Хроника расстрелянных островов

Виноградов Юрий Александрович

— Вы и есть Сычихин?

— Так точно.

— Спасибо, сержант, — поблагодарил Ключников, — Хотите служить при мне? — спросил он.

Сычихин, не ожидавший такого вопроса, растерялся и вопросительно поглядел на командира батальона. На его лице он прочел не меньшее удивление.

— Мне где прикажут. Я везде согласен…

— Значит, ждете приказа?

Абдулхаков закивал головой, давая понять сержанту, чтобы тот соглашался.

От Абдулхакова Ключников вернулся в деревню Лива, куда переместился штаб обороны острова. В штабе ему сообщили о захвате северной группировкой немцев деревни Пенкюля, в результате чего была окружена 202-я зенитная батарея. О наступлении

сейчас нечего было и думать. Людей с трудом хватало на то, чтобы препятствовать продвижению немцев на запад по всему фронту. С нетерпением ждал Ключников темноты и, когда совсем стемнело, сам поехал к дамбе встречать сводный батальон, присланный комендантом БОБРа из Ориссаре. Ключников с ходу бросил его на усиление северо-восточной группы, намереваясь с утра развить наступление и попытаться сбросить немецкий десант в Муху-Вяйн.

Ночью гитлеровские солдаты активных действий не предпринимали. Не имея поддержки с воздуха, они отсиживались в окопах и думали за счет численного превосходства огневых средств выстоять до утра. Ключников понимал это и не давал противнику покоя. Подразделения гарнизона навязывали немцам ночной бой на всех участках, и в отдельных местах им удалось выбить противника с занятых позиций. Вновь прибывший сводный батальон потеснил гитлеровцев к востоку и вплотную приблизился к деревне Пенкюля.

В полночь Ключников собрал совещание командиров частей и подразделений. Нужно было совместно выработать план действий из расчета имевшихся в его распоряжении сил. Он понимал, что людей для этого явно недостаточно. Два батальона против целой дивизии. И все-таки у него созрел смелый план. Ключников рассчитывал основными силами сбросить северную группировку немцев в пролив, а батальон капитана Абдулхакова должен был тем временем сдерживать продвижение противника в глубь острова.

— Немцы пытаются расколоть наши части, окружить и уничтожить, — пояснил Ключников и нарисовал на карте толстую стрелу посреди острова. — Мы не должны этого допустить. В этом наша главная задача.

Командиры одобрили план Ключникова. Решено было с рассветом начать наступление и первым делом выбить немцев из деревни Пенкюля.

Абдулхакова Ключников задержал.

— Руку еще можно носить на повязке, а голову нет, — проговорил он. — Не забывайте об этом, командир батальона.

Абдулхаков, тронутый заботой полковника, хотел ответить, но Ключников уже разговаривал с командиром саперного взвода, который только что из Ориссаре привез на двух полуторках противотанковые мины. «Непонятный человек. С виду сухой, резкий, даже грубый. Но большой души командир!» — думал Абдулхаков.

С рассветом Ключников уехал в присланный Елисеевым сводный батальон моряков, который был сформирован из краснофлотцев 13-го дивизиона КМТЩ и других кораблей ОВРа. С его помощью он намеревался отбить деревню Пенкюля и тем самым занять важный для дальнейшей обороны Муху рубеж.

Едва горизонт зажелтел, моряки пошли в атаку. Над лощиной пронеслось незнакомое для немцев «Полундра!». С холма Ключникову не всегда было видно место схватки — мешали деревья и бугры. Но он почти точно определял ход боя по крикам людей, стрельбе и взрывам гранат.

Ключников ввел в бой резерв — стрелковую роту. Однако с ходу взять деревню не удалось. Гитлеровцы встретили наступающих ливнем огня. Бойцы залегли и начали отстреливаться.

— Необходимо закрепиться здесь, товарищ полковник. Место удобное. Лучшего нам пока нечего и желать, — предложил командир батальона.

— Лучшая оборона — наступление, — резко ответил Ключников. — Я сам поведу бойцов в атаку.

Командир батальона знал:

слова полковника не расходятся с делом.

— Разрешите мне? — обратился командир батальона к Ключникову и, не дождавшись ответа, побежал к своим бойцам. Через пять минут Ключников увидел его впереди батальона. Краснофлотцы и красноармейцы едва успевали за ним. Деревня Пенкюля была взята.

— Герой командир! — невольно вырвалось у Ключникова. — Так мы немцев и в залив можем сбросить…

Он приказал гнать врага дальше, прижать к Муху-Вяйн. Но пришлось наступление прекратить и срочно закрепляться на занятых рубежах. Комендант БОБРа с нарочным прислал сообщение о движении немецких самоходных барж и катеров с десантом в тыл гарнизону острова Муху. Посты наблюдения подтвердили это. Немецкие десантные корабли обошли Муху с севера, направляясь в бухту Лыпемери. Южнее деревни Ранна они высадили около двух батальонов пехоты.

Создалась угроза полного окружения северной группы гарнизона. Ключников вынужден был снять с основного направления две роты и бросить их против десанта. Он понимал, что долго в деревне Пенкюля оставшимся подразделениям не продержаться: гитлеровцы, к которым уже подошло подкрепление, сожмут их в тиски, но оставить занятую позицию самостоятельно не решался. Он надеялся на помощь, но ему отказали. Коменданту БОБРа неоткуда было ее взять.

Во второй половине дня генерал приказал с боем отходить к деревне Лива.

Ключников отдал приказ об отступлении. Под ураганным минометным огнем и беспрестанной бомбардировкой фашистских самолетов подразделения начали отходить к деревне Лива, на шоссейную дорогу. Сам Ключников отходил с последним подразделением. Мимо него шли изнуренные тяжелыми боями краснофлотцы и красноармейцы. Многие тащили раненых, другие, шатаясь от усталости, несли оружие и патроны. Ключников обратил внимание на приземистого красноармейца, который, взвалив на плечи младшего сержанта, упрямо пробирался напрямик через кусты.

— Давайте раненого в мою машину, — предложил полковник.

Красноармеец наотрез отказался:

— Много нас, товарищ полковник. Всех машина не возьмет…

К машине с носилками в руках подошли два краснофлотца. На одном из них висела санитарная сумка с красным крестом, другой нес три винтовки. На носилках с окровавленной головой лежал летчик.

— Кто такой? — спросил Ключников.

— Летчик, младший лейтенант, товарищ полковник, — ответил краснофлотец с винтовками.

— Где вы его подобрали?

— Да с неба свалился. Над нами «чайка» пошла на таран «юнкерса», ну и оба самолета в землю… Наш-то летчик успел вывалиться из «чайки», даже чуть парашют приоткрыть. Плюхнулся прямо в болото. Чудом остался жив. Мы подобрали его и вот выносим к своим…

— Ваша фамилия? — поинтересовался Ключников.

— Краснофлотец двести второй зенитной батареи Красношлыков, товарищ полковник, — отчеканил зенитчик.

Из короткого рассказа краснофлотца Красношлыкова Ключникову удалось узнать о героической судьбе 202-й зенитной батареи БОБРа. При высадке десанта на остров Муху батарея вела огонь по самолетам и штурмовым ботам. В этом бою командир батареи старший лейтенант Белоусов был тяжело ранен. За командира остался его помощник лейтенант Малафеев. Меняя позиции, он с боем отходил от противника, а когда батарея была отрезана от частей гарнизона, установил два оставшихся орудия и в упор прямой наводкой расстреливал фашистов. Несколько часов стойко держались зенитчики, а когда снаряды кончились, разбили орудия и схватились врукопашную. Малафеев послал одного краснофлотца с донесением, остальные продолжали драться. Из окружения удалось вырваться немногим.