Ирландский спаситель

Джеймс М. Р.

— Да, — говорю я, подавляя смех при виде покорного выражения на лице Макса. Я бросаю взгляд на Левина. — Подарок от Владимира, я полагаю?

— Я думаю, это жест уважения к работе, в которой мы с Виктором сотрудничаем с ним. Я полагаю, он подумал, что было бы невежливо не включить в нее и вас двоих. — Левин ухмыляется, его взгляд задерживается на блондинке. — По одной каждому.

Я не могу притворяться, что это не заманчиво. Прошло больше времени, чем обычно с тех пор, как я был с женщиной, но я никогда не был плейбоем. Рыжеволосая, в частности, которая положила на меня глаз, великолепна, именно в моем вкусе,

миниатюрная, с маленькой грудью, с волосами, ниспадающими каскадом повсюду, густыми блестящими локонами, в которые любой мужчина умер бы, чтобы зарыться руками, когда он погрузился в нее. Но я не могу заставить себя сделать это. Очевидно, что три женщины не возражают против присутствия здесь, они раздевают всех нас троих своими глазами, явно стремясь выполнить приказ Владимира, а не из-за какой-то угрозы. Но в нынешних обстоятельствах идея переспать с женщиной, которой за это заплатили, кажется мне еще более неприятной, чем могла бы быть в противном случае. Помимо этого, я не испытываю к ней никакого реального желания. Нужно быть слепым, чтобы не видеть, насколько она красива, насколько сексуальны все три, но женщины, которую я хочу, нет в этой комнате. И если это не Ана, я не смогу вызвать в себе подлинную похоть.

Я мог бы выполнить все необходимые действия, но я бы не стал отдавать ей должное. И я бы предпочел провести холодную ночь в одиночестве в своей постели, чем без энтузиазма переспать с женщиной ради этого. Это особенно потеряло для меня свою привлекательность.

— Я ценю подарок, — говорю я с извиняющейся улыбкой. — Но, боюсь, мне придется отказаться.

Левин смотрит на меня.

— Верен женщине, которая даже не знает, что ты идешь за ней. — Его взгляд ровно останавливается на моем, оценивая меня. — Я думаю, я был прав, полагая, что монета не была потрачена впустую.

— Мне тоже придется вежливо отказаться, — говорит Макс, опрокидывая стакан, чтобы допить свой напиток. — Священник и все такое.

— О, священник. — Брюнетка хлопает ресницами, глядя на него, слегка выгибая спину, чтобы ее груди были видны еще лучше. — У меня есть пара вещей, в которых я могла бы признаться, отец. То есть, когда мой рот не набит. — Она подмигивает ему, и челюсть Макса напрягается. Я затыкаюсь, чтобы не рассмеяться, это было бы некрасиво, учитывая затруднительное положение, в котором он явно находится, но это не что иное, как забавно.

— Бывший священник, — говорит Левин с ухмылкой. — Я думал, ты нарушил свои обеты, отец.

— Я делаю все возможное, чтобы придерживаться тех, от которых я не отказался, — натянуто говорит Макс. — Мне придется отказаться.

— Какая досада. — Блондинка надувает губы. — Нам редко попадаются такие великолепные мужчины, как вы. И к тому же все разные, итальянцы, русские, ирландцы? Я была бы счастлива взять всех вас троих сама.

Эту картину я не хочу представлять.

— Извините, дамы, — говорю я с неохотной улыбкой. — Но я думаю, что мы со священником посидим сложа руки.

— Ну что ж, думаю, я могу взять их в команду. — Левин допивает остатки водки, ставит стакан и поворачивается к трем женщинам. — Дамы? У меня есть кровать наверху, где хватит места для всех нас четверых, не говоря уже о джакузи…

— Иисус, Мария и Иосиф. — Я прижимаю руку ко рту, жестом приказывая официанту принести нам с Максом еще по напитку.

—

Ты можешь сказать это еще раз. — Макс с благодарностью берет напиток, отодвигаясь в центр кабинки, пока я делаю еще один глоток виски. — Я удивлен, что ты не воспользовался предложением рыжей. Она была заинтересована. Это не значит, что ты каким-то образом предаешь Ану.

Я качаю головой.

— Проблема была не в ее интересе. Это мое отсутствие интереса. И, кроме того, у меня и так достаточно сложностей.

— Это так? — Макс помешивает большой кубик льда в своем стакане. — Помимо попыток найти девушку, которая была продана мужчине, имени которого мы даже не знаем, не говоря уже о том, куда он мог ее увезти?

— Да. — Я опускаю взгляд на янтарную жидкость в моем собственном стакане. — Мне пришлось подписать контракт о помолвке перед отъездом.

— Черт. — Глаза Макса расширяются. — Твоя встреча с отцом Донахью?

— Да. — Я делаю еще глоток. — С отцом Донахью, Грэмом О'Салливаном и Сиршей, его дочерью. Женщина, на которой мне суждено жениться, когда я вернусь в Бостон.

— Но ты не собираешься этого делать.

Я наклоняю свой стакан в его сторону, подтверждая утверждение.

— Да.

— Это чертовски интересная штука. — Макс выдыхает, обдумывая. — Ты прав, что у тебя достаточно сложностей. Я сомневаюсь, что этот парень О'Салливан легко воспримет нарушение тобой этой клятвы.

— Он этого не сделает, — подтверждаю я. — Но это было либо подписание контракта, либо возвращение к гражданской войне.

Макс кивает, обдумывая.

— А ты не думал послать кого-нибудь за Анной?

— Я думал об этом. — Я делаю еще один глоток, глядя из окна бара на темный город за нами. — Но я не мог. Когда Алексей забирал ее, я поклялся ей, что приду за ней. Я дал два обещания, и я знаю, что не смогу сдержать их оба. Но, черт возьми, если я собираюсь отступиться.

— И это то, которое тебе больше всего хочется сохранить.

Я киваю.

— Да. В этом суть. — Я смотрю на него. — А ты? Ты действительно так привязан к клятвам, которые уже нарушил, что отказался бы от этой возможности?

Макс ухмыляется.

— У меня никогда не было недостатка в возможностях переспать с женщинами. Во всяком случае, они еще больше интересуются, когда узнают, что я священник, падший или нет. Но обет, который я нарушил, не был обетом безбрачия, и я сделал все возможное, чтобы придерживаться его, даже если я больше не являюсь полностью человеком церкви. — Он делает еще один глоток своего напитка, глубоко вздыхая. — Кроме того, если Виктор выполнит данное мне обещание, это может продлиться недолго.

— Понятно. Твоя встреча с отцом Донахью.

Макс кивает.

— Виктор согласился использовать то влияние, которое он имеет на священника, чтобы посмотреть, сможет ли он восстановить меня в правах, смыть мои прежние грехи и все такое. Когда мы вернемся, моей первой остановкой будет собор Святого Патрика.

— Нет желания вкусить плотские утехи, пока есть такая возможность?

Макс печально улыбается.

— Склонность, конечно, есть. Но я сделал все возможное, чтобы искупить вину за тот путь, по которому шел до сих пор, и это его часть. Кроме того, — добавляет он, допивая свой напиток. — Ты не единственный, кто тоскует по женщине, которой не должен обладать.