Индиана Джонс и Заклятие единорога
Шрифт:
– Ладно, Рози, где он?
– Отсюда надо идти пешком, – откликнулась она.
– Далеко?
– Может, час, может, поболее.
– Ча-а-ас?! – Уолкотт совсем изнемог от лихорадки, но отступать не желал. Особенно теперь, когда до заветной цели рукой подать.
– Гляди, не соври, – прорычал Джимбо, – а то будешь мертвячкой в од…
– Хватит! – отрубил Уолкотт. – Незачем сыпать угрозами, пока они согласны нам помогать. Рози знает, что мы не шутим. Не так ли, Рози?
Вытащив нож, он перерезал ленту, стягивающую ее запястья. Переходя с ножом в руке к Шеннону, он велел Джимбо вытащить из багажника лопаты и фонарь.
– Понесешь обе!
– А чего, он не может, что ли? – огрызнулся тот.
– Подумай сам, друг мой! Не хочешь ли, чтобы он заодно понес твой револьвер, а? Джимбо, я же не говорил, что им нужно доверять. Я лишь не хочу, чтобы они в темноте споткнулись о камень и расшибли свои головы. Рози нам нужна в качестве проводника, а Шеннон поможет тебе копать. А теперь достань мой ящичек. Пожалуйста.
Уолкотт подтянул перевязь, устроив раненную руку поудобнее, и вытряс из пачки пару сигарет. Прикурив одну, сунул вторую за ухо. Чем дольше имеешь дело с Джимбо, тем противнее становится этот тип. Ничего, скоро этому придет конец. Уплатив Джимбо, можно распроститься с ним навек. Конечно, с другой стороны, можно шлепнуть этого уголовника, а попутно и двоих других, и на том покончить. Вполне позволительно списать в расход всех троих. Чем меньше свидетелей, тем лучше.
Вручив Уолкотту деревянный футляр для жезла, Джимбо заныл:
– Чего, фонарь тоже мне тащить?
«Ровно малое дитя», – подумал Уолкотт и на мгновение прикрыл глаза, пытаясь усилием воли отогнать лихорадку и боль. Потом воззрился на Джимбо.
– Закинь обе лопаты на плечо и повесь фонарь на рукоятки. Так у тебя будет свободна одна рука, если надо будет схватиться за револьвер.
Они пошли по тропе, вьющейся вдоль края каньона, по пути миновав еще несколько башен. Серди них попадались и круглые, и квадратные, и овальные. «Какого дьявола тут делали эти краснокожие?» – подивился Уолкотт. За все годы, проведенные в роли студента и младшего преподавателя археологии, он никогда не воспринимал Северную Америку всерьез. Здешние развалины немногочисленны, молоды и бедны. Золотые изделия принадлежат южноамериканским цивилизациям, а не кочевникам севера.
Но чем дольше Уолкотт пребывал на Юго-западе, тем более уклонялся от прежнего мнения. Пусть анасаси не обладали материальным богатством ацтеков, но зато просто поражают воображение умением выжить в суровых условиях. Меса-Верде – произведение архитектурного искусства, а эти башни, насколько можно разглядеть, являют собой новую загадку. Быть может, обратив жезл в звонкую монету, стоит вернуться сюда просто ради собственного удовольствия. Кроме того, здесь могут быть скрыты новые неведомые сокровища. Но прежде всего жезл, а будущее подождет.
Спустившись на дно каньона, они пошли дальше. Не пройдя и мили, Уолкотт уже начал гадать, не заманивает ли их Рози в ловушку. Ящик под мышкой становился все тяжелее и тяжелее. Пошла вторая миля, а за ней и третья. Роланд изо всех сил старался сохранять бдительность и готовность выхватить свой пистолет тридцать восьмого калибра.
Наконец, Рози остановилась, и Уолкотт разглядел впереди смутные очертания новых руин. Над каньоном взошла полная луна, озарив башни жутковатым, потусторонним сиянием.
– Пришли, – сообщила Рози.
– В которой из них? – Уолкотт устремил взгляд на строения.
– Ни в одной. Вот тут. Прямо перед нами. – Она указала на массивную скалу футов в пятнадцать высотой и дважды по столько же шириной, косо прислонившуюся к стене каньона.
– Ничего не вижу, – отозвался Уолкотт.
Рози обошла скалу с торца. Выхватив пистолет, Уолкотт поспешил за ней. Остановившись перед темной щелью, Рози указала туда.
– Вот тут.
– Ты уверена?
– Однажды утром на заре я была здесь вместе с дедушкой. Мы долго сидели перед скалой, держа рог единорога. Наверно, не меньше часа. Потом он велел мне обождать и вошел в расщелину. Вышел он уже без палицы.
– Долго он там был?
– Минут пятнадцать.
– Значит, быстро найдем, – влез в разговор Джимбо.
– Как поглядеть, Джимбо, как поглядеть, – обернулся Уолкотт к нему и Шеннону.
– Как это? – Джимбо явно не понравился высокомерный тон англичанина. Но Роланду было наплевать на мнение бандита.
– Рози, у твоего дедушки была с собой лопата?
Она молча покачала головой.
– Видишь, что я имею в виду, Джимбо? – усмехнулся Уолкотт.
– Не улавливаю. Как же он закопал эту хреновину?
– Раз лопаты у него не было, – пояснил Уолкотт, – значит, старик приходил сюда заранее, чтобы вырыть яму. В таком случае он мог потратить на рытье массу времени.
К его изумлению, Джимбо ответил с неприкрытым вызовом:
– Какого беса ему сюда приходить дважды? Чушь полнейшая.
В поисках поддержки Уолкотт оглянулся на Рози, но она ничем не выразила согласия или несогласия.
– В первый раз он приходил, чтобы поработать, а второй – ради церемонии восхода солнца, – растолковал Уолкотт. – Вошел внутрь, бросил жезл в яму и завалил ее землей. Я прав, Рози?
– Я не знаю, что он там делал. Я не смотрела.
– Чего вы мне пытаетесь втемяшить, – нахмурился Джимбо. – Что надо долго копать, или как?
– А может, он вовсе эту штуку не закапывал, – встрял Шеннон. – Может, положил там, и все.
– Заткнись! – оборвал его Джимбо, давая выход раздражению. – Тебя никто не спрашивает.
– Пойду взгляну, – Уолкотт зажег фонарь. – Глаз с них не спускай.
Войдя в расщелину, он обнаружил коридор около трех футов шириной. Жезл может быть закопан в любом месте. Не исключено, что придется срыть весь пол.
Но тут ему на глаза попалась наскальная гравюра. Остановившись и подняв фонарь повыше, Уолкотт пристально вгляделся в три круглых знака. Потом потрогал центральный, состоящий из ряда концентрических окружностей, проследил вертикаль до земли и начертил ногтем крест.
– Вот тут!
Выпрямившись, он отряхнул ладонь и лукаво ухмыльнулся под нос. Оказывается, это может занять не так уж много времени. Пройдя вперед, он нашел второй выход из коридора, вернулся прежней дорогой и передал фонарь Джимбо.