Императорский отбор для попаданки
Шрифт:
Выглядел бедолага плохо.
— Иди ко мне, малыш, — позвала. Он подошел, забрался на диван, и я положила его себе на грудь. Кот свернулся калачиком и притих.
Ощущать тепло живого существа, его мерное дыхание после суматошного дня, а потом и умиротворяющее посапывание — так успокоительно. Я мигом заснула.
Когда очнулась, на удивление ощущала себя достаточно бодрой. Первым делом испугалась, что проспала. Вскочила, но стрелка на циферблате настольных часов показывала лишь семь утра.
«Странно…» — подумала я и погладила кота, которого
Димея еще дрыхла. Раз в ночной сорочке, значит, смогла с себя стянуть платье, а вот макияж смыла плохо, и теперь я взирала на сонную, похрапывающую панду.
И все бы хорошо, если бы не мутный взгляд вялого Снежка.
— Дурашка, зачем ты цветы ел? — потрогала теплый розовый нос. Вздохнула и понесла кота в ванную, чтобы напоить.
Он жадно лакал воду, от бекона отказался, но предпочел забраться в темный прохладный угол.
— Ладно, сиди тут, — ласково потрепала его по макушке, пока набиралась горячая вода.
Прежде чем будить «панду», я надела изумрудное платье, подаренное императрицей, собрала чистые волосы на затылке в строгий пучок.
Смотрелось все идеально, и если бы не повод, ради которого приходится прихорашиваться, я бы порадовалась своему отражению в зеркале.
Когда разбудила Димку, она оглядела меня, не нашла к чему придраться, поэтому с ходу потребовала:
— Давай, поднимай меня и собирай. С тобой пойду. Вдруг ты еще кому-нибудь пощечину отвесишь, — зевнула она. — За тобой глаз да глаз нужен.
Не выспавшаяся Димка ворчала, придиралась по мелочам. Особенно не понравилось ей, когда она зашла в ванную, а Снежок демонстративно ушел в комнату перед ее носом.
— Ах он! — занесла она босую ногу, чтобы придать ему ускорение, но я успела первой напугать злючку:
— Не смей, а то он тебе отомстит! В туфли или на платье!
— Выставлю и тебя, и его!
— Но не сегодня, — промурлыкала я и принялась за сложнейшее дело: предстояло из китайской медведицы с отекшими глазами сделать красотку, способную очаровать Селебрина. Но подозреваю, что первый прием — самый необходимый в данном случае — это кляп в ее не закрывающемся ротике.
***
Увы, пришло время спешить в голубой зал.
Будь моя воля, я убежала бы на кухню и с радостью драила полы, выгребала золу, мыла посуду… — да что угодно, только бы не попадаться на глаза Мелдее. Или вернулась в «Перекресток», где, оказывается, было не так уж плохо.
Отчаянные мысли роились в голове, пока Димка, хорошо разбиравшаяся в планировке дворца, тащила меня до нужного места.
Я даже не успела еще окончательно накрутить себя, как мы вошли в зал, в котором толпились собравшиеся участницы отбора.
Стоило нам появиться, нарядные претендентки с не уступающими им в нарядах компаньонками, зашушукались, начали пересмеиваться, коситься на нас.
— Фи, какое уродливое платье у дворняжки! — выплюнула спесивая брюнетка с большими злыми глазами, что стояла с подружками у колонны. Внешность у нее кукольная,
Дименька молчать не собиралась, сразу огрызалась:
— Рилея, ты осуждаешь вкус императрицы? — выше задрала свой конопатый носик и заговорщицки добавила: — Видела бы ты, что прислали мне! — Соврала и, подхватив меня за локоть, гордо прошествовала мимо соперниц, застывших на месте с открытыми ртами и выпученными от зависти глазами.
— Ты зачем ее дразнишь? — зашипела я на Димку.
— А пусть не оскорбляют меня! Называя тебя дворняжкой, они наносят мне оскорбление за оскорблением! И вообще, не твое дело, что я говорю. Помалкивай и готовься к конкурсу. Если не пройдешь… — Крепче сжала руку.
От волнения я дрожала, и Димка подвела меня к диванчику, что стоял в отдалении от двери, у которой толпились и переругивались соперницы. Нарядные, яркие, красивые, милые и самые обычные… — такие разные и одновременно похожие друг на друга суетливостью и волнением.
В прошлый раз с галерки атмосфера отбора не чувствовалась, мелкие детали не замечались, зато сейчас все как на ладони, и я разглядывала их с любопытством.
Вспомнив о галерке, подняла голову и увидела, что девочки с кухни и другие служанки стоят. Даже Эми с ними! Еще помахали мне!
От радости, что зла на меня не держат, едва не помахала в ответ. Димка успела дернуть за рукав и шикнуть:
— Только посмей! На нас и так все смотрят!
— А тебе не плевать на них?
— Лучше на них всех плюнуть с венчальной императорской башни… — она мечтательно представила свой триумф и даже улыбнулась. Я не стала ей мешать грезить.
Девушек много. Даже учитывая, что половина из них компаньонки, все равно много.
Рассматривая сверкающие на свету украшения, яркие оттенки нарядов, сложнейшие прически, я подмечала каждую мелочь и заодно пыталась отыскать главных соперниц — принцесс. По моему мнению, они должны быть особенными: пусть не красавицами, но царственными, идеально выдержанными, только никого отдаленно похожими на них не заметила, поэтому попросила Димку указать хоть на одну.
— Нет их здесь. Мелдея не рискнули вызвать, опасаясь политического скандала. А, значит, дело только в тебе! И все это, — обвела взглядом зал, — предлог. Так что, что ни говори, но Эверий выбрал тебя не просто так.
— Ерунда, — соврала я, пытаясь скрыть подступающую панику.
— Э, нет! — она заглянула мне в глаза. — Если я права, тебя пригласят последней. Чтобы было меньше свидетелей.
— Глупости!
— Посмотрим!
Глава 26
Глашатай зычно называл имена претенденток.
Взволнованные девушки спешили к нему, потом исчезали в любимом кабинете императрицы, а когда спустя пять минут выходили — эмоции обуревали их самые разные. В половине случаев компаньонки выглядели растерянными и подавленными. Некоторые возвращались смущенными, но с улыбкой на губах, а другие…