Институт экстремальных проблем
Шрифт:
— Скорее всего, так получилось из-за того, что Николай загружал себя всякой дрянью, как танк соляркой, — вздохнул Дмитрий Алексеевич. — Только все упокоилось, и у Вовки дела стали налаживаться – врачи говорят, что операций больше не нужно, так Николай объявился.
— Ленка-то как? — встревожился Вадим. — Ничего? Не разболелась?
— Весь вечер, по словам матери, плакала. Похоже, любит она этого паразита до сих пор, несмотря ни на что, — покачал головой Медведев-старший, — но при этом прекрасно понимает, что никакой нормальной жизни с ним быть не может.
— Очень плохо, что вы в другом городе. Здесь и я бы с ним по-мужски
— Ну, если бы мы жили в одном городе, то многих вопросов не возникло бы, например, мне не пришлось бы на старости лет изворачиваться, с энтузиазмом рассказывая матери, как у тебя все хорошо, — проворчал Дмитрий Алексеевич. — Я все время боюсь сказать что-нибудь не то, иногда останавливаюсь на полуслове. Как до сих пор никто, кроме Катюшки, ничего не заметил, не понимаю!
— Папа, у меня, действительно, все хорошо, — Вадим улыбнулся и крепко сжал отцовскую ладонь в своих руках, — я снова чувствую себя человеком, а не полураздавленным жучком, не способным даже перевернуться со спины на живот. Конечно, ходить пока не могу, еще кое-какие проблемы остаются, но я знаю, что все это пройдет. И тогда мы со Светой приедем к вам в гости, а потом устроим такую свадьбу, что все ахнут. Правда, Светлаша?
Светлана молча кивнула.
— Ох, Димка, Димка… — Дмитрий Алексеевич обнял одной рукой сына, а другой Свету, — поскорее бы произошло то, о чем ты говоришь. Хочется, ты понимаешь, простых человеческих радостей, счастья для своих детей, внуков, хочется дожить до правнуков.
— Обязательно доживете, — заверила его Света.
— Раз это ты мне говоришь, то постараюсь, — не стал спорить Дмитрий Алексеевич, — хотя сложно мне представить вас обоих в роли бабушки и деда, особенно тебя, Светланка.
Дмитрий Алексеевич еще раз тщательно просмотрел сделанные Сергеем фотографии, обращая внимание на самые незначительные детали, и успокоился – их можно было смело показывать жене.
— Звоните почаще, — попросил он, укладывая снимки в портфель, — рассказывайте о себе, об Ирочке, а то она, мне кажется, стесняется нам звонить.
— Она не любительница телефонных разговоров, — улыбнулась Света, — ей нужно не только слышать человека, но и видеть его, глаза порой говорят гораздо больше, чем слова.
— Сергей тому самое лучшее подтверждение, — вставил свою реплику Вадим.
— А Светочкины глаза говорят вообще без слов, — Дмитрий Алексеевич обнял девушку и поцеловал. — Хорошо у вас, но нужно уже и домой собираться. Проводи меня, детка, до автобуса, пора на вокзал ехать.
— Я думал, ты еще посидишь, — расстроился Вадим. — До поезда еще почти три часа, а ты уже решил уезжать. Мы толком так и не поговорили ни о чем. Побудь с нами еще немного, а Света тебя потом на машине отвезет.
— Димка, с учетом пробок нам нужно выехать самое позднее через час. — Дмитрий Алексеевич обнял его за плечи. — Ты даже не заметишь, как он промелькнет за сборами да разговорами.
Так оно и получилось. Время пролетело настолько незаметно, что Света схватилась за голову:
— Мы же приедем к поезду в самый последний момент!
Прощание с отцом вышло сумбурным, Вадиму все время казалось, что он не сказал чего-то самого
За порогом стояла соседка, пожилая женщина. С ней и ее мужем Вадим несколько раз сталкивался в подъезде, а как-то они вместе поднимались на лифте. Олимпиада Викторовна – такое имя невозможно было не запомнить – всегда здоровалась первой, опережая Свету и его, но разговоров, по крайней мере, в присутствии Медведева, с девушкой не заводила. Вадим знал, что Светлана поддерживала с этими соседями хорошие отношения, держала у них запасные ключи, но до сих пор никто из стариков ни разу не заходил к ним.
— Добрый вечер, Вадим, — поздоровалась соседка, — Светочки нет дома или она уже отдыхает?
— Света поехала моего отца провожать, вернется часа через полтора, — коротко объяснил Медведев, видя замешательство и даже легкий испуг на лице пожилой женщины, несомненно, не ожидавшей, что дверь откроет он. — Может, я смогу чем-то помочь?
— Извините, что беспокою вас в такое позднее время, но без посторонней помощи мне, действительно, не обойтись. Что-то случилось с замком, ключ в нем застрял, и я ни вытащить его не могу, ни повернуть, сил не хватает. Дед-то мой в больнице лежит – сердце прихватило – я как раз от него возвращаюсь, и вот такая беда… Мне неловко просить вас, но, может быть, вы с замком справитесь или посоветуете, куда звонить, кого вызывать. Может, милицию? Вдруг кто-то чужой в замке ковырялся?
Вадим обрадовался, что может кому-то помочь, и улыбнулся, стараясь успокоить встревоженную женщину:
— Олимпиада Викторовна, вы попали по адресу! Знаете, сколько таких замков я на работе вскрывал? Десятки, если не сотни! — Улыбка его вдруг стала не такой широкой. — Вот только с инструментами у нас плоховато… Сейчас посмотрим, что с замком. Может, тут никто чужой и ни при чем, просто ключ заклинило, и нужна сила, чтобы с ним справиться.
Ключ застрял в замке намертво, ничего не удалось сделать даже при помощи плоскогубцев. Вадим понял, что еще немного, и он погнет или сломает ключ, сердито посмотрел на замок и решил позвонить Денису.
— Денька, ты чем сейчас занят? — спросил Медведев, услышав в трубке хрипловатый голос Зорина. — Спишь уже, что ли?
— Какой там сон, командир! Кровавая битва – я Покемошке уколы ставлю.
Медведев знал, что Денис где-то на выезде подобрал поразительно уродливого котенка. Тощее, глазастое, наполовину лысое создание с огромными ушами и пронзительным голосом не могло вызвать никаких эмоций, кроме жалости, смешанной с отвращением, ни у кого, кроме Зорина. «Денька, ты рехнулся! — таким было общее мнение, когда спасатель вытащил из-под куртки рахитичное существо с торчавшими в разные стороны клочьями шерсти. — Подцепишь от этого уродца какой-нибудь лишай, самому потом лечиться придется!» «Это никакой не лишай, а авитаминоз!» – поставил свой диагноз Денис и занялся выхаживанием котенка, которого ребята сразу прозвали Покемоном из-за его жутковатого вида, а когда узнали, что это кошечка, переименовали в Покемошку.