Христианская традиция. История развития вероучения. Том 2. Дух восточного христианства (600-1700)

Пеликан Ярослав

Фраза "даровавшего награду как дар" предполагает некую двойственность в идее обожения, так как "с одной стороны, Максим может сказать, что природе человеческой не присуща никакая сила, могущая обожить человека, а с другой, — что Бог становится человеком настолько, насколько человек обоживается сам" [049] . Библейское возвещение "вы — боги" не надо понимать в том смысле, что человек по своей природе или в силу своего нынешнего состояния мог достичь обожения; он мог достичь его и обрести это возвышенное именование только благодаря усыновлению и Божией благодати. В противном случае обожение было бы не даром Бога, но работой самой человеческой природы [050] . "Ни одна тварь не может обожиться силою своего собственного естества, поскольку не может уловить Бога. Это бывает только по благодати Божией" [051] . Обожение — не дело рук человеческих, но одной лишь божественной силы [052] , и все-таки это постоянное и недвусмысленное упоминание о благодати не означало, что свободную волю человека надо исключить из этого процесса, потому что "Дух не родит волю, которая не изъявляет себя, но обоживает волю, которая сама того желает" [053] . Таким образом, для восточно-христианской мысли противостояние божественной благодати и человеческой свободы, веками не дававшее покоя западному богословию, как таковое проблемы не представляло. Важно, наверное, то, что некоторые из самых пространных обсуждений этого вопроса начались в спорах с исламом [054] .

049

Thunberg (1965) 457-58

050

Max.Ambig.20 (PG 91:1237)

051

Max.Qu.Thal.22 (PG 90:321)

052

Max.Opusc.1 (PG 91:33)

053

Max.Qu.Thal.6 (PG 90:280)

054

См. ниже.

Не предполагалось, однако, что дар обожения, обретаемый благодаря воплощению Логоса, следует держать в тайне. Он был содержанием божественного откровения, которое стало известно людям через святое учение, и поэтому неотъемлемой частью "совершенного спасения" является "совершенное исповедание" [055] , в то время как еретики противоборствуют тому и другому. Поскольку богоявленное вероучение содержит истину спасения, его можно именовать "учениями святых обоживающих осияний", так как они озаряют верных светом достоверного знания, обоживая их [056] . Таким образом, благодать и откровение характеризуются тем, что сообщают знание о божественной истине, равно как благодаря обожению преображают смертного человека. С одной стороны, нельзя сказать, что Писание сводится к одной лишь истории откровения и спасения, так как "божественными Писаниями мы очищаемы и озаряемы для святого рождения от Бога". С другой стороны, нельзя сказать, что таинства призваны лишь к тому, чтобы наделять благодатью, ибо "причастием и миропомазанием мы соделываемся совершенными в нашем познании" [057] . Истина спасения дарует нечто большее, нежели знание, но и не меньше его. От постижения спасительной истории воплощения, смерти и воскресения Христа можно возвыситься до созерцания славы Божией и, в конечном счете, до мистического единения с Богом [058] , однако начинать надо именно с такого знания. Благодаря "практической философии" или деятельной жизни христианина некоторые уверовавшие от плоти Христа поднялись до Его души; другие через созерцание обрели возможность пойти от души Христа к Его "уму", и через мистическое единения уже немногие смогли двинуться дальше, от Христова ума к самому Его Божеству [059] . Однако для всех остается необходимым истинное богопознание во Христе.

055

Max.Opusc.7 (PG 91:76)

056

Max.Schol.D.n.1.3 (PG 4:197)

057

Max.Schol.E.h.5.3 (PG 4:161)

058

Max.Ambig.60 (PG 91:1385)

059

Max.Ambig.47 (PG 91:1360)

Итак, единение с Богом и первый шаг к нему — очищение — были тесно связаны с познанием. Толкую один отрывок из Григория Богослова, Максим утверждает, что "тайноводство чрез познание" — основа для очищения ума Святым Духом, даже если этим даром наделены те, кто уже получил дар святости [060] . Вера — это "основание, предлежащее делам благочестия, то, что вселяет уверенность, что Бог есть и что божественное реально" [061] . Будучи таковой, она предстает как основа надежды и любви, которые не имеют крепости без нее. Царство Божие, осуществляющее единение с Богом, — это "вера в действии" [062] . Такая вера весьма самобытна по содержанию и цели. Это "вера Церкви… чрез которую мы ведомы к наследованию благости" [063] . Вера характерна для православных догматов церкви, благодаря которым становятся возможными надежда и любовь. Без веры невозможно достичь спасения. Уверовавшие получали наставление, согласно которому необходимым условием обретения вечной жизни было не что иное, как сама вера [064] ; православное умонастроение было необходимым для спасения. Поэтому предостережение апостола Павла от "производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились" [065] , было воспринято как наступление на "тех, кто не приемлет благочестивых и спасительных догматов Церкви" [066] .

060

Max.Ambig.19 (PG 91:1233)

061

Max.Ep.2 (PG 91:393, 396)

062

Max.Qu.Thal.33 (PG 90:373)

063

Max.Qu.Thal.48 (PG 90:440)

064

Max.Ep.12 (PG 91:504)

065

Рим. 16:17

066

Max.Ep.12 (PG 91:497)

Эти благочестивые и спасительные догматы представляют собой богооткровенную истину и, будучи таковыми, сохраняют свою непреложность. Когда, например, какой-нибудь богослов начинает определять "высшее молитвенное состояние" [067] , свое определение он предваряет формулой "они говорят", так как — подобно другим руководствам по вероучению церкви — молитвенники и аскетические правила вообще не притязали на самобытность. Согласно Феодору Студиту самым богатым наследием, которое можно оставить потомству, будет православная вера Церкви вкупе с монашеским правилом [068] . Цитируя Максима, он определяет все сказанное отцами в древние времена первохристианства как "учение истины"; соглашаясь с ним в том, что касается принципа формального подхода, его противники в то же время по-своему смотрят на реальное содержание этого предания [069] . В любом споре, о котором мы будем говорить, сторонники обоих лагерей соглашались с принципом непреложности истины. Монофелиты и диофелиты, иконоборцы и иконопочитатели, греки и латиняне, — все заявляли, что они ему верны, утверждая, что никак не прелагают неизменной истины. "Слово истины таково, — мог сказать любой из них, — что по самому своему естеству оно единообразно, неколебимо и не может подлежать различным воззрениям или скоротечным переменам. Оно всегда остается одним и тем же, уча и отстаивая одно, ибо превыше всякого прибавления и умаления". В противоположность этому для лжи характерно, что она "распадается на много частей и воззрений, неожиданно прелагаясь из одного в другое. Сейчас она отстаивает одно, но чуть погодя учит совсем обратному и никогда не пребывает в одном и том же, ибо подвержена переменам и неотложным превратностям" [070] . Вот почему, когда вселенский собор, водительствуемый Святым Духом, возвещает какое-то учение, оно рассматривается как "древнее и изначально властительное предание в Церкви… и совсем не как некое новшество" [071] .

067

Max.Carit.2.61 (PG 90:1004)

068

Thdr.Stud.Or.11.7.43 (PG 99:845)

069

Thdr.Stu.dAntirr.2.39–40 (PG 99:380-81)

070

Thdr.Stud.Antirr.2.pr. (PG 99:352)

071

Niceph.Apol.5 (PG 100:839)

В основе определения истины как чего-то неизменного лежит определение самого божественного как непреложного и абсолютного. Бог превыше перемен, и, следовательно, такой должна быть и истина о Нем. Природа Божия бесстрастна и неразрушима [072] . Бог — это "древнее и новое", о чем недвусмысленно сказано и в Послании к евреям (Евр.13:8) [073] . Богу невозможно приписать какую-либо перемену, какое-либо движение разума или воли [074] . Когда Библия и особенно Ветхий Завет говорит о том, что Бог "раскаялся", это следует понимать не в буквальном смысле, то есть не как некий антропопатизм, но — в соответствии с характером библейского языка — как определенное согласование с нормами человеческой речи [075] . Писание не говорит с буквальной точностью, чтобы читатель тем самым смог постичь то, что выходит за пределы буквализма [076] . Таким образом, только Бог по самой своей природе неизменен; что же касается других, то они могут воспринять дар "недвижности" как определенное свойство [077] . Бог "по естеству благ и бесстрастен", Он одинаково любит всей тварей и посему тот, кто "по благой воле благ и бесстрастен, одинаково любит всех людей" [078] . Частью процесса спасения, понимаемого как обожение, является постепенное уподобление человеческого ума разуму Бога. Благодатью молитвы он прилепляется к Богу и научается общению только с Ним Одним, все более Ему уподобляясь и все более отвращаясь от этой бренной жизни [079] . Суд Божий вершится не в "согласии со временем и плотью" и посему душа, превозмогшая плоть и время, уподобляется этому божественному качеству [080] . Использование одних и тех же слов для описания Божией природы и самобытной истины о Нем (и особенно ключевого слова "непреложный"), по-видимому, предполагает связь между тем и другим.

072

Max.Schol.Ep.Dion.Ar.9.1 (PG 4:560)

073

Max.Schol.D.n.10.2 (PG 4:385)

074

Max.Qu.Thal.60 (PG 90:621)

075

Max.Qu.dub.32 (PG 90:812-13)

076

Max.Schol.C.h.2.2 (PG 4:37)

077

Max.Schol.C.h.7.2 (PG 4:68)

078

Max.Carit.1.25 (PG 90:963)

079

Max.Ascet.24 (PG 90:929)

080

Max.Qu.dub.60 (PG 90:832)

Противоположность между православной истиной о Боге и ее еретическими искажениями особым образом проявляется в этой самобытности, так как еретиков отличает то, что они описывают "новшество тех, кто обесценивает благовестие" [081] . Еретика можно назвать "открывателем сиих новых учений" [082] . Движение монтанистов, пришедшееся на 2–3 века и притязавшее на некое новое пророчество [083] , было отринуто как порождение злого бесовского духа [084] , но не Святого Духа Божия. Оригенова теория предсуществования души [085] , а также теории о предсуществовании тела отвергали "царский путь" древнего патристического предания, согласно которому душа и тело начинают существовать одновременно [086] . В противоположность этому преданию, сдержанному в вопросе богопознания, такие еретики, как, например, Евномий, дерзали "знать Бога как Он знает Себя" [087] , что само по себе было безумием и богохульством. "Новшество" и "богохульство" были почти синонимами, так как и то, и другое противостояло божественной истине, что и показала ересь Ария [088] . Враждебное отношение к богословским изыскам в равной силой проявлялось и в тех, кто отстаивал позиции, в конечном счете признанные еретическими. Так, например, христологическое неприятие того, что писал Максим, основывалось на предположении, согласно которому "каждая формула и слово, не найденные у отцов, предстают как явное новшество" и, следовательно, те, кто учит, как Максим, измышляют свое собственное учение, противоположное формулам Отцов [089] . Другие из числа его противников утверждали, что надо не отступать от языка ранних соборов и ничего не добавлять, даже если возникают какие-то новые вопросы [090] . Все сходились на том, что ересь — это всего лишь "новая вера", которая учит о "чуждом боге" [091] и поэтому ее надо отвергнуть. Она противоречит не только древней истине предания, но и самой себе [092] .

081

Max.Ep.13 (PG 91:517)

082

Niceph.Antirr.1.23 (PG 100:257)

083

См. т.1-й, стр.97-108 оригинала.

084

Max.Ambig.68 (PG 91:1405)

085

См. т.1-й, стр.337–338 оригинала.

086

Max.Ambig.42 (PG 91:1325)

087

Max.Ambig.18 (PG 91:1232)

088

Max.Ambig.24 (PG 91:1261)

089

Thdr.CP.Qu.Max.2 ap.Max.Opusc.19 (PG 91:216–217)

090

Pyrr.ap.Max.Pyrr. (PG 91:300)

091

Niceph.Antirr.1.20 (PG 100:244)

092

Niceph.Antirr.1.43 (PG 100:309)

Таким образом, неизменная истина не подлежит обсуждению. Если кто-то просит о прощении, ссылаясь на свое незнание православного учения, принципиально важно проводить различие между прощением человека в его ошибках (что предполагалось Евангелием) и прощением, простирающимся до снисходительного отношения ко лжеучению (что запрещалось тем же Евангелием) [093] . Когда заходила речь о вероучительных различиях, спор шел не о словах, но о самой сути христианской веры и поэтому им нельзя было пренебречь как пустым словопрением [094] . Порой раздавались голоса, что, например, в споре об одной или двух волях во Христе обе стороны расходились между собой "в одних лишь формулах" [095] , однако такое предположение отметалось как измена истинной вере. Для верных в предании не было первозначного и второстепенного, того, что надо почитать больше или меньше, так как учение пришло от отцов и его надлежало чтить [096] . Это была древняя и неизменная истина церкви, и принимавшие ее были "теми, кто окормлялся на чистой божественной пажити церковного учения" [097] . Церковь была "чистой и непорочной, незапятнанной и целомудренной", и в ее вести не было ничего чуждого или смущающего [098] . Истина благовестия была явлена в ней от начала, ныне и вовеки.

093

Max.Pyrr. (PG 91:352)

094

Max.Opusc.16 (PG 91:189)

095

Pyrr.ap.Max.Pyrr. (PG 91:296)

096

Niceph.Antirr.3.34 (PG 100:428)

097

Max.Ep.12 (PG 91:500)

098

Max.Qu.Thal.63 (PG 90:665)

Нормы традиционного вероучения

Источник этой неизменной истины следует искать в "учениях благовестников, апостолов и пророков" [099] . Ее спасительное знание — знание этого источника жизни — обреталось через преемство свидетелей Ветхого и Нового Заветов, начиная с патриархов, законодателей и водителей, продолжаясь судьями и царями и завершаясь пророками, евангелистами и апостолами [100] . Их слова, содержащиеся в богодухновенных Писаниях, были не земными, но небесными [101] . "Непрестанное размышление над божественными Писаниями" [102] и их исследование, занимавшее всю жизнь, было тропой к обретению духовного благоденствия, и поэтому никому не дозволялось не верить в сказанное Писанием. Надлежало блюсти его слово, ибо, если в нем говорил Бог и если Он в существе своем не ведал пределов, то было очевидно, что и сказанное Им слово тоже являлось таковым [103] . В основании веры лежал авторитет апостолов, зодчих и вестников истины [104] , и поэтому апостол Павел, например, был служителем сверхчеловеческих таин [105] , вселенским водителем и наставником [106] , истинным первосвященником [107] . Не только боговдохновение, но и ясность Писания удостоверяли это как высший авторитет христианского вероучения [108] .

099

Max.Pyrr. (PG 91:328)

100

Max.Qu.Thal.40 (PG 90:400)

101

Max Schol.Myst.1.3 (PG 4:420)

102

Max.Ascet.18 (PG 90:925)

103

Max.Qu.Thal.50 (PG 90:465)

104

Niceph.Imag.3 (PG 100:537)

105

Max.Qu.Thal.28 (PG 90:365)

106

Max.Schol.D.n.2.11 (PG 4:232)

107

Max.Schol.C.h.6.2 (PG 4:64)

108

Max.Ep.7 (PG 91:433)

Однако многовековые споры о его смысле показали, что, сколь бы ни было Писание боговдохновенным и ясным, богословы читают и понимают его по-разному и зачастую прямо противоположно. Важно не выходить "за смысл Писания" [109] , так как "те, кто не читает слов Духа умудренно и со тщанием" могут впасть "во многоразличные заблуждения" [110] , что и происходит. Недостаточно хорошо знать Писания и уметь в них разбираться: имея эти преимущества, еретики все равно ухитряются обмануть себя [111] . Они искажают Писания, сообразуя их со своим разумением, враждебным Богу. Лжетолкование случается тогда, когда читатель по неведению или с умыслом не замечает самобытности библейского речения. "Писание по обыкновению поясняет несказанные и сокровенные советы Божии плотским образом, дабы мы могли постичь божественное на основании сродных слов и звуков, ибо иначе ум Божий останется неведомым, Его слово неизреченным и жизнь — непостижимой" [112] . Это означало, что на самом деле описываемое было не таковым, каковым оно представало на страницах Писания [113] , однако Писание было истинным, даже если не было буквально точным. Всякий, стремящийся постичь смысл Писаний, должен большое внимание уделить их способу речения. Кроме того, ему надо учесть, что какое-либо слово или имя собственное, которое в них встречается, имеет не одно значение [114] . Писание последовательно предваряет своим действительным духовным смыслом "то, о чем оно говорит в исторических повествованиях", однако это видят только те, кто взирает на него неповрежденным зрением и здоровыми очами [115] . Библейские исторические рассказы никогда не бывают просто историческими [116] .

109

Max.Schol.D.n.8.10 (PG 4:368)

110

Max.Qu.Thal.43 (PG 90:413)

111

Max.Schol.D.n.2.2 (PG 4:213)

112

Max.Qu.Thal.28 (PG 90:361)

113

Max.Schol.C.h.2.2 (PG 4:37)

114

Max.Qu.Thal.64 (PG 90:693)

115

Max.Qu.Thal.17 (PG 90:305)

116

Max.Schol.Ep.Dion.Ar.9.2 (PG 4:568)

Однако учитывать такую особенность Писания прежде всего необходимо для того, чтобы правильно понять все, что ему надлежало сказать о Христе и спасении. "Спаситель наш многоименуем", и есть много способов созерцать Его через образы и символы природного мира, использованные в Писаниях [117] . Правильное толкование Писания — это толкование символов и тайн, поскольку истина, сообщаемая в нем, по своей природе невыразима [118] . Даже если и верно, что "дар пророчествования весьма уступает апостольскому" [119] , творения пророков — если правильно их понимать — исполнены свидетельством о Христе [120] . Три тысячи вернувшихся из Вавилона — это свидетельство о Троице [121] . Церковная иерархия — исполнение ветхозаветного священства [122] . Сам Ветхий Завет — это тень Нового, в котором ныне сбылось обетование обожения [123] . Все христиане едины в их принятии, даже если расходятся в толковании [124] . Многоразличными символами Бог прообразовал воплощение Своего Сына в лице Иисуса Христа [125] , и задача верного экзегета в том, чтобы отыскать их и соотнести с этим воплощением. Он должен осмыслить Писание соответственно духу и букве, — без духа полнота смысла будет утрачена [126] . Всякий, обращающийся к одной лишь букве, уразумеет лишь естественное, но не сверхъестественное значение [127] . Именно поэтому иудеи не смогли правильно понять Ветхий Завет [128] . Если видно, что текст нельзя осмыслить как таковой, в нем надо искать более глубокий, духовный смысл [129] , который можно именовать аллегорическим или тропологическим [130] . Есть толкователи, которые "ревностно держатся одной лишь буквы Писания", но любящие Бога должны сосредоточиться на духовном смысле, ибо слово истины значит для них больше, нежели начертанная буква [131] . Так, например, надо подходить к тому, что в Писании говорят люди порочные [132] . Поскольку оно призвано не только сообщить что-то обыденное, но и наделить даром обожения, духовный смысл предстает как основа [133] . Подлинными авторитетами в постижении этого смысла являются те, кто подходит к Божиим словам "тайноведчески" [134] , и такое разумение дается лишь тем, кто "удостоился" Святого Духа [135] .

117

Max.Ambig.46 (PG 91:1356)

118

Max.Schol.Ep.Dion.Ar.9.1 (PG 4:561)

119

Max.Qu.Thal.28 (PG 90:365)

120

Неем.7:66–70

121

Max.Qu.Thal.55 (PG 90:544-45)

122

Max.Schol.E.h.5.2 (PG 4:161)

123

Max.Schol.E.h.3.2; 3.5 (PG 4:137; 141)

124

Thrd.AbuQ.Mim.1.18 (Graf 104)

125

Max.Qu.Thal.62 (PG 90:648)

126

Max.Qu.Thal.32 (PG 90:372)

127

Max.Qu.Thal.63 (PG 90:669)

128

Troph.Dam.2.4.1 (PG 15:223)c

129

Max.Qu.Thal.54 (PG 90:521)

130

Max.Qu.dub.8 (PG 90:792)

131

Max.Qu.Thal.52 (PG 90:492)

132

Max.Qu.Thal.38 (PG 90:389)

133

Max.Qu.Thal.65 (PG 90:745)

134

Max.Ambig.42 (PG 91:1345)

135

Max.Qu.Thal.65 (PG 90:737)