Игра на двоих
Шрифт:
— И рад бы, но не могу. Пообещал на свою голову! — по моему лицу пробегает усмешка.
— Ты держишь обещания?! — она склоняет голову набок. — Хейм, что с тобой случилось?
— То, без чего я вполне мог бы обойтись.
— Я не понимаю…
— Я вернулся к тому, с чего начинал, — через силу признаюсь я.
— Слушай, может, Генриетта и понимает твои намеки и подсказки, но я — нет! — вспыхивает Бряк. — Говори по-человечески!
— Я снова позволил себе поверить, понимаешь? Поверить в то, что трибут из Дистрикта 12 может победить!
— Не просто трибут, — Эффи на мгновение замолкает и подбирает нужные
— Она даже не старалась, — усмехаюсь я. — Все получилось само собой.
Теперь замолкаю я. Эффи все так же пристально смотрит на меня и явно ждет продолжения. Что ж, начал — говори до конца.
— Она пообещала вернуться. И я поверил. А теперь… Ты даже не представляешь себе масштабы катастрофы.
— Связь трибут-ментор может быть настолько крепкой? — кажется, будто Бряк открывает для что-то совершенно новое и неизведанное.
— Прости, тебе этого не понять.
Как ни странно, на сей раз она и не думает обижаться.
— Не извиняйся. Есть немало вещей, которые капитолийцы не поймут и не примут никогда.
Грустно улыбнувшись, она добавляет:
— Она хотела… хочет, чтобы ты верил в нее. Думаю, ты и сам знаешь, что ей нужна поддержка. И не просто поддержка, а поддержка ментора, — моя напарница хитро улыбается. — Я слышала ее ответ Фликермену.
Поднявшись на ноги, она протягивает мне руку.
— Пойдем. Через пару часов буду показывать погибших сегодня. Если она… — тут у Бряк перехватывает дыхание. — Я сама принесу тебе вино и выпровожу команду подготовки. Можешь делать все, что хочешь. Хоть весь Штаб разгроми, никто не станет тебе мешать. Но, зная Генриетту, уверена, что нас ждет еще не один сюрприз.
— Спасибо. На то, чтобы встать, сил пока хватит, — ядовито отвечаю я.
Эффи добродушно фыркает и, развернувшись, направляется обратно в гостиную. Я смотрю ей вслед и с удивлением понимаю, как сильно один разговор может изменить мнение о человеке, которого, казалось бы, знаешь вдоль и поперек.
Мы возвращаемся в гостиную. Следующая пара часов проходит в напряженном молчании. Наконец, картинка на экране меняется: вместо компании трибутов зрители видят ведущих — Темплсмита и Фликермена. Те сверяются с данными из Штаба и объявляют имена павших. Я сжимаю ладони в кулаки и еле сдерживаюсь, чтобы снова не вылететь из гостиной, чуть только услышу ее имя. Но Эффи — впервые на моей памяти — оказывается права: моя подопечная жива и почти здорова. Сразу после перечисления погибших, Клавдий просит по очереди показать оставшихся трибутов и комментирует действия каждого из них. Эрика отдыхает в своей пещере и строит планы мести профи. Стараясь скрыть вернувшуюся надежду, я откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза, не замечая направленных на меня взглядов Эффи и Цинны.
День восьмой. Эмили наконец показывается на глаза моей подопечной и… предлагает ей что-то вроде покровительства. Ни на секунду не поверив ее словам, я почти с ужасом наблюдаю за действиями Эрики: неужели та и правда доверится сопернице? Но девчонка вновь удивляет меня, на этот раз — актерскими данными. Я вижу, что она до последнего колеблется,
Между тем становится понятно, что для Эрики события сегодняшнего дня не прошли даром — она несколько часов скрывается в пещере, по-видимому, отказавшись от первоначального плана. Клавдий досконально разбирает поступки обеих девушек и выдвигает предположение, от которого меня моментально бросает в дрожь: уж не Организаторы ли придумали весь этот план с покровительством? Как трибут Эмили ничего особенного собой не представляет — да, из сильного Дистрикта, но отнюдь не лучший его представитель. У нее не было шансов дойти до финала в любом случае, и Распорядители решили ее использовать в собственных интересах. В случае, если Эрика поверит ей, та будет защищать «союзницу» вплоть до финала, а затем погубит ее; если же трибут из Двенадцатого окажется более осторожным и убьет напарницу, это станет для нее своеобразным испытанием на прочность, психологической атакой, с которой она, в силу юного возраста, скорее всего, не справится.
Краем глаза замечаю, как Эффи прижимает руку ко рту и опускается на диван рядом со мной. Во мне медленно, но верно растет ярость. Они надеются, что девчонка уничтожит себя сама, раскаянием и чувством вины. Похоже, им это удается: моя подопечная так и не показывается на свет — она сидит в самой глубине пещеры и то скрывает лицо капюшоном куртки, то остановившимся, словно остекленевшим взглядом смотрит на каменный свод. Я бы все отдал, чтобы оказаться рядом с ней и помочь — мне только нужно увидеть, что она все еще хочет выжить.
Вскоре я вижу это: девчонка выбирается из пещеры и, явно желая досадить Организаторам, как ни в чем не бывало многозначительно улыбается. Только я знаю, чего ей стоит эта улыбка: вспомнив совет ментора, она еле заметно касается подвески, желая показать, что ей как никогда нужна моя поддержка. И снова я срываюсь с места и, провожаемый удивленным взглядом Бряк, спешу в Штаб. По дороге прокручиваю в голове все, что хотел бы ей сказать, но понимаю: нужно что-то другое. Что-то, что даст ей стимул двигаться дальше, бороться, побеждать, В итоге, я решаю напомнить ей о том обещании, что она дала мне перед началом Игр. Судя по реакции моей подопечной, решение оказывается верным: к ней возвращаются силы.
День девятый. С удовольствием и гордостью наблюдаю за убийством профи. Эффи еле слышно шепчет: «Слишком жестоко», но я обрывая ее на полуслове:
— Ты бы предпочла, чтобы они ее убили?
— Конечно, нет! — вскрикивает уязвленная Бряк. — Просто одно дело, когда ты убиваешь, защищаясь, и совсем другое — сознательно охотиться на кого-то!
— Пусть даже на того, кто пару дней назад охотился на тебя?
Эффи фыркает и замолкает. Мне становится смешно: столько лет наблюдать за Играми, но так и не понять, кто на самом деле стоит за всеми этими убийствами.