Иллюзии свидетелей Иеговы
Шрифт:
Как же возникло религиозное учение о Христе?
Греческое имя «Иисус» является переводом еврейского слова «Иешуа», что означает «божья помощь» или «спаситель». Греческое слово «Христос» происходит от древнееврейского «машиах», или «мессия», — «помазанник», «помазанный на царство». Вспомним, что человеческие имена имеют исходный смысл и значение. Немалая часть из них связана с религиозными представлениями. Например, Иван, Богдан, Федор означают «божий дар», «дар богов», Гавриил — «божественный воин», Даниил — «божий суд», Тимофей — «богобоязненный», Феофил — «боголюб», Федул — «раб божий» [5] .
5
См.: Успенский Л. Слово о словах. Ты и твое имя. Л., Лениздат, 1962.
Учение
Свидетели Иеговы изображают Иисуса Христа как сына верховного божества, сотворенного раньше других его сыновей, единородного, потому что он единственный создан Иеговой непосредственно — все остальное сотворено через Христа как главного посредника бога. Первоначально он назывался логосом, или словом, «что значит, что он был орудием для высказывания слов бога Иеговы». Логос был могущественным, но не всемогущим богом, не равным отцу. «Слово стало князем среди всех других творений. По этой должности он носит еще другое имя в небе, имя «Михаил». Оно значит «кто как бог»… Михаил повелевал ангелами, поэтому он является архангелом» («Истина освободит вас», 1946, с. 52). Позже Иегова «перевел своим святым духом жизнь Иисуса с неба в утробу иудейской девы по имени Мария. На земле Иисус Христос не был богом, а сыном бога… совершенным человеком… Поэтому неправильно и является богохульством называть Марию божьей матерью». Бог-отец якобы послал сына для спасения человечества: он должен был искупить его грехи ценой собственной жизни. Через три дня после смерти Христа Иегова, по утверждению богословов, воскресил его и возвратил на небо.
Толкование образа Иисуса Христа как спасителя имеет свои корни в древних религиях. В буддизме, например, есть учение о Матрее-Майдари-боге, который находится на стадии превращения из человека в будду (вероучителя, указавшего путь к спасению) и появится как будда, чтобы спасти людей.
Вера в грядущего мессию развивалась в иудаизме после порабощения еврейских государств Израиля и Иудеи в VIII–VI вв. до н. э. и краха надежд народных масс на освобождение собственными силами от захватчиков. Иудейская секта терапевтов (целителей) поклонялась сыну божьему, посреднику между богом и людьми богу Иешуа (Иисусу), который якобы послан в мир, чтобы спасти верующих для вечной жизни, исцелив их от грехов и установив царство справедливости. Возможно, христианский мессия и обязан терапевтам своим именем.
В Средней Азии, Иране и Римской империи в I тысячелетии до н. э. — начале нашей эры сторонники зороастризма и митраизма верили в скорое пришествие небесного спасителя Митры, предводителя небесного воинства, посредника между верховным божеством Ахурамаздой и людьми, родившегося от непорочного зачатия и вознесшегося на небо. Во многих других религиях древности также развивался догмат о боге-сыне — этому способствовало то, что сынами божьими часто объявляли себя правители государств.
Энгельс в работе «Бруно Бауэр и первоначальное христианство», исследуя происхождение христианства, отмечал, что популяризированные идеи иудейско-эллинистического философа-идеалиста Филона Александрийского (ок. 25 до н. э. — ок. 50 н. э.) уже содержат представление о логосе — слове, которое «…есть у бога и само есть бог, которое является посредником между богом и человеком…» [6] . Филон понимал логос как первое творение божества, сына божьего. Фило-новские представления вошли в Новый завет: «В начале было Слово, и Слово было у бога, и Слово было бог… И Слово стало плотию и обитало с нами».
6
Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 308.
Идейными источниками представлений об Иисусе Христе как умирающем и воскресающем боге, посреднике между богом-отцом и людьми явились мифы об умирающих и воскресающих богах: Древней Греции — об Адонисе, заимствованный у финикиян (они в свою очередь переработали вавилонский миф о боге Таммузе); Древнего Египта — об Осирисе (миф существовал уже в III тысячелетии до н. э.), который судит умерших и может возрождать их к новой жизни; Малой Азии — об Аттисе, родившемся у девственницы нимфы Наны в результате непорочного зачатия от плода миндального дерева. Члены возникшей во II веке до н. э. иудейской секты эссенов ожидали воскресения преданного мучительной смерти на кресте основателя их религии — «Учителя справедливости», который накажет преследователей и установит справедливость. Во всех этих мифах нашло свое фантастическое отражение «умирание» и «воскресение» растительности.
В первобытном и рабовладельческом обществах удовлетворение потребности в пище было наиболее насущным вопросом. Думая, что для богов тоже главное — пища, пастухи жертвовали им животных, а земледельцы — продукты своего труда. На ранних ступенях развития человечества приносились также в жертву непорочные младенцы, первенцы, что, видимо, истоками своими имеет людоедство. Таким образом, жертвы богам — обряд, унаследованный христианством, в том числе свидетелями Иеговы, от язычества.
В настоящее время необходимость принесения Иеговой в жертву самому себе своего сына вызывает у верующих сомнение. В самом деле: зачем «любвеобильному» богу понадобилась мучительная смерть любимого сына? Богословы пытаются доказывать, что такая жертва была нужна. «Смертью Иисуса на столбе был принесен выкуп или искупительная цена, освобождающая верующих людей от греха и смерти», — пишут бруклинские пастыри. Но ни от греха, ни тем более от смерти это людей не спасло.
В «Сторожевой башне» № 2 за 1978 год утверждается также, что своей смертью Христос «доказал, что он был вполне пригоден для высокого положения властителя в царстве небес». Но разве «всевидящему» отцу и без этого не было известно предназначение его сына?
Не имея возможности сколько-нибудь убедительно доказать воскресение Христа, «Сторожевая башня» № 2 за 1974 год требует: «Мы должны сердцем нашим верить, что бог воскресил Иисуса Христа из мертвых».
В толковании искупительной жертвы богословами есть немало противоречий. С одной стороны, утверждается, что «Иегова еще до основания мира планировал искупить человека из состояния смерти», что «сотни лет заранее было точно предвещено приношение Христом в жертву самого себя» (Рутерфорд И. Целый мир в замешательстве — почему?; Спасение. 1923, с. 6, укр. яз.; Истинный мир и безопасность — откуда? с. 28). «Бог прибил гвоздями на смертном столбе Иисуса Христа», — говорится в «Сторожевой башне» № 3 за 1969 год.
С другой стороны, провозглашается, что «Иисус был убит его врагами, причем они прибили его к столбу мучения» («Истина, ведующая к вечной жизни», с. 51). Говорится также, что у израильтян «было полное основание принять посланного к ним Иисуса как своего мессию. Однако они отвергли его и убили». Выходит, если бы израильтяне приняли Христа, то он бы не смог выполнить задание Иеговы. Больше того, «Сторожевая башня» № 1 за 1977 год называет казнь Христа «величайшим преступлением в человеческой истории… Сатана больше человеческих преступников был заинтересован в совершении этого преступления. Этот сверхчеловеческий дух употребил свое влияние на них для совершения этого преступления». Следовательно, если бы не «заинтересованность» и «влияние» Сатаны, то не были бы искуплены грехи человечества. Что же тогда представляет собой смерть Христа — самопожертвование или преступление? Кто в ней заинтересован — Иегова или Сатана?
В истолковании догмата об искупительной жертве Христа имеются и другие неувязки. Так, Руссель и Рутерфорд писали, что «сын божий был распят на кресте» (см., например: «Фотодрама творения», 1914, с. 57; «Оздоровление мира», с. 42), а их преемники, опираясь при этом на авторитет «фальшивых» исповеданий, отрицают данное утверждение: «Часто можно слышать, что церкви употребляют крест потому, что Христос умер якобы на кресте… но это неверно. Это подтверждает также статья в одной евангельско-лютеранской церковной газете…» («Сторожевая башня», 1969, № 11, с. 12). «Свидетели Иеговы часто доказывали по Библии, что Иисус умер не на кресте, а на столбе, — говорится в журнале «Пробудись!» № 7 за 1977 год.
В настоящее время свидетели Иеговы не признают крест как христианский символ и предмет культа, якобы обладающий (согласно учениям иных церквей) особой магической силой, охраняющей от нечисти. Бруклинский центр обвиняет другие течения христианства, почитающие крест, в поклонении орудию убийства. Уже Рутерфорд в брошюре «Утешение для людей» (с. 47, укр. яз.) утверждал, что «крест — это хитрое коварство Сатаны». «Истинные христиане никогда не почитали крест и никогда не рассматривали его как символ истинного христианства… — заявляет «Сторожевая башня» № 11 за 1969 год. — Крест, употребляющийся церквами так называемого христианства, не имеет ничего общего с настоящим христианством». Вместе с тем до 1931 года считающие себя «истинными христианами» бруклинские теологи поклонялись кресту и изображали его в своих изданиях — позже мы вернемся к этому вопросу еще раз.