Игра: Дочки-матери
Шрифт:
Андрей Ермолаевич, вот вам ещё доход! Сделай объявление, приглашай на работу резчиков в имение. Плати им хорошо, чтобы слава пошла, что здесь много заработать можно. Всё окупится стократ. Пусть делают самое красивое, что умеют. За лучшие работы премии выдавай, чтобы старались. Такие вещи и за границей, как говорится, с руками оторвут, и нашей знати понравится.
Каждый кусок этого дерева берегите - он дорогого стоит.
А озеро от дорогой древесины очистишь - коптильню сделайте, рыбу из озера коптить.
Мне даже интересно стало: где тут у вас ещё «бесполезные»
– Так болота вокруг. Раньше в старые времена, тут говорят, был озёрный край. Потом многие озёра обмелели, в болота превратились. Говорят, прокляли озёра нашего края. Там теперь адские норы стали.
– Почему «адские»?
– А там костров разводить нельзя. Развели как-то пастухи, так чуть не сгорели. Всё болото вспыхнуло адским огнем. Черный дым стоял половину лета, пока дожди не пошли. Долго потом гарью воняло. Кажное лето горят болота. От дыма дышать нечем!
– Нефть?
– хрипло прошептала я. Потом захохотала, - Ох, мужики, и богатая же я теперь невеста!
– Что-то ещё нашли, барышня?
– осторожно спросил управляющий.
– Да. Это в земле под болотом жила такая, только не водяная, а с горючей, полезной жидкостью. Вроде как земляное масло - нефть называется.
Болот не бойтесь. Не адские они, а масляные. Потому огня и не разводите. Представьте, что будет, если огонь развести там, где масло разлито?!- бабы ахнули, - Напишу князю, учёных позовут. Будут добывать ту жидкость, да в фонари наливать вместо растительного масла, для освещения.
– И в еду это масло годится?
– Нет, в пищу нельзя. Отравитесь. И без того пользы от него много будет. Там если трубу вывести из жилы этой, не только колодцы нефтяные будут, как бы фонтаном всё вокруг не залило.
Только молчите об этом пока. Князю ученых и рабочих нанять, завод по переработке нефти построить... работы будет много. И все вы в накладе не останетесь. Богато заживём, мои хорошие!
Придётся тебе, Ермолаич, лес готовить для строительства заводика и бараков для рабочих. Кирпичи из того глиняного карьера, тоже жечь придётся. Урожай соберёте и начинайте. Не хватит своих людей, вольных нанимайте.
– Барышня, ты кто?
– опять с ужасом спросил меня управляющий. Я рассмеялась.
– Меня Богородица исцелила, и разум дала за смирение и молитву матушки.
– Сильна, должно быть, молитва госпожи Натальи, - покачал головой тот.
– Да, сильна. Вы слышали, что Господь молитву сирот и вдов не оставляет без ответа? Только чистыми сердцем надо быть.
***
Когда из озера вытащили первые стволы морёного дуба, местные мастера опробовали его и покачали головой.
– Трудно режется, но если струмент будет справный, то крепкие сундуки и шкатулки можно будет резать. Кареты тоже. Без металла-то они легче, теплей и красивей будут. И в колдобинах будут реже застревать и выкатить их из ямины на дороге легче. А по прочности не уступят. Ещё стулья, да медель господску...
Я попробовала ветки - не гнутся и не ломаются. Тут же поняла, что я хочу для себя.
Лет тридцать назад, я познакомилась со вторым своим мужем, отцом Настеньки. Мне ещё сорока лет не было, но я считала, что никогда уже полюбить не смогу.
Он научил меня летать на дельтаплане. Небо освободило мою душу от горечи разочарований. Эти крылья тогда-то и подарили нам любовь.
Алёша был одержим дельтапланами и меня заразил. Конструкции их я неплохо узнала, благодаря ему.
Только после смерти любимого, когда я уже была больна, я перестала летать.
Но сейчас жажда полёта и нетерпение охватили меня.
Приказала сортировать и перетаскивать весь морёный дуб в один из больших сараев, которые тут же из простых жердей строили для столяров.
Приехав с озера в имение, засела за чертежи обычного дельтаплана с балансирным управлением и деталей к нему. Сидела до полуночи, но основное начертила.
На следующий день я позвала плотников, столяров и кузнеца.
– Хочу сделать из этого дерева пару игрушек для детей Императора. Это пока большой секрет. Чертежи показываю только вам, смотрите, не проговоритесь.
Посадила их за стол в кружок и стала пояснять мои намётки. Прошло совсем немного времени, когда один парень прошептал:
– Так это же... крылья, барышня! А как летать на них?
– Разбежаться с пригорка, оттолкнуться, перед тем, поймав крыльями ветер...
– А не разобьешься?
– Надо сначала учиться на земле и на малой высоте. А потом... не летать в туман, в грозовую погоду и в бурю.
– Да, вы точно знаете!
– восторженно глядя на меня, проговорил он, - Я тоже мечтал о таких крыльях, только... Сырые жерди - тяжёлые, а если высушить - трещат и ломаются. Холстина их на ветру выворачивает из креплений, и они трещат...
– Пытался летать?
– Да. Только разбился сильно. Болел долго, работать не мог. А потом меня управляющий приказал выпороть, за то, что по глупости руку сломал и зашибся. Меня после того так и зовут Иваном-летуном.
– Ну, тогда второй аппарат будешь испытывать ты - исполни свою мечту.
***
Как говорится: Гладко было на бумаге, да забыли про овраги.
Дюралюминиевых труб, чтобы сделать боковые и поперечную балки*, конечно же, в этом веке нет, а если вытесывать их из стволов молодых (когда-то, сто лет назад) дубков, то чем соединять их между собой, чем крепить к боковым балкам латы?*
Никогда не создававшая собственных конструкций, я на чертежах, на пальцах и на граблях стала пояснять, чего я от работников хочу.
Почему на граблях?
Просто, разозлившись, на то, что конструкция веера, даже в мыслях разваливается, если не придумать крепления для лат, я обозвала всё деревянное сооружение «граблями». Вот, на граблях и пришлось показывать!
Используя другую русскую поговорку: «Голь на выдумку хитра», мы с мужиками стали соображать вместе. А соображалка у нашего народа всегда была на высоте. Они и сами понимали, что конструкция должна быть лёгкой и прочной, вспоминали старинные способы крепления на деревянных каретах и других изделиях.