If you're going through hell keep going

nastiel

Вместе этого лифт вдруг заполняется звуками. Они были знакомы мне раньше — словно плохо настроенное радио, что вместо музыки выдаёт лишь помехи.

Этот шум становится невыносимо громким, и я бросаю попытки растолкать Стайлза, зажимаю ладонями уши и зажмуриваюсь.

***

Я открываю глаза и делаю огромный лихорадочный вдох, словно долгое время была под водой. Откашливаюсь, а затем непонимающе оглядываюсь по сторонам. Почему-то я лежу на асфальте посреди пустынной парковки. Недалеко от себя вижу

ещё одно тело, и тут же встаю на колени и ползу в его сторону.

Это Стайлз. И он всё ещё без сознания.

— Стилински! Стайлз, очнись!

Кажется, мы выбрались из того места, что рейко назвал “Бардо”, однако, Стайлз почему-то до сих пор не очнулся.

Я прикладываю ухо к его груди — сердце бьётся, но так же слабо, как и в последний раз, когда я его слышала.

— Давай, Стилински! — я хватаю его за футболку и трясу.

Но юноша болтается в моих руках, словно тряпичная кукла.

Я не знаю, что делать, и единственное, что приходит в голову — это глупая детская сказка про спящую красавицу.

И я делаю это — я целую его.

Его губы холодные, словно лёд, и покрыты трещинами, что оставляют на моих собственных красные пятнышки.

Однако, несмотря ни на что, мне кажется, что лучше поцелуя и быть не может.

Стайлз подо мной дёргается, и я тут же отстраняюсь. Юноша широко распахивает глаза и поднимает корпус, а затем переворачивается на колени, упираясь руками в асфальт, и кашляет так, словно готов вот-вот выплюнуть лёгкие.

Однако, вместо них я вижу, как из его глотки выходит лента грязного бинта. Я непроизвольно пячусь назад, а затем слышу звук подъезжающей машины и поворачиваюсь.

Скотт, Лидия, Питер и Дитон вылетают из автомобиля и бегут к нам, однако, тут же тормозят, когда видят, что происходит со Стайлзом.

Я снова обращаю на парня взгляд — его всё ещё тошнит.

Его лицо краснеет, он сам вытягивает из себя бинты, чтобы это всё побыстрее кончилось.

И когда, наконец, так и происходит, Стайлз отползает прочь и поднимается на ноги.

Я перевожу взгляд на бинты, и от удивления и ужаса мой рот непроизвольно открывается.

Они дымятся — чёрные клубы чего-то неизвестного парят над лентой, и из них вырастает рука ногицунэ.

Я отползаю ещё дальше, а затем чувствую на плечах чьи-то руки, но всё равно не отрываю взгляд от происходящего, в то время, как эти руки помогают мне подняться.

Из бинтов, тем временем, вырастает уже корпус, а следом и всё тело целиком.

Ногицунэ? Но почему мне кажется, что на самом деле всё не так просто? …

Я почему-то делаю шаг вперёд к этому телу, а затем вздрагиваю, когда оно начинает ворочаться, пытаясь содрать с лица ненужные бинты.

В моей голове словно что-то щёлкает, и я подаюсь вперёд, падая обратно на колени и хватаясь за полусгнившую

ткань, чтобы стянуть её.

Спустя мгновение рядом со мной опускается Скотт. Я вижу краем глаза, как он бросает на меня взгляд, полный доверия, и тоже приступает к освобождению пленника.

Как только последний бинт с лица падает на асфальт, перед нами предстаёт лицо Стилински.

Он непонимающе хлопает глазами, а затем переводит взгляд с меня на Скотта и обратно.

— Скотт? Брук?

Я уверена, что это действительно Стилински. И пусть я не вижу его ауру по причине мне неизвестной, я знаю, что это он.

— Лидия? — слышу я голос Питера и поворачиваюсь назад.

Я вижу Дитона, что стоит в шаге от меня, и вижу Хейла старшего. Однако, ни второго Стайлза, ни Мартин здесь нет.

— Где она? — Скотт поднимается на ноги и озирается по сторонам.

— Кажется, он забрал её … — произносит Дитон.

Я обращаю взгляд обратно на Стилински и вижу его замешательство.

— Всё будет хорошо, мы найдём её, — шепчу я, зачем-то проводя ладонью по его влажным от пота волосам.

Похоже, рейко не убил ногицунэ, а лишь смог помочь нам освободиться от его плена и вернуться в реальность.

Но тогда, где же он сам?

========== // rediscover ==========

Я стою и смотрю на то, как медленно, практически незаметно, поднимается грудь спящего Стилински. Можно было бы сказать, что он наконец расслаблен и спокоен, если бы не ресницы, что лихорадочно подрагивают, и пальцы, что крепко сжимают покрывало.

Наверное, ему что-то снится … И мне почему-то не кажется, что это хороший сон.

Я разворачиваюсь и следую обратно на кухню, где беседуют Скотт и Дитон. Когда они видят меня, то сразу же замолкают.

— Ты уверена, что ты в порядке? — спрашивает МакКолл, и я согласно киваю.

Хотя, это определённо далеко от правды.

Всё моё тело сковывает странная истома, которая заставляет меня иногда прикрывать глаза и считать до пяти, в надежде на то, что она уйдёт на задний план. Это как словно каждую клеточку одновременно перетирают в мясорубке.

— Моё состояние — это последнее, что нас сейчас должно беспокоить, — произношу я, опираясь бедром о кухонный стол. — Айзек звонил? Как там Эллисон?

— Она в порядке. После операции, скорее всего, останется шрам, но хромать она не будет.

— Это хорошо, — я улыбаюсь одними уголками губ.

— И всё-таки, — Скотт делает шаг мне навстречу. — Брук, рейко, похоже, оставил тебя, это не могло пройти бесследно … И ещё, Питер нам всё рассказал.

Я поджимаю губы. Это был лишь вопрос времени — когда Хейл воспользуется моментом и поделится со всеми моими секретами.

— И что вы теперь хотите от меня услышать? Да, мой отец был оборотнем …