Институты правят экономикой

Лученок Александр

Однако ряд специалистов по институциональной экономике считают, что проблема спецификации прав собственности не является узловой, что наиболее важно для успешного экономического развития наличие конкуренции.

В России приватизация не сопровождалась стимулированием конкуренции, поэтому экономика страны превратилась в «некое соединение коррумпированности, мафиозности, бандитизма, прозападных моделей транснациональных систем менеджмента, ценных бумаг и т. д.», включающее в себя огромные квазисоциалистические и просто плутовские сегменты [38].

Ученые, не находящиеся в плену либеральных догм, уже давно заметили, что важнее отношений собственности является создание конкурентной среды даже без активной приватизации государственных предприятий.

Дж.

Стиглиц отмечал, что опыт Китая и России наиболее ярко продемонстрировал, что конкуренция более важна для успешного экономического развития, чем форма собственности. Китай расширил сферу конкуренции без приватизации государственных предприятий. В России же большая часть экономики была приватизирована, при этом специальные меры по стимулированию конкуренции не предпринимались. Трудно себе представить больший разрыв в объемах производства – Россия скатилась до уровня десятилетней давности, в то время как в Китае на протяжении почти двух десятилетий поддерживаются двузначные темпы экономического роста [41, с. 24].

Опыт реформирования экономики в период становления рыночных отношений показал, как велико значение институциональных условий, которые создаются государством.

Обследование в первой половине 90-х годов прошлого века 119 белорусских предприятий различных форм собственности показало, что две трети предприятий коллективной и частной форм собственности освоили выпуск новых видов продукции, в то время как среди государственных предприятий на расширение традиционного перечня наименований выпускаемой продукции пошли менее половины из них. На каждом шестом обследованном государственном предприятии вообще не было осуществлено никаких нововведений [39]. Таким образом, вырисовывалась более заметная способность негосударственных предприятий реагировать на требования рынка и, соответственно, развивать производство.

Естественно, что государство приняло меры к исправлению ситуации: оно стало активнее вмешиваться в работу предприятий.

После того как государство усилило свое влияние на экономику, опросы руководителей белорусских предприятий показали, что власти стали вмешивается в деятельность предприятий независимо от формы их собственности. Так, об активном вмешательстве в ценообразование заявляло 64,4 % опрошенных руководителей государственных предприятий и 64,7 % – приватизированных. Вмешательство государственных инстанций в производственные решения на приватизированных предприятиях происходит даже чаще, чем на государственных (соответственно 54,3 и 50,8 %). Инвестиционная активность регламентировалась государством у 33 % приватизированных предприятий и у 43 % государственных предприятий. Причем усиление влияния государства имело одностороннюю направленность: оно служило поддержке государственных предприятий [40].

В Беларуси были созданы такие институциональные условия хозяйствования, при которых предприятию быть в государственной собственности выгоднее, чем в частной, так как государство различными мерами облегчает существование государственных предприятий, оказывая поддержку именно им, ставя их в более благоприятные условия.

Несмотря на то, что государственные предприятия обычно менее рентабельны по сравнению с частными структурами, в доминантном государстве они продолжают сохранять ведущую роль. Такие предприятия часто осуществляют хозяйственную деятельность, которую следует рассматривать как предпринимательскую по следующим причинам. Во-первых, она направлена на извлечение прибыли. Во-вторых, эта предпринимательская деятельность ведется за счет имущества (в том числе денежных средств) собственни-ка-государства. В этом случае предпринимателем целесообразно рассматривать само государство, а не менеджеров такого предприятия.

Оценка эффективности институциональной системы

Возникает вопрос: какая институциональная система и на какой институциональной матрице более эффективна?

Обычно критерием оценки эффективности институциональной системы считается степень достижения Парето-эффективности (аллокативной эффективности), суть которой заключается в наиболее полном удовлетворении

потребностей всех членов общества при данном уровне обеспеченности ресурсами. Однако в различных институциональных системах подходы к распределению ресурсов существенно различаются.

С точки зрения перспективного развития важное значение имеет не только получение максимального экономического результата при заданной величине ресурсов, но и обеспечение социальной стабильности в обществе как за счет субсидирования отдельных предприятий (например, с целью сохранения занятости), так и прямых социальных программ для частичного выравнивания доходов домашних хозяйств. При этом ориентация на гарантию относительного социального равенства находит поддержку населения, что способствует повышению устойчивости институциональной системы в исторической перспективе.

Для самосохранения институциональная система должна создавать заинтересованность в этом у максимально широких слоев населения не только путем идеологической обработки, но и реальным повышением уровня жизни домашних хозяйств. Поэтому оценку ее эффективности следует проводить исходя из степени рациональности использования ресурсов страны и решения стоящих перед страной социально-экономических проблем. Ее можно оценить косвенным путем на основе определения степени социальной стабильности в обществе, а также возможности реализации субъектами хозяйствования всех форм собственности и населением собственных интересов. При этом общество должно, минимизируя в разумных пределах централизованное перераспределение валового внутреннего продукта, стремиться к повышению эффективности хозяйствования, долговременному обеспечению социально-политической стабильности на основе создания благоприятных условий для развития всех субъектов экономических отношений.

Другой подход к оценке эффективности институциональной системы предложил Ф. Хайек. Он доказывал, что выигрывает не то общество, которое производит больше продукции с меньшими затратами сырья и материалов, а то, которое производит продукцию с меньшими затратами трансакционных издержек [42, с. 296]. Однако на практике при исчислении таких издержек возникают серьезные проблемы.

Существует два основных подхода к трактовке трансакционных издержек. Первый подход базируется на их рассмотрении как издержек, связанных только с исполнением рыночных трансакций (операций). Однако такой подход малоприменим в странах, базирующихся на восточной институциональной матрице, где роль рыночных трансакций невелика и доминируют административные трансакции. Поэтому все большее распространение получает второй подход, заключающийся в распространении понятия трансакционных издержек на всю экономическую жизнь. К ним относят, в частности, и издержки, сопровождающие внутриорганизационные трансакции (т. е. без прямого участия цен), расходы на поддержание функционирования формальных институциональных структур. Существует также мнение, что трансакционные издержки – часть институциональных издержек, направленных на создание институтов, облегчающих обмен [43, с. 10–11]. Некоторые авторы английское слово «transaction» на русском языке умудряются писать с буквой «з» («транзакция»). В результате возникает путаница в понятийном аппарате.

По нашему мнению, целесообразно разделять трансакционные и институциональные издержки. Если в первом случае это будут конкретные издержки субъектов хозяйствования при выходе на рынок (регистрация, получение лицензий и сертификатов и пр.), а также при осуществлении сделок, то во втором случае – издержки на поддержание соблюдения институциональных норм. Это относится прежде всего к расходам на поддержание формально установленных институциональных норм. Эти издержки обычно финансируются государством из республиканского или местных бюджетов. Кроме того, они могут финансироваться за счет хозрасчетной деятельности государственных структур. Например, Национальный банк Республики Беларусь обеспечивает соблюдение комплекса институциональных норм в денежно-кредитной сфере [44, п. 12]. При этом он получает доходы от осуществления им кредитной деятельности, операций с ценными бумагами, иностранной валютой, драгоценными металлами и драгоценными камнями и иных операций и даже делится прибылью с республиканским бюджетом [44, п. 42, 43].