Хватка
Шрифт:
Самое худшее для командира в данной ситуации заключалось в том, что о характере этих самых задач и их объеме его никто не информировал и смысл любого задания звучал примерно так: «Вы выполняйте свой приказ, а они будут делать порученную им работу параллельно с вами, но как только…»
На счастье Винклера случаи того, чтобы интересы парней из Аненербе и его основной группы серьезно конфликтовали, случались исключительно редко. Как правило, всегда, даже в самой непростой ситуации находился какой-то компромисс, а их руководители хоть и были людьми замкнутыми — себе на уме, старались
Впрочем, почему именно «исключительно редко»? Если покопаться в богатой на события истории командировок Винклера, то непростой случай, скажем прямо — конфликт и был-то всего один. Это случилось в самом начале войны с советской Россией, в 1941 году, в его третьей или даже четвертой поездке, когда еще не вышел пресловутый секретный приказ о корректировке в случае острой необходимости действий основной группы в пользу групп Аненербе.
Сейчас Фридрих уже потерял счет количеству своих командировок, но то, в Легедзино, в котором сошлись нож к ножу он и Конрад Бауэр, почему-то сейчас вспомнилось. Кто знает, как обернулась бы подобная ситуация в настоящее время, но тогда, даже не имея нынешнего командного иммунитета «Крестьянин» по какому-то уже забытому, малозначительному поводу не побоялся открыто и жестко стать в конфронтацию с командиром, за что, собственно, и поплатился.
До Винклера, решившего потом отследить ход этого непростого дела, доходили слухи, что Бауэра сначала взяли в оборот в дисциплинарном отделе шестого управления имперской безопасности, а после бросили на фронт, где он, разжалованный до чина унтер-офицера и погиб в конце 1941 года…
Оберштурмбанфюрер посмотрел на часы. Они показывали без четверти десять. На борту «Ju-352» были все члены основной группы — двадцать один человек, со многими из которых он не раз и не два пересекался в подобного рода вылетах. Загрузили оружие, боеприпасы, амуницию и даже ящики со специальным оборудованием Аненербе, прибывшие неведомо откуда, как докладывал экипаж, за двадцать минут до машин с грузом основной группы. Что ни говори, а нахлынувшие с чего-то вдруг неприятные воспоминания о судьбе бедняги Бауэра здорово отвлекли Винклера, заставив его потерять контроль над временем.
В приказе взлет был назначен на десять утра. Что ж, все же еще имелась возможность подождать, но минут пять, не более того. Потом придется в срочном порядке принимать решение — подниматься в воздух без этой группы или продолжать прохлаждаться на порывистом и колючем, февральском ветерке.
Летчики открыли дверь в кабину, то и дело, выглядывая из нее, намекая командиру, облаченному в полевую форму 4-й полицейской танково-гредадерской дивизии на то, что близится час «Х».
Наконец, курившие недалеко от самолета бойцы дружно потянулись к боковой двери в салон:
— Господин оберштурмбанфюрер, — кивнул в сторону аэродромного КП подошедший к Винклеру Леманн, — едет грузовик.
— Хорошо, Астор, — решив остаться на месте, отложил Фридрих в сторону портфель, краем глаза замечая, как от подъехавшего к самолету грузовика, отделился и прибежал к «Ju-352» боец. Одетый, как и все в камуфлированную форму без знаков различия, он проворно
— Прошу прощения, — коротко козырнул аненербовец, — по пути попали под обстрел неизвестных. Нападение отбито. Наш командир интересуется, какое общее количество человек на борту?
Винклер округлил глаза:
— Что? …А ваш командир случайно не в голову ранен при нападении? — жестко спросил он. — Может быть, — едва сдерживая поднявшуюся волну негодования, заметил Фридрих через зубы, — ему сначала самому следует показаться мне на глаза, а не подставлять под удар вас?
— Господин оберштурмбанфюрер, — ничуть не смутившись, продолжил посыльный, — наш командир предполагал, что вы скажете нечто подобное. Он действительно получил легкое ранение …в руку и сейчас находится в руках медика. Хочу заметить: на основании пункта 4 дорожного грифа этой операции, для оптимизации согласованных действий личного состава, командир сводной группы обязан, подчеркиваю, «обязан» предоставлять старшим подразделений требуемую информацию о количестве и вооружении боевых единиц, находящихся у него в резерве для выполнения задания в случае поступления «особого» распоряжения…
— Какого еще распоряжения? — начал выходить из себя оберштурмбанфюрер.
— Переподчиняющего основную группу для работы по особому плану.
— Это …черт знает что! — сжимая кулаки и с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать на этого наглеца, стал подниматься Винклер. — О каком распоряжении вы говорите? …Идите! — он указал на дверь. — Если санитары уже смазали царапины на руке вашего командира, пусть он сейчас же явится ко мне!
В воздухе повисла странная пауза, но вместо того чтобы немедленно бежать выполнять указание старшего офицера, посыльный лишь терпеливо откашлялся и холодным тоном заметил:
— Виноват, господин оберштурмбанфюрер, пакет с особым распоряжением находится на руках у нашего командира, он не доверил его мне. Гауптштурмфюрер предоставит его вам лично. Он подозревает, что получение секретного приказа и нападение на нас каким-то образом связаны и хочет предостеречь вас: раз о нашей миссии кому-то стало известно, следует существенно усилить меры безопасности и быть готовым к тому, что против сводной группы, с этой минуты переходящей под командование гауптштурмфюрера Бауэра, эти, всякого рода, негативные акции могут продолжаться…
— Под командование кого? — думая, что фамилия их командира ему померещилась, неуверенно спросил Винклер.
— Гауптштурмфюрера Конрада Бауэра, — холодно ответил боец и тут же добавил, — командир предупредил, что вы знакомы, и поэтому рассчитывал, что с пониманием отнесетесь к тому, что он слегка задержался у санитаров. А вот, — оборачиваясь, заметил посыльный, — идет и он. Разрешите идти?
— Идите, — растеряно ответил Винклер.
Солдат ловко спустился вниз по железной лестнице и, пробежавшись по бетонке, бросил, походя, (о чудо!) живому Бауэру несколько фраз, после чего потрусил к грузовику, от которого его коллеги, разобравшись на пары, уже тащили к самолету три тяжелых металлических ящика.