, а ставлены на востокъ, а буты стоятъ на востокъ. А кто у нихъ умреть, и они тх жгут.
да пепел сыплютъ на воду. А у жены дитя родится, ино бабить мужъ, а имя сыну даетъ отецъ, а дочери мати. А добровтра а 124у них нтъ, а сорома не знаютъ. Или пришел, ины ся кланяють по-чернечьскы, обе руны дотычуть до земли, а не говорить ничево.
К Первот же яздять о Великомъ 6заговйне къ своему буту в, тотъ их Иерусалимъ, а по-бесерменьскый Мякъка, а по-рускы Ерусалимъ, а но-индйскый Парватъ. А съждаются вс нагы, только на гузне платъ, л. 379 об. а жонкы вс нагы, толко на гузне || фота, а иныя в фотах, да на шиях жемчюгъ, много яхонтовъ 125, да на рукахъ обручи да перстъни златы. Олло оакъ! А внутрь к бутхану яздять на волех, да у вола рога окованы мдью, да на шие колоколцевъ 300, да копыта подкованы. А т волы ачьче зовут.
Индяне же вола зовуть отцемъ, а корову матерью. А каломъ их пекут хлбы и ству варять соб, а попел омъ тм мажуть ся по лицу, и по челу, и по всему тлу аих знамя. В недлю же да в понедлникъ ядять единожды днемъ. Вы Инде же какъпа чекътуръ а учюзедерь: сикишь иларсень ики шитель; акечаны иля атырьсень атле жетль берь; булара досторъ; а кулъ каравашь учюзъ: чар фуна хубъ, бемъ фуна 128хубсия; капкара амьчуюкъ кичи-хошь.
От Первати же приехал есми в Бедерь за 15 дыий до бесерменьскаго II л. 380 улу багря 127. А Великого дни въскресения Христова не вдаю, а по примтамъ гадаю — Великый день бываеть христьяньскы первие бесерьмень- скаго багрима за 9-ть день или за 10 дни 128. А со мною нтъ ничево, никакой книгы; а книгы есмя взяли с собою с Руси, ино коли мя пограбили, ини их взяли, и язъ позабылъ вры христьяньскыя всея, и праздниковъ христианьскых, ни Велика дни, ни Рожества Христова не вдаю, ни среды, ни пятници не знаю; а промежу есми връ тангрыдань истремень, олъ сакласынъ: «Олло худо, олло акъ, олло ты, олло акъберъ, олло рагымъ, олло керимъ, олло рагымелъло, олло каримелло, танъ танъгрысень, худо- сеньсень. Богъ еди единъ, то царь славы, творецъ небу и земли».
А иду я на Русь 129, кетьмышьтыръ имень, уручь тутътымъ. Мсяцъ марта прошелъ, и азъ мсяць мяса есмь не ялъ, заговлъ ас бесермены л. 380 об. в недлю, да говл есми II ничево скоромнаго, никакия ястъвы бесермень- скыя, а ялъ есми все по двожды днемъ хлбъ да воду, вратыйял ятъма- дымъ. Да молился есми богу вседержителю, кто сътворилъ небо и землю, а иного есми не призывал никоторово имени, богъ олло, богъ керимъ, богъ рагымъ, богъ худо, богъ акъберъ, бог царь славы, олло варенно, олло рагымелло, сеньсень олло ты!