Ищущий, который нашел
Шрифт:
– Был какой-то план. Вартран этот сволочь! Он не собирался казнить ни Азот, которая еще и его дочь к тому же, ни Лаурона. Ему нужно было, чтобы ты встретился с Хоггом. Я когда узнала, я на него наорала. Думала, он меня убьет. А он посмеялся и говорит: "За все нужно платить. Виктор еще будет мне благодарен". Я сама его чуть не убила. Вот скотина, а!
– гневно выплюнула Силна. А я только улыбнулся - я и правда был благодарен Вартрану. Как это ни нелепо, но я совершенно искренне испытывал благодарность. Силна укоризненно посмотрела на меня: мол, что я улыбаюсь. Я приобнял ее за плечи и жизнеутверждающе пообещал:
– Мы со всем разберемся. Пожалуй, надо сходить к Вартрану, - Силну передернуло. Она подняла на меня потемневшие глаза и умоляюще предложила:
– Может, ну его? Вы же только-только на ноги встали, еще обморожение схватите, или осложнение, знаю я...
– Я уже достаточно
– Я осознал, что сказал только после того, как сказал. Во-первых должен я, а не мы, а во-вторых... Незачем было пугать девочку. Хотя Силна, похоже, Вартрана боялась больше, чем смерти. По крайней мере, в реальности первого она не сомневалась.
Так, кутаясь в шубу и опираясь о хрупкое женское плечо, я доковылял до странного вида сооружения. Странно, как это я раньше не обратил внимания на сей объект: посреди ледяного поля высился закругленный ледяной шатер. Вокруг него сгруппировались изваяния, еще не до конца застывшие и прекрасные в своей натуралистичности. Я бы восхитился, но узнал лицо Джут. Заледеневшее в смертельном покое оно было прекрасно, но мурашки маршировали по телу от этой красоты. Да, скульптур явно стало больше. Я начинал узнавать это место - именно здесь проводился суд над Азот и Лауроном, разве что ледяной шатер возник, как по мановению палочки. Не вдаваясь в подробности, я двинулся вперед, ловя себя на том, что задерживаю дыхание, проходя возле фигур. Мертвые глаза, отделенные от меня одним лишь тонким слоем льда сверлили насквозь. Я не боялся смерти и, тем более, трупов. Хотя, чего уж скрывать, боялся. Но прекрасные трупы пугали куда больше, нежели смрадные полуразложившиеся тела. И входить в ледяной дворец, охраняемый мертвыми стражами, мне отнюдь не хотелось. Но я вошел. Силна шла рядом, ее громкое горячее дыхание ощущалось в районе шеи, а руки впились в мою шубу. Но она шла молча. А вокруг было пусто, как будто мы отмеривали гулкими шагами коридоры музея. Небо было темным, а всполохи сияния только высвечивали белые лица. Только наши шаги в тишине... И я начал считать, что идти сейчас к Вартрану было глупой затеей. Но отступать сейчас, в присутствии девушки, я не мог. Поэтому, задержавшись у входа в шатер без дверей и ощущая спиной пристальные взгляды мертвых глаз, я сделал шаг. Привычное сияние заискрилось у ног, вспыхнув холодно-белым огненным шлейфом, и впустило меня внутрь. Тут же промелькнула мысль: зачем я позволил Силне войти со мной?! Но оглядываться на нее я не стал. А глазам моим предстало весьма странное зрелище. Все помещение изнутри было наполнено таким же мертвенно-белым свечением, как хижина, в которой находился я. Но этот свет был ярче, а комната больше. И в ней тоже были колонны: такие же, как те, у входа. Некогда бывшие живыми. Они стояли широким полукругом, обрамляя центр. А в центре стоял обычный стол, разве что вырезанный из цельного куска льда. А за столом, напомнившем мне отчего-то стол в зале заседаний в царской палате сидел Вартран. И опять его жуткий птичий взгляд и усмешка тонких губ! Подле него сидели приближенные яшинто, лица которых я видел впервые.
– Пришел в себя?
– осведомился Вартран, и от этой его усмешки я ощутил себя маленьким растрепанным мальчишкой, стоящим перед важными дядями. Но я поднял голову и улыбнулся в ответ:
– Да. И готов выслушать все, что должен.
– Должен кому? И зачем ты таскаешь за собой всюду эту девочку?
– сверля меня взглядом, спросил Вартран. Я сжал дернувшуюся было руку Силны, впиваясь отросшими ногтями в кожу, чтобы она не успела что-нибудь ляпнуть.
– Должен Хоггу. А остальное вас не касается, - как можно спокойнее произнес я. И заглянул по очереди им всем в глаза, остановившись на Вартране. Тот посмотрел на меня с неожиданным уважением. И произнес:
– Ты молодец. Мы не ошиблись, ты чего-то да стоишь. Что ты хочешь услышать? Тебе же уже все известно.
– Я невольно потупился. И правда, известно, вот только необходимо, чтобы все разложили по полочкам. Чтобы проще было идти в опасную дорогу.
– Вы - отец Азот? И тем не менее чуть не казнили ее?
– я лукавил. Я знал ответ, и знал, что казнь бы в любом случае не состоялась. Вартран понял это и усмехнулся.
– Я не собирался казнить свою дочь только оттого, что это было не нужно. Она лишь выполняла задание. Пиявку она не высвобождала, она пришла с Хоггом. Все было подстроено. Подстроено для того, чтобы Хогг убедился в твоих способностях. Только она и сама не знала еще о том, что все так и должно быть. Моя умная девочка действовала исключительно в интересах Хогга. Он связывался с ней, но не объяснял ничего. Я же, как умудренный опытом, расшифровывал послания Хогга, которые Азот мне пересказывала. А что она не говорила, я читал в ее мыслях. Хогг хотел убедиться, насколько твой дар способен помочь миру. Он не мог отдать свою жизнь кому попало. И не упрекай меня, мальчик. Не тебе судить меня. Да, я привык распоряжаться чужими жизнями. Но не ради забавы, а исключительно ради общего дела. Ты и сам...
Я разглядывал бледные нечеловеческие лица яшинто. Не все понимали, о чем мы говорим, но враждебность читалась на всех без исключения лицах. С легкой примесью страха, что не могло не радовать. Силна привычно сопела рядом, и мне не было страшно. Я знал, что меня не тронут. Поэтому позволил себе закрыть на секунду глаза. В темноте слышалось горячее дыхание Силны и тихое, почти беззвучное дыхание яшинто. Вдох-выдох, как будто заморозка отходит. Вдох-выдох...
– Вы оправдываетесь, Вартран. Передо мной. Почему? Кто я вам? Жалкий человечишка. Но вы оправдываетесь. Я отвечу, почему я лучше вас: я не смог бы издеваться над родной дочерью. Но я человек. Только вы ведь все равно оправдываетесь. Потому что, какой бы благой ни была цель, мы не вправе решать за других людей. Кем бы мы ни были, - я распахнул глаза, посмотрев прямо в глаза Вартрану. Яшинто, окружавшие его, поднялись. Я ощущал на себе их гневные взгляды. Они готовы были растерзать меня, выпить до капли за неслыханную дерзость. Но я только грустно улыбнулся. Силна вцепилась в мою руку так, что стало больно. Я наклонился и шепнул ей: "Уйди отсюда, милая. Тебе тут не место". Силна вспыхнула и быстро пошла прочь, прямая спина должна была означать праведный гнев. Я только улыбнулся и посмотрел на Вартрана. Он жестом попросил свою свиту удалиться, наткнувшись на непонимающие взгляды синих глаз. Но ослушаться Вартрана они не смели. Что-то прошипев, они удалились, и у меня зарябило в глазах от ярких всполохов проходной "двери".
Когда мы остались одни, Вартран вдруг как-то резко постарел. Белоснежная прозрачная кожа больше, чем раньше, отливала в синеватый, а в жутких глазах читалась усталость. Он вдруг скрипучим старческим голосом сказал:
– Ты прав, если рассуждать как человек. Ты бессмертен. Ты можешь спасти свою душу и попасть туда, куда нет хода нам. У нас только один спектр в ауре и нет права выбора. И чем старее я становлюсь, тем мне страшнее. Я бы перенес любые муки, лишь бы обрести бессмертие там, я умер бы, я... Забудь, - вдруг резко оборвал свою речь Вартран. Мне стало искренне жаль его, и я, не соображая толком, зачем, подошел к нему и стиснул руку. Вартран невольно поморщился, но руку не отдернул. А потом прежним, сухим надтреснутым голосом продолжил.
– Хогг давно выбрал тебя своим помощником. Та сила, которую ты получил в Городе - сила, зараженная пиявкой. Азот пришла на зов, зов Хогга. Пришла, чтобы спасти тебя от этой заразы, она научила тебя отделять пиявку от себя. Иначе ты бы тоже был заражен. Та война была войной не добра и зла, как все мы считали. Это Илен пыталась остановить пиявку, заразившую Хогга и его источник. Потому темные спектры и были темными, и несли в себе зло, что были заражены. Илен же пыталась спасти брата, но он, обезумев, открыл источники, и тогда и ей пришлось действовать. Так и сложилась легенда о войне света и тьмы. А тьмы нет, тьма - лишь отсутствие света...
– я неожиданно ярко вспомнил храм, стоявший в Городе. Половина Хогга была окутана мерзкой дымкой, и только синий огонек искрился чистым холодным светом. Что ж, многое вставало на свои места. Я подался вперед, жадно слушая, и потребовал:
– Дальше?..
– Дальше Азот ждала, пока ты очнешься, она знала от Хогга, что ты восстанешь через восемь лет. Ее задачей было привести тебя на свою родину, зачем - она не знала. Хогг имеет дурное свойство говорить загадками, которые разгадываю только я, - в этой, казалось бы, хвастливой фразе не было и тени надменности. Скорее грусть. И насмешка, горькая насмешка.
– А кто меня похоронил и наложил чары?
– последний кусок головоломки никак не желал вставать на место. Вартран искренне ответил:
– Не знаю. Этот вопрос меня не волнует. Я выполнил свою задачу, - устало завершил яшинто.
Я задумчиво смотрел на светильники. Свет излучали небольшие чаши, в которых светилась густая голубоватая жидкость, словно в ней плавали сотни светлячков. Такие чаши были расставлены по всему периметру шатра. А бледные лица скульптур смотрели на меня печально и задумчиво. Тонкие фигуры, покрытые слоем тончайшего льда. Бессмертие, или... вечная смерть? Неужели это все, что им остается? Мне было жаль их всех. И в то же время я впервые со всей остротой ощутил все величие данного мне дара. Дара, который я едва не растратил понапрасну.