Исчезнувшая
Шрифт:
— Ну, бросил на несколько дней, — возразила я, но чувствовала, что он не начнет заново, если только я ему не велю. И с минуту, признаюсь, наслаждалась своей властью заставить человека поступать так, как я ему приказала.
Склонив головку набок, Мисти улыбнулась. Она знала, о чем я думаю. Она действительно красивая девочка, подумала я, обратив внимание на ее загорелую кожу и тщательно завитые волосы. Куда бы мы ни шли, люди глазели на нее. Хотя мы обе были в джинсах и футболках, на ней одежда сидела куда лучше.
— Я хочу, чтобы ты меня научила, — сказала она. — Научила меня, как понравиться
Я не собиралась учить ее гипнозу, но, может, мне удастся помочь ей как-нибудь иначе.
— Ты тоже можешь кое-чему меня научить. — Я указала на двух мальчишек нашего возраста в соседней кабинке. Они не отрывали от нее глаз с тех пор, как мы вошли.
Она уловила намек и подмигнула мне.
После обеда мы бродили по торговому центру. Время от времени Мисти тыкала пальчиком в наряды, в которых я смотрелась бы «горячо», и объясняла, что мне надо больше качать бедрами при ходьбе. А когда стоишь, говорила она, надо большую часть веса переносить на одну ногу, а вторую сгибать в колене, чтобы подчеркнуть форму икр. Между уроками она рассказала мне историю своей жизни, а также историю ее родителей и старшей сестры. Отчим у нее вне работы не чурался выпивки, но он был «лапочка», а не «зануда», как ее «настоящий отец». Мама у нее была «старая хиппи» по имени Солнечный Свет и свою дочь назвала Мистической Розой. Ныне Солнечный Свет работала продавщицей в местной аптеке, где ее звали Солнышком. Еще у Мисти имелись два сводных брата в Теннесси.
Рассказывая мне свою историю, она показывала, что доверяет мне. Я в ответ отделалась общими местами: расплывчатым упоминанием о том, что родители вместе не живут, мама разводит лошадей и пчел, — и кое-какими типовыми советами по поводу обращения с Джессом.
— Смотри ему в глаза, когда с ним разговариваешь. Просто поразительно, как редко люди смотрят в глаза друг другу. Смотри пристально, говори медленно. Сообщай ему, чего ты хочешь.
Мисти восприняла этот совет как откровение. Пока я говорила, она в знак согласия и благодарности прикоснулась к моей руке своей маленькой загорелой ладошкой. Я отодвинулась, чтобы она не могла до меня дотянуться. И тут почувствовала это — пробегающее по коже знакомое покалывание, возникавшее, когда за мной кто-то наблюдал.
Я огляделась, но никого не увидела. Несколько мальчишек глазели на Мисти.
Инстинктивно мне хотелось убежать.
— Я тебя запятнала! — крикнула я, понимая, как глупо это звучит. — Ты — вода. — И рванула по коридору.
Мисти помчалась за мной. Через минуту я юркнула в боковой проход, ведущий к кассам. Она догнала меня и хлопнула по руке.
— Теперь ты вода!
Я прижала указательный палец к губам. Несколько мгновений мы стояли неподвижно, переводя дух.
Потом Мисти сказала:
— Ой! — И протянула руку. — Смотри, меня что-то ужалило, да как сильно. Я ничего не видела, а ты?
И я не видела. Но чувствовала, как к нам что-то приблизилось, постояло, затем двинулось дальше. Я взглянула на яркую красную отметину у нее на плече.
— Может, какое-то насекомое?
К моменту возвращения Джесса и Осени Мисти уже считала меня лучшей подругой. По пути
— Как ты думаешь, это не паучий укус?
— Кто знает? — отозвалась я.
Кондиционер в салоне не работал. Даже при открытых окнах было душно от сигаретного дыма и мускусного запаха духов Осени.
Мисти снова тронула меня за плечо и воскликнула:
— Потрогайте, какая она прохладная!
Осень, как всегда бесстрастная в своих темных очках, обернулась.
— Потрогай ее! — настаивала Мисти. Осень протянула руку и едва заметно скользнула кончиками пальцев по моей руке.
— Холодная, — изрекла она.
— Как тебе это удается? Ты даже не потеешь, а здесь градусов под пятьдесят. — Глаза у Мисти были круглые от удивления.
С пару мгновений я размышляла, не открыть ли им правду: вампиры не потеют, а нормальная температура тела у нас ниже, чем у смертных. Вместо этого я сказала:
— Знаешь старую поговорку: «Холодные руки — горячее сердце»?
— У меня дядя так говорит. — Мисти легко было отвлечь.
Она снова принялась чесать плечо. Джесс просто улыбался, не вслушиваясь. Но что-то в лице Осени, в положении губ и нижней челюсти, говорило о настороженности. Она снова отвернулась, не сказав ни слова. И снова я обнаружила, что не могу прочесть ее мысли.
— Перестань чесаться, — сказала я Мисти. — У тебя уже кровь идет.
Струйка крови у нее на плече заставляла меня нервничать. Я с усилием отвела глаза.
— Можете высадить меня здесь, — сказала я, когда машина подъехала к нашим воротам. — Спасибо.
— Ари! — окликнула Мисти.
Я уже открыла дверцу.
— Можно, я тебе позвоню? — спросила она.
— Конечно. — Я вылезла из машины. — У Осени есть мой телефон.
Они смотрели на меня, а я не хотела, чтобы они видели, какой код я набираю, чтобы открыть ворота. Я послала Джессу мысль: «Поезжай», — и секундой позже он уехал. Последнее, что я видела, — это личико Мисти в заднем окне, губы ее сложились в беззвучное «спасибо».
Дом уже меньше походил на развалины. Рабочие отсутствовали — был какой-то праздник. День труда, по-моему. Мае с Дашай на кухне заканчивали поздний обед, и я положила себе салата.
Я села. Они вдвоем уставились на меня.
— Ты куришь?! — спросила мама.
Нет, ответила я им. Мои друзья курят. Запах дыма от их сигарет впитался мне в одежду и в волосы.
— Друзья? — хмыкнула мае. — Это те гопницы, которых мы видели «У Фло»?
— Кончай снобствовать, — сказала ей Дашай. — С кем ей еще тусоваться?
— А «иные» здесь есть? — спросила я. — В смысле, моего возраста. Я единственный подросток среди завсегдатаев «У Фло».
— Я думала, ты в курсе «фактов жизни», — сказала мае.
— В курсе. — Я несколько смутилась. — Деннис мне рассказывал.
— Это многое объясняет.
О Деннисе у нас с ней остались смешанные воспоминания. Он был папиным ассистентом и нашим близким другом. Он учил меня плавать и кататься на велосипеде. Но он был смертным и порой совершал ошибки. В нашу последнюю встречу он попросил меня сделать его вампиром — просьба повергла меня в шок.