Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга
Шрифт:
(Надо ли говорить о том, что Александр Дюма заимствовал это описание из записок самой императрицы Екатерины II?) [757]
А в это время сторонники императора Петра III послали к нему гонца с сообщением о перевороте. В записке содержались следующие слова: «Гвардейские полки восстали; во главе их императрица; бьет девять часов, она входит в церковь Казанской Божьей Матери, народ, по-видимому, следует за ней, а верные подданные Вашего величества не показываются» [758] . Но время уже было упущено; теперь оно работало на Екатерину…
757
Сравн.: Записки императрицы Екатерины Второй. М., 1989. С. 564–565.
758
Там же. С. 282.
Эпоха Екатерины II (1762–1796 гг.)
Вскоре после восшествия на престол Екатерина II публично подтвердила свою верность Православию. 30 августа 1762 г. императрица участвовала в крестном ходе от Казанского собора в Александро-Невский монастырь и присутствовала там за богослужением со своей свитой [759] , 22 октября государыня распорядилась «сто рублей послать к Казанской церкви» [760] . А через год после ее восшествия на престол в Казанской церкви снова имели место торжества. Тогдашний австрийский посол в России граф Мерси-Аржанто в своем письме на имя австрийского канцлера графа Кауниц-Риттберга сообщал: «Торжественный въезд Ея Величества императрицы всероссийской в здешнюю столицу был назначен на 9 число сего месяца (июля 1763 г. н. ст. – а. А.), годовщину славного Ея восшествия на престол» [761] .
759
Петров П.Н. Указ. соч. С. 658.
760
Бумаги императрицы Екатерины II. Т. 1. 1744–1764 гг. Приказание Екатерины II от 22 октября 1762 г. // Сб. РИО. Т. 7. СПб., 1871. С. 170.
761
Граф Мерси графу Кауницу. СПб. 12 июля 1763 г. // Сб. РИО. Т. 46. СПб., 1885. С. 546.
Далее в депеше австрийского дипломата читаем: «Когда все было приготовлено к надлежащему приему здешней Государыни, Ея Величество, в прошедшую субботу, около 8 часов вечера, при парадном выступлении всей гвардии и еще нескольких других полков, к необыкновенной радости и удовольствию жителей столицы, совершила свой торжественный въезд в нее, в лучшем порядке. Его императорское Высочество Великий князь (Павел Петрович. – а. А.) сидел напротив своей августейшей матери в великолепной карете, запряженной восемью конями. Русская государыня была принята в различных частях города начальниками коллегий, у храма же Казанской (иконы) Божией Матери знатнейшим духовенством, почтительно принесшими Ея Величеству надлежащее поздравление с благополучным возвращением из Москвы» [762] .
762
Там же. С. 545–546.
При входе в Казанский собор императрицу встречал архиепископ Санкт-Петербургский и Шлиссельбургский Гавриил (Кременецкий, 1762–1770) с духовенством. Екатерина II, выйдя из кареты, вошла в собор, где при входе стояли семинаристы в белых стихарях. При появлении государыни они запели похвальную песнь императрице, а затем преосвященный Гавриил отслужил молебен. Когда, приложившись ко кресту, Екатерина вышла из собора, грянуло 85 выстрелов с Петропавловской крепости и 84 – с Адмиралтейства [763] .
763
Петров П.Н. Указ. соч. С. 678.
В следующем, 1764 г. на территории, прилегающей к Казанскому собору, начались работы по благоустройству заболоченных земель. Вот что сообщает об этом Якоб Штелин: «Одним из самых полезных деяний в городе Петербурге бесспорно является превращение болота позади императорского Конюшенного двора у церкви Казанской Божией Матери и лавок (посредством введения Мойки возле Конюшенного двора) в проточный канал с укрепленными берегами и соединение его с гнилым ручьем, называемым Глухая речка (которая, соединяясь с Фонтанкой у Калинкина моста, неторопливо течет в залив), – пишет немецкий автор. – Во время этой работы была без необходимости раскопана и закрыта Невская першпектива и проложена дорога вокруг Казанской церкви через временный мост, который столь же хорошо мог быть сооружен на першпективе над тем же самым каналом» [764] .
764
Записки Якоба Штелина… Т. 1. С. 215.
Нередко в Казанском соборе праздновались различные события: заключение мира, победы над неприятелем и тому подобное. «Официальные праздники, как дни рождения членов императорской фамилии, дни событий, праздники орденов, почитаются как религиозные» [765] , – отмечал один из рыцарей Мальтийского ордена, посетивший Петербург в период правления Павла I. Впрочем, традиция эта уже вполне сложилась намного ранее, во времена Екатерины.
29 сентября 1773 г. в Казанском соборе состоялось торжественное бракосочетание великого князя Павла Петровича (будущий император Павел I) с принцессой Гессен-Дармштадтской, при святом миропомазании нареченной великой княжной Наталией Алексеевной. Венчание, как и присоединение к Православию невесты, совершал преосвященный Гавриил [766] . По случаю заключения династического брака в соборе была произнесена другим архиереем, Иннокентием (Нечаевым), прочувственная проповедь, позже опубликованная [767] . (Серебряные с позолотой венцы впоследствии хранились в ризнице Казанского собора.)
765
Записка баварца о России времен императора Павла (перевод с французской рукописи). Публикация Евгения Шумигорского // Русская старина. 1899. Т. 99. С. 557.
766
Макарий, архимандрит. Сказание… С. 44.
767
Слово в торжественный день бракосочетания Их Императорских Высочеств благоверного Государя Цесаревича и Великого Князя Павла Петровича и благоверныя Государыни Великой Княгини Наталии Алексеевны, проповеданное синодальным членом Иннокентием, архиепископом Псковским и Рижским, в Санкт-Петербургской Казанской церкве 1773 года сентября 29 дня. СПб., 1773.
Вот как описывает это событие П. Моран: «Хотя Екатерина ограничила, к большому недовольству дворян, насколько это было возможно, количество приглашенных, но зато придала торжеству большую пышность. Колокола звонили, пушки палили в тот момент, когда в Петербург неожиданно приехал преисполненный важности Дидро. И если философ был неприятно разочарован, узнав, что артиллерийские салюты производились не в честь его, то зато, смешавшись с толпой, он мог, по крайней мере, наблюдать любопытное зрелище: огромный кортеж с большой торжественностью направлялся от царского дворца к собору Казанской Божией Матери; в его центре была императрица в золоченой повозке, запряженной восьмеркой лошадей; ее сопровождал конвой кавалергардов с Григорием Орловым во главе и с Алексеем сзади… Толпы народа, привыкшего к военному великолепию, восторженными кликами приветствовали поезд (процессию. – а. А.), и в течение нескольких дней на всех перекрестках проспекта пили и плясали. По возвращении из собора был сервирован обед в Тронном зале дворца» [768] .
768
Моран П. Указ. соч. С. 121.
А в следующем, 1774 г. Екатерина II снова обратилась к Санкт-Петербургскому архиепископу Гавриилу: «Преосвященный Владыко Гавриил! Я намерена завтрашний день, то есть в воскресенье, принести благодарственные Всевышнему молитвы за дарованный мир в церкви Казанской Богородицы. Екатерина. 1774. 2 августа. С.-Петербург» [769] . На этот раз речь шла о мирном договоре, заключенном после завершения Русско-турецкой войны 1768–1774 гг. О том, как проходили эти торжества, рассказывает П.Н. Петров, автор книги «История Санкт-Петербурга» (СПб., 1885):
769
Высочайший рескрипт архиепископу Гавриилу о совершении молебствия по случаю заключения мира с Портою // Цит. по: Макарий, архим. Сказание о жизни и трудах преосвященного Гавриила, митрополита Новгородского и С.-Петербургского. СПб., 1857. С. 129.
«На 3 августа (1774 г.) назначено было торжественное молебствие в Казанском соборе. Туда государыня прибыла утром в 10 часов, со свитой в 22-х экипажах в большом параде, по церемониалу. В собор приглашены (были) все послы; собрано было духовенство всех столичных церквей и в полном собрании – члены Синода. Служил Гавриил и после молебствия произнес слово. После речи Преосвященного было читано донесение Румянцева, по прочтении – пальба; при пении „Тебе Бога хвалим!“ – вторичные залпы. Шествие из храма Высочайших особ было по Миллионной, в Летний дворец. По начатии шествия государыни от собора отделился кортеж 100 человек конной гвардии с майором Давыдовым – для объявления жителям столицы в 5 местах: у Аничкова моста, против Караванной, на Сенной и перед Сенатом; перед Коллегиями, на Васильевском острове и на Петербургской стороне. Вестники мира имели „на себе, через плечо перевязь из белого атласа“, обложенную узким золотым кружевом, наподобие шарфа, а „в правой руке – пук лаврового ветвия“» [770] .
770
Петров П.Н. Указ. соч. С. 798.
А в конце того же месяца – 30 августа (день памяти св. князя Александра Невского) императрица снова посетила Казанский собор. «Нынче знаменитый день, потому что утром я прошла пешком три версты с половиной за крестным ходом из Казанского собора в Александроневскую Лавру» [771] , – пишет именитая паломница.
Поскольку Казанский собор занял особое место в связи с событиями 1762 г., то нередко именно к этому дню императрица Екатерина II приурочивала награждение своих сановников. Соответствующие указы оглашались после торжественного молебна в Казанском соборе. Но порой случались и «неурожайные» годы; об одном из них вспоминал управляющий владениями князя Потемкина полковник артиллерии Михаил Гарновский. Итак, лето 1787 г.
771
Письма Екатерины Второй к барону Гримму // Русский архив. 1878. Кн. 3. С. 9. Письмо от 30 августа 1774 г.