Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга
Шрифт:
Советская власть совершила этот противоречащий элементарным нормам цивилизованного общества акт – так не ей ли и решать с пострадавшей в результате восстановления справедливости стороной, которой оказывается БМП, все вопросы возможной компенсации. При чем же здесь сама церковь и прихожане? Да они сторицей возместят временный ущерб, воздвигая на руинах новое здание духовной культуры Ленинграда.
– Для нас нет сомнений, что собор Св. Петра и Павла будет привлекать не только верующих, но и всех горожан, – считает секретарь канцелярии епископа Немецкой Евангелическо-Лютеранской Церкви в СССР пастор Й. Баронас. – В здании, имеющем уникальные объем и акустику, возможно проведение концертов, музыкальных записей для фирмы «Мелодия». Мы хотим также создать здесь музей Лютеранской Церкви в России, библиотеку, школу.
…Не должно возникать дилеммы: храм или бассейн. Людям нужно и то, и другое. Но бассейн в храме – это вандализм.
Приложение 5
(Эстерлис М., спортивный обозреватель. Ленинградская правда. 1991. № 64. 19 марта)
Вот уже около полутора лет ведется яростная кампания по выдворению плавательного бассейна Балтийского морского пароходства из здания, принадлежавшего до 1937 года лютеранской церкви (Невский пр., 22/24). Мы, пользующиеся услугами этого бассейна, кстати одного из лучших в городе, прекрасно сознаем: бассейн в церкви – ненормально. Мы уважаем чувства людей, исповедующих любую веру, в том числе и лютеранскую, и полностью согласны, что им нужен храм, где они могли бы собираться для молитвы.
Закрыть бассейн можно одним росчерком пера. Подумайте, однако, о тысячах ленинградцев и их детях, посещающих плавательный бассейн, которые лишатся возможности получать хоть каплю здоровья в нашем экологически грязном и очень бедном на оздоровительные базы городе.
На ликвидацию бассейна и восстановление храма в первозданном виде потребуются огромные средства, а их в городе нет. Надо задуматься над этим серьезно, прежде чем вынести приговор этому «оазису в пустыне», который оживляет и восстанавливает силы ленинградцев, уводит детей из подворотен, чердаков, подвалов и темных парадных.
Ну а уж если сложилась действительно критическая ситуация и лютеранской общине не обойтись именно без этого храма, то убедительно просим найти возможность построить взамен новый бассейн.
А. Лукьянова (НПО «Экран»); С. Амиров («Гипроавтотранс»); А. Тихомиров (Публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина) и еще 128 подписей представителей организаций, пользующихся услугами бассейна.
Как и авторы письма в редакцию, я – безоговорочно за возвращение здания бассейна его прежним хозяевам. Но – не одним из тех варварских способов, которые в массовом порядке брали на вооружение те, кто изгонял верующих из церквей, превращая храмы, соборы в склады и иные подсобные помещения.
Мне как журналисту довелось быть свидетелем рождения бассейна БМП, которому, кстати, скоро исполнится 28 лет. И вряд ли кто возьмется отрицать тот факт, что не будь сегодня здесь бассейна, само здание могло уже и не существовать. Пребывание в нем овощного склада быстрыми темпами разрушало фундамент и потребовало колоссальных усилий и средств для восстановления здания. А когда возникла угроза конструкциям дома, с помощью опытных специалистов ЛенЗНИИЭПа был разработан и претворен в жизнь так называемый проект усиления, запрещены занятия ватерполистов, прыгунов в воду, тренировки на батуте. Сейчас бассейн предназначен только для оздоровительного плавания.
Сложнейший капитальный ремонт всего комплекса, стоивший более миллиона рублей, устранил все угрозы зданию и создал прекрасные условия для оздоровления ленинградцев. Сегодня бассейн посещают более двух с половиной тысяч ребят.
Между прочим, вся работа экспертной комиссии состояла из поверхностного осмотра здания и полуторачасового заседания.
– Этой комиссии ставили цель – дать заключение, что бассейн разрушает здание, и таким образом выселить его до окончания аренды, – таково мнение Н. Н. Демичевой, архитектора ГИОПа (государственной инспекции по охране памятников).
Как сообщают ответственные специалисты из ЛенЗНИИЭПа В. Семенов и А. Бичуцкий, «…в настоящий момент после проведенных усилений конструкции здания находятся в удовлетворительном состоянии, и тенденции к разрушению нет».
Итак, кое-кому не терпится «спустить воду», выкинув на улицу и в подворотни тысячи людей. Жаль, что некоторые из моих коллег, не разобравшись в сути дела, помогают атаке на бассейн. Между тем руководители Балтийского морского пароходства – нынешнего хозяина бассейна на Невском – предлагают самый реальный и, на наш взгляд, человечный выход из положения. «Нами направлено письмо в Ленгорисполком с просьбой предусмотреть строительство нового бассейна. Готовы взять на себя его содержание». Это – из письма в редакцию начальника БМП В.И. Харченко.
Еще раз повторяю: конечно же, необходимо восстановить справедливость, попранную в 1937 году горе-правителями города на Неве. Но рубить сегодня с плеча – значит уподобиться тем, кто превратил замечательный памятник зодчества на Невском, святое место богослужений лютеран, в овощной склад.
Казанский собор
Эпоха Анны Иоанновны (1730–1740 гг.)
Из содержания архивных документов следует, что уже вскоре после основания Санкт-Петербурга на Петербургской стороне стояла небольшая часовня с иконой Божией Матери Казанской, привезенной в 1710 г. по приказанию Петра I из Москвы.
Когда Петр I решил открыть России выход к Балтийскому морю и начал борьбу со Швецией, он взял эту икону «в путеводительницу своему воинству и в день брани на шведов в щит и покров и, победив до конца врага помощию Богоматери, основал на реке Неве новую столицу русского царства. А святую икону Божией Матери, как ограждение и освящение новой столицы, в сердце города поставил» [731] .
В 1733 г. на Невском проспекте была заложена новая церковь, и после ее освящения 3 июля 1737 г. в нее из часовни перенесли чудотворную икону [732] . Церковь Рождества Богородицы обыкновенно называли по имени перенесенной в нее иконы Казанским собором [733] . Ко дню освящения церкви Рождества Богородицы императрица Анна Иоанновна возложила на икону новую ризу. Историограф Санкт-Петербурга Г. Богданов по этому поводу писал: «Называется же сия церковь (Рождества Пресвятой Богородицы) по народному именованию Казанской, потому что в ней имеется местный образ Богородицы Казанской, который, украсив, дорогими каменьями, при освящении церкви поставить соизволила вечнодостойныя памяти государыня императрица Анна Иоанновна» [734] . Тот же автор сообщал о том, что этот собор возведен «собственною Ея Величества казною, и числится сия церковь придворная, в которой отправляются всякие торжественные Божии службы» [735] .
731
Лавры, монастыри и храмы на святой Руси. Санкт-Петербургская епархия. СПб., 1908. С. 42.
732
Петров Л. прот. Справочная книга для петербургских богомольцев. СПб., 1883. С. 24.
733
Авсеенко В. 200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк. СПб., 1903. С. 199.
734
Богданов Г. Историческое, географическое и топографическое описание С.-Петербурга. СПб., 1779. С. 305.
735
Там же. С. 304–305.
В записах академика Якоба Штелина (1709–1785), воспитателя великого князя Петра Феодоровича (будущий император Петр III), упоминается об украшениях «придворной церкви Казанской Божией Матери, построенной императрицей Анной на Невской першпективе»: «На главном карнизе поставлены апостолы и другие святые в натуральную величину» [736] .
В Казанском храме совершались не только будничные службы, но и архиерейские богослужения, а также бракосочетания лиц царствовавшей династии. Так, например, в «Санкт-Петербургских Ведомостях» от 10 июля 1739 г. сообщалось о том, что ранее, 3 июля, в Казанском соборе совершено «законнобрачное сочетание Ея Высочества благоверныя государыни принцессы Анны (Леопольдовны. – а. А.) с его светлостью принцем Антоном Ульрихом, герцогом Брауншвейг-Люнебургским, со учрежденною по церемониалу церемониею» [737] .
736
Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. Т. 1. М., 1990. С. 161.
737
О предике (проповеди. – а. А.) Вологодского епископа Амвросия (Юшкевича) на бракосочетании принцессы Анны Леопольдовны с герцогом Антоном Ульрихом 3 июля 1739 года // Русский архив. 1871. С. 193.