Иерусалимские гарики

Губерман Игорь Миронович

Гнев гоню, гашу ожесточение,радуюсь, ногой ступив на землю,я за этой жизни приключениевсё как есть заведомо приемлю.А если что читал Ты, паче чаянья(слова лишь, а не мысли я меняю),то правильно пойми моё отчаянье –Тебя я в нём почти не обвиняю.Живя в пространстве музыки и света,купаюсь в удовольствиях и быте,и дико мне, что кончится всё этос вульгарностью естественных событий. Быть

выше, чище и блюстименя зовут со всех сторон;таким я, Господи прости,и стану после похорон.Судьбу дальнейшую своюне вижу я совсем пропащей,ведь можно даже и в раюнайти котёл смолы кипящей.Я нелеп, недалёк, бестолков,да ещё полыхаю, как пламя;если выстроить всех мудаков,мне б, наверно, доверили знамя.Как раз потому, что не вечени тают песчинки в горсти,я жизни медлительный вечерсо вкусом хочу провести. Я в жизни так любил игруи светлый хмель шальной идеи,что я и там, когда умру,найду загробные затеи.

4

Божественность любовного томления –источник умноженья населения

Приснилась мне юность отпетая,приятели – мусор эпохи,и юная дева, одетаяв одни лишь любовные вздохи.Не всуе жизнь моя текламне стало вовремя известно,что для душевного тепладолжны два тела спать совместно. Любым любовным совмещениямданы и дух, и содержание,и к сексуальным извращениямя отношу лишь воздержание.В те благословенные годажили неразборчиво и шало,с пылкостью любили мы тогдавсё, что шевелилось и дышало.Даже тех я любить был непрочь,на кого посмотреть без смущенияможно только в безлунную ночьпри отсутствии освещения.Она была задумчива, бледна,и волосы текли, как жаркий шёлк;ко мне она была так холодна,что с насморком я вышел и ушёл. Красотки в жизни лишь одновсегда считали унижением:когда мужчины к ним давноне лезли с гнусным предложением.С таинственной женской натуройне справиться мысли сухой,но дама с хорошей фигурой –понятней, чем дама с плохой.Храни вас Бог, любовницы мои!Я помню лишь обрывки каждой ленты,а полностью кино былой любвихранят пускай скопцы и импотенты. Теряешь

разум, девку встретив,и увлекаешься познанием;что от любви бывают дети,соображаешь с опозданием.В моей судьбе мелькнула ты,как воспалённое видение,как тень обманутой мечты,как мимолётное введение.Люблю я дев еврейских вид вальяжный,они любить и чувствовать умеют,один лишь у евреек минус важный:они после замужества умнеют. Чтобы мерцал души кристаллогнём и драмой,беседы я предпочиталс одетой дамой.Поскольку женщина нагая –уже другая.Волнуя разум, льёт лунасвет мироздания таинственный,и лишь философа женаспокойно спит в обнимку с истиной.Если дама в гневе и обидена коварных пакостниц и сучекплачет, на холодном камне сидя –у неё не будет даже внучек. Вселяются души умерших людей –в родившихся, к ним непричастных,и души монахинь, попавши в блядей,замужеством сушат несчастных.Вон дама вся дымится от затей,она не ищет выгод или власти,а просто изливает на людейзапасы невостребованной страсти.Я знание собрал из ветхих книг(поэтому чуть пыльное оно),а в женскую натуру я проникв часы, когда читать уже темно. Обманчив женский внешний вид,поскольку в нежной плоти хрупкойнатура женская таитединство арфы с мясорубкой.Во сне пришла ко мне намеднисоседка юная нагая;ты наяву приди, не медли,не то приснится мне другая.Дуэт любви – два слитных соло,и в этой песне интереснойдевица пряного посолавокально выше девы пресной.Как женской прелести примерв её глазах такой интим,как будто где-то вставлен хери ей отрадно ощутим. Всё, что женщине делать негоже,можно выразить кратко и просто:не ложись на прохвостово ложе,бабу портит объятье прохвоста.У зрелых женщин вкус отменно точени ловкая во всём у них сноровка:духовные невидимые очи –и те они подкрашивают ловко.Когда года, как ловкий вор,уносят пыл из наших чресел,в постели с дамой – разговорнам делается интересен.