Иерусалимские гарики

Губерман Игорь Миронович

Я курю, бездельничаю, пью,грешен и ругаюсь, как сапожник;если бы я начал жизнь моюснова, то ещё бы стал картёжник.Заметен издали дурак,хоть облачись он даже в тогу:ходил бы я, надевши фрак,в сандалиях на босу ногу.И вкривь и вкось, и так и сякидут дела мои блестяще,а вовсе наперекосякони идут гораздо чаще.Я

сам за всё в ответе,покуда не погас,я сам определяю жизнь свою:откуда дует ветер,я знаю всякий раз,но именно туда я и плюю. Я жил хотя довольно бестолково,но в мире не умножил боль и злобу,я золото в том лучшем смысле слова,что некуда уже поставить пробу.Ушли куда-то сила и потенция.Зуб мудрости на мелочи источен.Дух выдохся. Осталась лишь эссенция,похожая на уксусную очень.Моя душа брезглива сталаи рушит жизни колею:не пью теперь я с кем попало,из-за чего почти не пью. На лень мою я не в обиде,я не рождён иметь и властвовать,меня Господь назначил видеть,а не кишеть и соучаствовать.Чуждый суете, вдали от шума,сам себе непризнанный предтеча,счастлив я всё время что-то думать,яростно себе противореча.Не люблю вылезать я наружу,я и дома ничуть не скучаюи в душевную общую стужуя заочно тепло источаю. За лютой деловой людской рекойс холодным наблюдаю восхищением;у замыслов моих размах такой,что глупо опошлять их воплощением.В шумихе жизненного пирачужой не знавшая руки,моя участвовала лиравсем дирижёрам вопреки.В нашем доме выпивают и поют,всем уставшим тут гульба и перекур,денег тоже в доме – куры не клюют,ибо в доме нашем денег нет на кур. Последнее время во всём неудача,за что бы ни взялся – попытка пустая,и льётся урон, убедительно знача,что скоро повалит удача густая.Хоть за собой слежу не строго,но часто за руку ловлю:меня во мне излишне многои я себя в себе давлю.Я пока из общества не изгнан,только ни во что с ним не играю,ибо лужу чувствую по брызгами брезгливо капли отираю. Душевным пенится виноми служит жизненным оплотомсвятой восторг

своим умом,от Бога данный идиотам.Высокое, разумное, могучеедля пьянства я имею основание:при каждом подвернувшемся мне случаея праздную своё существование.Усталость, праздность, лень и вялость,упадок сил и дух в упадке...А бодряков – мешает жалость –я пострелял бы из рогатки. Я всё хочу успеть за срок земной –живу, тоску по времени тая:вон женщина обласкана не мной,а вон из бочки пиво пью не я.Я себя расходую и трачу,фарта не прося мольбой и плачем;я имею право на удачу,ибо я готов и к неудачам.Из деятелей самых разноликих,чей лик запечатлён в миниатюрах,люблю я видеть образы великихна крупных по возможности купюрах. Где душевные холод и мракроль ума исполняют на сцене,я смотрюсь как последний дурак,но никто во мне это не ценит.Свой разум я молчанием лечу,болея недержания пороком,и даже сам с собой теперь молчу,чтоб глупость не сморозить ненароком.Интимных радостей ценитель,толпе не друг и глух к идеям,я в зале жить мечтал как зритель,а жил – отпетым лицедеем. Я живу в утешительной вере,что моё не напрасно сгорание,а уроны, утраты, потери –я в расчёты включаю заранее.Есть ответ у любого вопроса,только надо гоняться за зайцем,много мыслей я вынул из носа,размышляя задумчивым пальцем.Когда я пьянствовать сажусь,душа моя полна привета,и я нисколько не стыжусьтого, что счастлив делать это. Как застоявшийся скакуназартно землю бьёт копытом,так я, улёгшись на боку,опять ленивым тешусь бытом.Мы живы, здоровы, мы едем встречатьдрузей, прилетающих в гости,на временном жребии – счастья печатьудачные кинулись кости.Я к мысли глубокой пришёл;на свете такая эпоха,что может быть всё хорошо,а может быть всё очень плохо.В гармонии божественных началкопаюсь я, изъяны уловляя:похоже, что Творец не различалдобро и зло, меня изготовляя.