Исчезнувшая армия царя Камбиса
Шрифт:
Около часа инспектор бродил по улицам, ощущая, как нарастает в душе тоска, размышляя, не совершил ли он ошибку, приехав. Наконец, бросив в конце улицы взгляд на часы, Халифа двинулся в сторону плато. Солнце уже поднялось, сквозь рассеивавшийся туман все отчетливее проступали грани пирамид. На несколько мгновений Юсуф задержался, чтобы еще раз запечатлеть в памяти грандиозную картину, а потом решительно свернул к огороженному невысокой стеной кладбищу. Расположено оно было на пологом склоне неподалеку от массивного основания Сфинкса.
В нижней, более или менее ровной части кладбища на ухоженные могилы падала тень сосен и эвкалиптов. Выше по склону, где зелень уже отсутствовала, надгробия выглядели скромнее, напоминая задворки богатого, процветающего города.
Именно сюда взбирался сейчас Халифа, лавируя между плоскими прямоугольными холмиками. У двух плит из серого потрескавшегося бетона он остановился. На могилах родителей не было никаких украшений, если не считать вцементированного в изголовье каждой обломка скалы да пары написанных выцветшей от времени краской строк из Корана.
Опустившись на колени, Юсуф прошептал слова молитвы и поцеловал надгробия, сначала матери, затем отца, после чего выпрямился и, медленно переставляя ноги, пошел вверх, к разрушенной стене.
Здесь на земле виднелись кучки овечьих окатышков и много мусора. В углу кладбища была лишь одна могила, как бы вытесненная сюда, на загаженный клочок, другими. Невзрачная надгробная плита, еще более убогая, чем у родителей, без надписи. Халифа вспомнил, как молил он кладбищенского смотрителя дать разрешение на рытье здесь могилы, как копал своими руками неподатливую землю — ночью, чтобы никто из сельчан этого не видел, как рыдал, копая. Аллах свидетель, сколько слез он тогда пролил.
Юсуф встал на колени и прижался щекой к прохладной, усыпанной мелкими бетонными крошками поверхности.
— Ох, Али, — шептали его губы. — Брат мой, жизнь моя! Почему? Скажи, почему?
Мохаммед Абд эль-Тауба, детектив, который вел следствие по делу об убийстве Икбара, походил на настоящую мумию: сухая, напоминавшая старый пергамент кожа, ввалившиеся щеки, тонкие, поджатые в полугримасе серые губы.
Рабочее место детектива находилось в мрачном здании на Шарийа Бур-сайд. Прокуренный кабинет, где стоял его стол, Тауба делил с четырьмя другими офицерами. Переступив в начале десятого порог, инспектор Халифа приветствовал коллегу. После обязательной чашки чая начался деловой разговор.
— Значит, тебя интересует старина Икбар. — Тауба ткнул окурок в переполненную пепельницу и тут же закурил новую сигарету.
— Думаю, его убийство может быть связано с тем, что мы расследуем в Луксоре.
Тауба энергично выдохнул из ноздрей две струйки дыма.
— Поганое, должен сказать, дело. В Каире, конечно, хватает убийц, но о таком еще никто не слышал. Складывается впечатление, что над стариком потрудился мясник. — Следователь выдвинул ящик, извлек из него папку, бросил на стол. — Отчет патологоанатома. Многочисленные глубокие порезы на лице, руках и груди. Плюс следы ожогов.
— От сигары?
Тауба утвердительно кивнул.
— А порезы? Чем наносили порезы?
— Это может показаться странным, но прозектор не уверен. Металлический инструмент, однако слишком громоздкий для ножа. Он считает, нечто вроде мастерка.
— Мастерка?
— Ну да, которым работают каменщики. Им кладут и разравнивают цементный раствор. Пролистай отчет.
Халифа раскрыл папку и углубился в бумаги. Фотоснимки распростертого на полу обнаженного трупа, напоминавшего огромную рыбину со вспоротым животом, вызвали у него отвращение. Заключение патологоанатома почти слово в слово повторяло выводы Анвара по делу Абу Найара.
«Точно определить инструмент, нанесший жертве упомянутые выше ранения, не представляется возможным», — читал Юсуф казенные строки документа. «Характер порезов не соответствует параметрам ножевых ран. Судя по их форме и углу, под которым были рассечены кожные покровы, преступник воспользовался неким подобием строительного мастерка или лопатки археолога. Но утверждать это однозначно эксперт не в состоянии».
На слове «археолога» взгляд Юсуфа задержался. Инспектор поднял голову.
— Кто обнаружил труп?
— Хозяин соседней лавки. Удивился, почему Икбар не начинает торговлю. Подошел к двери, толкнул — она оказалась незаперта — и ступил внутрь. Дальше все как на снимке.
— Когда это произошло?
— В субботу утром. Одному Аллаху известно, почему об убийстве так быстро пронюхали газетчики. По-моему, половину всех преступлений в Каире они совершают сами, чтобы было о чем писать.
Халифа улыбнулся.
— Икбар занимался нелегальным бизнесом?
— Наверное. Все они приторговывают налево. Конкретных материалов на него у нас нет, однако это ни о чем не говорит. Наших ресурсов едва хватает, чтобы как-то бороться с акулами. На мелочи приходится закрывать глаза, в противном случае государству придется строить все новые и новые тюрьмы.
Юсуф просмотрел папку до конца и вернулся к «археологу».
— Ты не слышал, не появилось ли на рынке антиквариата что-нибудь необычное?
— Необычное?
— Ну, нечто ценное, за что можно убить?
Тауба пожал плечами.
— Вроде нет. Был один грек, он контрабандой вывозил подлинники под видом копий, но с той норы прошло уже месяца два. А за последнее время? Нет, ничего не приходит в голову. Или ты имеешь в виду случай в Саккре?
— В Саккре?
— Да, вчера вечером. Молодая супружеская пара из Англии ввязалась в перестрелку и скрылась с места в угнанном такси. Девчонка наверняка подцепила что-то интересное в одном из павильонов, где работают археологи.
Следователь обернулся к сидевшему за его плечом коллеге, тучному мужчине с огромными пятнами пота у подмышек.
— Эй, Хелми, у тебя же в Гизе приятель! Что там говорят о Саккре?
— Говорят очень мало. — Голос прозвучал сдавленно, так как в этот момент рот Хелми был забит куском пирожного. — Никто в точности ничего не знает. Известно только, что девица прихватила с собой какую-то коробку.
— Ее личность установили? — быстро спросил Халифа. Хелми неторопливо облизал языком губы.