Их безумие
Шрифт:
Рэй не отвечает, все так же молча, выразительно глядя на нее чуть прищуренными от ярости глазами.
Керри обессиленно садится на кровать, вспоминая все случайные касания дяди, его взгляды, его предложения съездить вместе в магазин, купить ей каких-нибудь вещей, а то, бедняжка, совсем пообносилась…
Все так на поверхности, что даже странно, как она не догадалась…
Вот уж и правда, дура беспросветная…
Уокер подходит, садится рядом на пол, перетаскивает ее к себе,
Керри привычно уже выгибается, откидываясь ему на плечо, закусывая губу, чтоб хоть немного болью охладить пылающую кожу, так легко теперь отзывающуюся на его касания.
Стаскивая с нее пижамные шорты и усаживая прерывисто дышащую девушку на себя, Уокер бормочет сквозь зубы:
– Ниче, разберемся…
На следующий день у дяди сгорает его автомастерская, при разборе находят некоторые детали, снятые с краденных машин.
Дяде, занятому общением с полицией, резко становится не до племянницы.
Керри не задает Уокеру глупых вопросов.
И не говорит, спустя еще две недели, перед выпускным, что уже приняла решение насчет университета Атланты.
У нее очень хорошие баллы, и ей предлагают повышенную стипендию и место в общежитии.
Она уедет, конечно уедет. Ее здесь ничего не держит. Ну не Уокер же, в самом деле?
Ему, с его баллами и биографией, не светит ничего, кроме автомастерской в пригороде, где он, оказывается, и работает в свободное от учебы время.
Уокер узнает все сам. Случайно.
Опять смотрит на нее, жадно и зло.
Так, как будто она его предает.
Керри, не глядя ему в глаза, не считая нужным оправдываться, просто подтверждает это.
Да, она приняла решение.
Да, она уезжает через две недели.
Да, она собиралась сказать ему.
Они стоят во дворе колледжа, разговаривают на глазах десятков людей, и ему плевать на это. И ей плевать.
Она понимает, что все точки над i надо расставить, что она ему ничего не должна, что вообще он во всем виноват, он это начал, он это продолжает, что ей это все не нужно было никогда, что…
Она все правильно понимает.
У нее в голове все звучит логично и правильно.
Безэмоционально.
Уокер смотрит так, что подкашиваются ноги, а все выстроенные конструкции в голове рушаться со звоном, отдающимся в ушах.
Он молчит, как всегда, молчит.
И смотрит.
Своим темным, мрачным, злым взглядом, и только на дне его угадывается что-то, несвойственное ему… Отчаяние? Боль?
Да нет, это не про него.
Она для него никто, так, игрушка, собственность, присвоенная против ее воли.
Он может переживать только о том, что теряет над ней власть.
Он резко шагает к ней.
Керри собирает все свои силы, чтобы не отшатнуться, чтобы прямо в глаза смотреть. Смотреть и видеть там то, чего раньше не замечала. Чему сейчас никак не подберет названия. Шум в ушах нарастает, оглушает, и взрывается мгновенной мертвой тишиной, когда она слышит негромкое:
– Останься.
10. Рэй
Рэй смотрит в темные огромные глаза своей анимешной девочки и в который раз не знал, что сказать. Как убедить.
Он хочет сказать, что скопил за полгода денег на первоначальный взнос за маленький домик, работая, как проклятый в автомастерской, а на выходных гоняя за деньги на старом, но очень шустром байке.
Хочет сказать, что переговорил с хозяином, и тот предложил ему долю. И что все теперь будет хорошо. Не сразу, но точно будет.
Сказать, что хочет быть с ней, прожить с ней жизнь, родить детей… Что он сможет, обеспечит, выкрутится. Зубами будет рвать ради их будущего.
Он много чего хочет сказать. Крикнуть, чтоб не уезжала, даже не думала, что он же… Как же он?..
Но проклятый язык отказывается ворочаться. И выдавливает только:
– Останься.
И сил хватает только глаза не опускать, вцепиться в нее взглядом, хотя хочется схватить, утащить, привязать к кровати. Рэй отслеживает в себе это дикое животное желание, застывает, борясь. Зверь внутри воет и бросается на прутья решетки, требуя свою добычу. Забрать, укрыть от всех, только его, только ему, только так!
И, если бы Керри сделала хотя бы маленькое движение навстречу, то так бы и было.
Но она опускает глаза, вырываясь из плена его взгляда, и отворачивается.
И Рэй рвет прочь, задыхаясь от ярости и боли.
И уже поздно вечером, очнувшись в каком-то шалмане, с бутылкой в руках и размалеванной девкой на коленях, он отчетливо понимает, что все.
Все.
Керри сделала свой выбор.
У нее начинается новая, хорошая жизнь, в большом городе. У нее будет все, о чем она мечтала. Все.
Рэй, с омерзением столкнув шлюху с колен, встает и выходит на воздух.
Луна светит вовсю, прямо как в ту ночь, когда он первый раз взял ее. Силой взял, как скот, как животное.
Конечно, чего он после этого хотел? На что рассчитывал? На любовь до гроба? Дебил, конченый дебил. Получил то, чего заслуживал.
У нее учеба, у нее планы, у нее будущее. Подальше отсюда. От этого завшивленного городка, от местных дегенератов, с ярчайшим представителем которых ее свела судьба.
У нее жизнь только начинается.
У него жизнь закончилась.