Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга
Шрифт:
Павел I отпустил большие суммы на строительство нового храма. По словам Г.Р. Державина, в начале 1801 г.: «В два месяца тогда сверх всех штатных и остаточных сумм издержано было более 6 миллионов рублей на посылку в Индию донских казаков, на строение Казанской церкви и прочие подобные затейливые издержки» [785] .
С возведением Казанского собора торопились, и, во избежание длительных перерывов, пришлось изыскивать «внутренние резервы». Верстах в 35 к востоку от Петербурга, при впадении речки Тосны в Неву, в свое время построили загородную резиденцию императрицы Екатерины II. (В 1785 г. Екатерина II утвердила проект дворца для Пеллы, он строился до 1793 г. по проекту архитектора Старова.) Император Павел I при своем вступлении на престол приказал разобрать это сооружение, и строительный материал пошел на постройку Казанского собора и Михайловского замка [786] .
785
Державин Г. Р. Записки. М., 2000. С. 220.
786
Воинов В. Пелла // Старые годы. 1916. № 12. С. 146.
Но в марте 1801 г. императора Павла I убили заговорщики, и первый камень в основание собора положил его сын – император Александр I. Закладка храма состоялась 27 августа 1801 г. Во время этой церемонии использовались серебряные лопатки и молотки, служившие уже при закладке Михайловского замка при Павле I, – на них лишь переделали императорские инициалы.
Эпоха императора Александра I (1801–1825 гг.)
Душой строительства собора стал один из первых богачей России граф Александр Сергеевич Строганов (1734–1811). Он финансировал проект из своих личных капиталов; ему же приходилось защищать А.Н. Воронихина от нападок противников. Об этом свидетельствует, например, текст письма графа АС. Строганова тогдашнему президенту Академии наук Н.Н. Новосильцеву:
«Милостивый государь мой Николай Николаевич!
Комиссия о построении Казанской церкви, представляя мне мемориею своею от 14-го числа июня прошлого 1804 года, что член оной господин статский советник и кавалер Старов поданным в комиссию мнением объявил, сколь опасен образ построения назначаемых по бокам строющейся церкви проездов, уведомила меня, что она противу сего мнения потребовала объяснение от господина архитектора Воронихина, производящего строение оной церкви. Хотя он в поданном им объяснении показывал во всей подробности верность тех исчислений, на коих он основывал прочность сих проездов, но все сие недостаточно было к опровержению возродившегося сумнения, которое обыкновенно неразлучно бывает с новыми сего рода изобретениями. Я же, с моей стороны желая употребить в пользу всякое открытие, приносящее честь изобретателю своему, и не нашед иного средства удалить всякое противумыслие в предлагаемой прочности, предложил комиссии сделать модель, которая бы составляла третью часть проезда по плану в натуре назначенного.
А (так) как сия модель ныне вовсе окончена, то я прошу покорнейше Ваше Превосходительство отрядить хотя (бы) двух профессоров подведомственной Вам Академии, которые бы при освидетельствовании самой модели взяли на себя также труд в присутствии господ членов комиссии вникнуть в те основания и поверить разчисления, на коих г-н архитектор Воронихин основывался в прочности означенных проездов. Г-н инженер генерал фон Сухтелен и граф Павел Александрович Строганов, будучи намерены присутствовать при сем свидетельствании, то не угодно ли будет и Вашему Превосходительству для поощрения изобретателя удостоить также и Вашим присутствием его изобретение, и назначить день, дабы я мог о сем известить означенных господ посетителей.
Вашего Превосходительства покорный слуга
граф Александр Строганов.
Июля 27 дня 1805 года» [787] .
Строительство нового храма развернулось позади Казанской церкви, где по-прежнему совершались богослужения. Здесь же отмечались памятные даты; об одном таком торжестве сообщал в своих записках очевидец этого события – будущий писатель и обер-прокурор Сената С.П. Жихарев (1787–1860). В его дневнике от 12 декабря 1806 г. читаем: «Нынешний день, по случаю дня рождения государя (Александра I. – а. А.), в Казанском соборе был большой съезд всех властей и чинов, к которым присовокупилось огромное стечение народа, – пишет Степан Петрович. – Благодарственное молебствие совершено с коленопреклонением. Митрополит читал молитву так внятно и явственно, что во всех концах церкви было слышно, может быть, и оттого, что вместе с коленопреклонением вдруг водворилась глубокая, необыкновенно торжественная тишина: всякий ловил каждое слово молитвы, заключавшей в себе прошение о здравии государя и о даровании ему (победы) над проклятым зажигою – Бонапарте. В молебствии участвовал опять Воржский (о. Алексей, придворный протодиакон. – а. А.) и при возглашении многолетия, возвышая постепенно голос, на последних словах „многая лета“ кончил таким громовым восклицанием, что удивил всех» [788] .
787
Старые годы. 1911. № 10. С. 57–58.
788
Жихарев С.П. Записки современника. М.-Л., 1955. С. 286–287.
Несколько строк С.П. Жихарев посвятил и новому Казанскому храму: «После обедни ходил взглянуть на вновь строящийся архитектором Воронихиным огромный собор. Здание будет великолепное: подражание собору св. Петра в Риме. Воронихин был дворовый человек графа Строганова, за талант отпущен им на волю и записан в службу… Один из его помощников сказывал, что новый собор должен достроиться года через четыре и что мог бы готов быть и прежде, если б не останавливал недостаток в деньгах по случаю военных обязательств» [789] .
789
Там же. С. 287.
Весной следующего года С.П. Жихарев присутствовал на богослужении в Казанском соборе, и снова – при участии императора Александра I. 16 марта 1807 г. он сделал в своем дневнике краткую запись: «Сегодня с раннего утра Казанская площадь была усеяна народом, а в соборе такая толпа и давка, что я смог продраться в него с величайшим трудом. Государь, в дорожном экипаже, прибыл в 12-м часу; после краткого молебна, приложившись к образам, изволил он отправиться в дорогу, напутствуемый общими благословениями» [790] .
790
Там же. С. 423–424.
Спустя 10 лет после закладки первого камня строительство Казанского собора закончили, и 15 сентября 1811 г. (в день коронации императора Александра I) последовало его торжественное освящение, которое возглавил митрополит Новгородский и С.-Петербургский Амвросий (Подобедов, 1799–1818). Граф Дмитрий Иванович Хвостов (1757–1835), присутствовавший на этом торжестве, написал «Оду на освящение Казанския церкви». Вот ее начальные строки:
Предвечным светом озаренны,
Земныя дивны красоты
Влекут мой разум восхищенный
На горни неба высоты;
Сам Царь стремленьем сердца, взора,
Средь вдохновенного собора,
Курит чистейший фимиам;
Сыны российския Державы
Возносят глас: Бог сил, Царь славы,
Взошел в великолепный храм! [791]
791
Хвостов Дмитрий, граф. Ода на освящение Казанския церкви 1811 года сентября 15 дня. СПб., 1811. С. 1.
В литературных кругах того времени Д.И. Хвостов был известен как «бездарный стихотворец и метроман, последователь ложноклассицизма». Но в данном случае его «Ода» представляет исторический интерес – как свидетельство современника и очевидца тех событий.
А теперь слово историографу Санкт-Петербурга Павлу Свиньину, который пишет о Казанской церкви (соборе) в прозе. «Освящена самым блистательным образом, в присутствии Его императорского Величества и всей августейшей фамилии. Начиная от Зимнего дворца до самого нового собора стояли в параде войска, все дома и улицы наполнены были народом, к чему благоприятствовала также прекрасная погода. Бывший по сему случаю вокруг сего великолепного храма крестный ход был самый величественный» [792] .
792
Свиньин П.П. Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестностей. СПб., 1816. Ч. 1. С. 44.