Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Шрифт:
Социологический журнал. 2016. Т. 22, № 1. С. 8-25.
74 «Если круг тех, от кого зависишь, уже определен, остается существенно
меньше стимулов расточать подлежащие обмену ресурсы на тех, кто в этот
круг не входит» [Соколов, 2013, с. 222].
267
Что же представляет собой мировая столичная наука и
действительно ли она представляет собой лишь «разновидность
туземной» 75 ? Важнейшими признаками
полицентричность и плотная сеть взаимодействий между центрами,
особенно внутри Северной Америки, внутри Западной Европы и
между ними. Также центры рассылают своих «миссионеров» (визит-
профессоров) в мировые интеллектуальные провинции, в роли
которых выступают главные научные центры — Китая, Индии,
Японии, Турции, Бразилии, в том числе и два российских центра — те
же Москва и Санкт-Петербург (редко «миссионеры» проникают
дальше). Именно из национальных центров мировой интеллектуальной
провинции идет основной поток «паломников» в центры мировой
столичной науки — ведущие университеты и исследовательские
лаборатории США, Великобритании, Франции и Германии.
В противовес столь популярной среди российского чиновничества
идее «попасть в топ-100» необходимо поставить более
содержательную стратегическую цель: сделать российскую науку
столичной, создать условия для того, чтобы в России появились
интеллектуальные центры с высокой мировой репутацией,
привлекательные и для «паломников», и для представителей
признанных столиц.
Если в некоторых областях математики и естествознания эта
столичность поддерживается с советской эпохи (о чем свидетельствует
сохранение интереса западной науки к соответствующим журналам,
ученым, достижениям), то в социальном познании ситуация, скорее,
удручающая. Именно в этой сфере наиболее радикально разделение на
«провинциальность» и «туземство», которые препятствуют
продвижению в мировой интеллектуальной иерархии.
Привлекательность места и типы комфорта
Возьмем два простых признака столичной науки: 1) в ее центры
стремятся попасть ученые из других столичных центров и из
национальных провинций; 2) сообщения из столицы (новые идеи,
результаты исследований) слышат и обсуждают ученые опять же из
других центров и провинций.
В общей модели территориальной динамики люди мигрируют
в соответствии со сравнительной привлекательностью разных мест.
75 «…как мы представляем себе столичную науку. Наш собственный ответ,
когда мы писали эту статью, заключался
разновидность туземной, отличной от всех прочих лишь тем, что она
окружена шлейфом провинциалов, согласных считать ее столичной»
[Соколов и Титаев 2013б, с. 226].
268
Переменная привлекательности включает три типа комфорта: комфорт
жизнеобеспечения, социальный комфорт и духовный комфорт.
Для ученых комфорт жизнеобеспечения редко имеет
первостепенную важность. Как правило, потребности соответствуют
«среднему классу», что понимается как «достойный» уровень жизни
(наряду с оплатой труда сюда входят социальные пакеты, уровень
медицины, образования для детей, экология городской среды и т. п.).
Важнейшими же для ученых являются социальный и духовный
комфорт, причем каждый со своей спецификой.
Требуемый ученым социальный комфорт включает открытость
коммуникаций, значимые взаимодействия с коллегами; возможность
получения признания, репутации; доступ к литературе,
исследовательским средствам; финансирование самой научной работы.
Если политики — искатели легитимности, то ученые и философы —
искатели интеллектуальной репутации, в идеале — посмертной
[Коллинз, 2002].
«Туземная наука» и «провинциальная наука» — это выражение
разных научных стратегий именно в борьбе за признание.
«Провинциалы» получают признание друг от друга, соревнуются
между собой — в осведомленности о новейших идеях в столицах
(западных интеллектуальных центрах), а также в причастности к ним,
получении зарубежных грантов, участии в международных проектах и
т. д.
«Туземцы» получают признание друг от друга, соревнуются между
собой — в продолжении локальных традиций, комментировании идей
местных авторитетов, а также в связях с местной администрацией,
участии в разработке всевозможных концепций и программ развития
своих городов и областей.
Ни тот ни другой путь не ведет к росту столичности, поскольку не
происходит рост признания трудов «провинциалов» и «туземцев»
в других местах, а особенно в самих столицах. «Провинциалы» там не
особенно интересны из-за всегдашней вторичности своих идей, а
«туземцев» не слышат вообще и даже не подозревают об их
существовании.
Что обеспечивает признание в науке?
В метафоре беседы этот вопрос звучит так: почему, собственно, вас