Хроники Мировой Коммуны
Шрифт:
– Прокатимся по озеру? – предложила Алиса.
– Ты умеешь управлять катером? – спросил Роберт, – на Марсе ведь их нет … пока.
– Раньше мне этого делать не приходилось, но катер полуавтоматический. Предполагаю, что там всего один джойстик и управлять им намного проще, чем тяжелым атомным вездеходом. Это же не какое-нибудь кошмарное транспортное средство начала века…
Подойдя к пристани, Алиса сделала несколько манипуляций на своем портативном терминале.
– Берем тот, справа, – сказала она, указывая на катер.
– Интересно, а на Зависимых территориях бывает платный транспорт? – рассуждал Роберт, пока они садились в катер. Он действительно оказался настолько прост в управлении, что даже не требовалась лицензия.
– Только если частный, в тех слаборазвитых регионах, где мелкое предпринимательство еще не изжито, – ответила Алиса, – вся транспортная инфраструктура Core, вроде монорельсовых и железных дорог и персонального автоматического транспорта, бесплатна везде, где она есть. И водный транспорт тоже.
Катер отлично подходил для неспешных водных прогулок – сверху имелся натяжной тент для защиты от солнца, а большой блистер в носу был сделан прозрачным и через него можно было наблюдать за жизнью обитателей озера.
– Восстановить биологическое разнообразие после Битвы стоило большого труда, – стал рассказывать Роберт, – в середине XX века, еще в колониальные времена, в озеро запустили нильского окуня, промысловую рыбу для коммерческой ловли, что вылилось в одну из крупнейших экологических катастроф – хищник уничтожил почти все местные виды. При этом большая часть улова шла на экспорт в Европу, в то время как сами рыбаки зачастую голодали.
– Капитализм, в сущности, везде одинаков, – сказала Алиса, – разные страны, разные народы, но все так похоже: недоедим, но вывезем. Еще одно из преступлений старого мира, – вздохнула она, – как хорошо, что он не вернется.
– Ты много читала о нем. И слушала рассказы.
– Да. Я заглядывала в темную бездну прошлого, – печально и задумчиво произнесла Алиса, – и … долго этого лучше не делать.
– Алиса, – тихо сказал Роберт, – возвращайся назад.
– Я уже вернулась, – ответила Алиса повеселевшим голосом, – а похоже, что восстановление уже практически закончено, – заметила она, глядя на разноцветных цихлид, проплывающих под дном катера.
– Здорово. Почему в Зеленом Союзе не было таких лодок?
– Скоро будут. А некоторые из рыб очень похожи на тех, что живут в большом аквариуме в Кидонии.
– Аквариум на Марсе? – удивился Роберт.
– Конечно, а что в этом сложного? Он же весь из местных материалов, только икру и семена и споры растений привезли с Земли. А энергии у нас в избытке.
Тем временем один из патрульных беспилотников, делая широкий круг над озером, еле слышно прошелестел над головами. Он связался с компьютером катера и с портативными терминалами Роберта и Алисы и, удостоверившись, что никаких нарушений нет, отправился дальше.
– Похоже, нас проинспектировали, – заметила Алиса, – и хорошо.
– Ага, – согласился Роберт, – а вот в Зеленом Союзе такие порядки некоторым не нравятся.
– Предрассудки, оставшиеся со времени до Битвы. Как известно, важно ведь не то, что о тебе собирают информацию.
– Но еще не все понимают и верят, что действительно важно то, в интересах какого класса это делают, – продолжил Роберт.
– А ведь могли бы и исходный код посмотреть, если не доверяют, – добавила Алиса.
Все алгоритмы работы беспилотников, как и вообще все программное обеспечение, используемое в Core, были открыты, так что жители прекрасно знали, какая информация и зачем о них собирается.
Катер бесшумно скользил по глади озера на минимальной скорости, приводимый в движение электродвигателем, и Алиса и Роберт несколько минут просто смотрели на воду и живописный берег озера с песчаным пляжем по краю и зеленой набережной.
– Полгода назад я и представить не мог всего этого, – сказал наконец Роберт, – нет, я, конечно, заранее знал, что мое сердце вылечат и что я попаду в коммунистическое общество с плановой экономикой планетарных масштабов, где полностью отсутствуют деньги. Но что я смогу побеседовать с парой разумных машин, поднимусь на космическом лифте на орбитальную станцию и, наконец, познакомлюсь с марсианином и с чудесной девушкой – причем два последних пункта в одном лице! – я и представить не мог.
– Ты несколько спутал хронологию, Роберт, – смеясь, заметила Алиса.
– Это была не хронология, а расположение в порядке убывания вероятности, – ответил Роберт, – по крайней мере, как мне тогда казалось…
Насмотревшись на пейзажи и на обитателей озера, Алиса и Роберт направились к берегу.
– Можно еще пойти в Большой парк, – предложил Роберт, – там живут очень симпатичные антилопы, импалы, кажется.
Парк, крупнейший в городе, был недалеко, и Роберт и Алиса добрались туда буквально за пять минут, воспользовавшись капсулой автоматического транспорта.
– Когда-нибудь антилопы будут жить и на Марсе – когда там станет достаточно тепло, – мечтательно сказала Алиса, рассматривая животных, – но сначала нам понадобятся более холодостойкие виды. Генетики достигли неплохих результатов в работах по восстановлению ДНК видов, живших в последний ледниковый период. Сначала их, конечно, надо возродить на Земле, а потом можно и на Марсе пробовать.
– Фауна плейстоценовых тундростепей? – спросил Роберт, – а что, завести на Марсе мамонтов – хорошая идея. Когда потеплеет, они переберутся на север. То есть на юг, – поправился он, – на севере будет море.
– Да, далеко на юг, – согласилась Алиса, – в северном полушарии у нас будут не просто моря, а целый океан, как когда-то давно, четыре миллиарда лет назад.
– Точно, я чуть не забыл про Северный полярный бассейн.
– Но до морей и океанов нам пока далеко … зато мхи и лишайники в низинах уже вовсю растут.
– Помнится, проекты терраформирования Марса обсуждались еще на рубеже века.
– Обсуждались, – подтвердила Алиса, – но и только. А сколько проектов переустройства Земли предлагалось еще в первой половине XX века! Но во времена Падения все затихло – капитализму не нужны были ни цветущая Сахара, ни изгнание холода из северных областей, ни яблони на Марсе.