Исход
Шрифт:
Также можно сделать и с любой другой частью тела, будь то: нога, ухо или туловище. При этом та же нога вроде как будет спать – но идти дальше. Вот такой получался некий самообман!
Без проблем тот же фокус за счет принципа размежевания сознания можно было проделать и с головой, добавив к заклинанию щита чары навигации. Сознание погружалось в сон, а тот на кого наложены чары – продолжал свой путь.
Сорах, недолго думая, сотворил несложное заклинание магического щита и, помучившись немного с заклинанием навигации, погрузил в сон свое тело. Решив, что осторожность все же не повредит – хотя пущенные совсем
Ответов на эти вопросы он не знал, а заклинания поиска не могли заглядывать так далеко. Плести же более сложные заклятия, не было ни времени, ни желания, и, самое главное – возможности.
Что значило рисковать теперь, когда воля Совета Властелинов Силы, магистров гильдии Пространства изъявлена?
От этой мысли Сорах, несмотря на то, что он находился в полудреме, вздрогнул. Теперь любые разговоры о праве на ошибку – пустой звук. Если Совет делает что-то – он делает это наверняка. От мысли, что делать наверняка придется именно ему, Сораху порой становилось не по себе, хотя он и был уверен в своих силах.
Порой в стенах башни ходили слухи, что великие специально выращивают, вскармливают некоторых своих учеников для заданий. Не взрастили ли и его стены башни для одной из таких миссий? И, конечно же, великие не выбрали его, если бы не были уверены, что он справиться. Такая мысль отдавала леденящим холодком.
Лес вокруг становился все массивнее и величественнее, превращаясь в одну сплошную полосу. Все реже попадались луга и поляны, на которых можно было встретить озерца, заросшие камышом, или ключи ручьев, бившие прямо из самых недр земли небольшими фонтанами. Деревья стремились ввысь, пряча в своих кронах лучи пробивающегося к земле солнца.
Проходя мимо очередного дуба-исполина, Сорах вдруг почувствовал легкое жжение чуждой магии.
Здесь наступал черед другого порога. Порога другой творимой волшбы, отличной от привычной Сораху магии стихийных гильдий с их источниками черпания Силы.
Магия леса жгла, но и приятно обволакивала, словно приглашая в свои просторы. Каким-то образом ей удавалось плавно обтекать магический щит, воздвигнутый Сорахом. И она, не разбиваясь об него и оставаясь как бы в стороне, с любопытством наблюдала за чужой сущностью, хотя все же была не в силах проникнуть внутрь щита.
Маг понимал, что тягаться в чем бы то ни было с самой природой – нет никакого смысла. Природа не передаст какие-либо сведения, если ты, конечно, сам не станешь ее частью, не сможешь видеть ее глазами подобно друиду.
Сорах, будучи студентом, читал легенды о людских магах, что могут слиться с окружающим пространством, но не верил, что сейчас такие маги ходили где-то среди здешних лесов и полей.
Ведь, как учили Властелины Сил: ты сам, черпая энергию, проникаешь через оболочку природной субстанции, прежде чем коснуться потока, а это значит – природа хоть и не может прочесть твои заклятья, но может их просто поглотить, почувствовав опасность. Единственным возможным способом обойти барьер была волшба через сферу Торсионных полей, в обход стихийной магии. Но зачерпнуть оттуда силы могли только выходцы из гильдии Пространства, да и то – далеко не все.
Сорах вздохнул. Да, ему еще многое предстояло понять в этом сложном и запутанном клубке теорий, чтобы самому когда-нибудь стать магистром. Ведь…
Мысль оборвалась неожиданным уколом в области печени, и тело Сораха, тут же выйдя из искусственного сна, изогнулось, будто в дуге. Боль пронзила сознание и отдала в позвоночник до самой поясницы. Тело парализовало, и маг вытянулся словно струна. Белая пелена на миг почти закрыла взгляд, отделив Сораха от внешнего мира, и он зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как из-за холма, рыча, в его сторону движется какое-то существо.
Пленившая мага боль вдруг отступила, и он медленно опустился на землю, распластавшись на траве, словно тряпичная кукла. Магический щит был прорван, не сработали и чары отвода глаз.
Существо, движущееся в его сторону, было похоже на медведя, но огромная медвежья пасть, глаза и уши дальше переходили в оперение и кончались телом тигра невероятных размеров.
Студенты гильдии Пространства на уроках монстрологии изучали самых разных тварей населявших Ториан, однако упоминаний о таком чудовище Сорах не мог припомнить ни в одной из лекций.
Тварь зашипела и, пригнувшись, издала утробный рык, готовясь к прыжку.
Сорах попытался достать висевший на поясе кинжал, но руки отказывали слушаться. Похоже, этот медведь с телом тигра и оперением орла обладал магией паралича на самом высшем уровне, или же он был настолько ядовит, что смел всю защиту Сораха как дважды два!
Сорах мысленно пожалел, что самонадеянно поставил защиту лишь второго уровня. Конечно, классика! Вот про что всегда твердили магистры…
Но времени на раздумья не оставалось. «Успеешь покорить себя, когда убьешь эту тварь», – подумал Сорах. – «Если, конечно, она раньше не убьет тебя», – добавил внутренний голос.
Но не успел он подумать об этом, как голову пронзила другая еще более настойчивая мысль: «Смерть такого монстра как этот могла высвободить никому ненужную Силу. И к тому же… Не хватало еще, чтобы чудовище было не созданием Ториана, а вышло из под рук какого-нибудь чародея. Что если это ловушка… Арканума?».
Сорах поспешил отбросить такие мысли в сторону. Нет, от имперцев он давно освободился, и если это действительно ловушка, то разве только местного мага, решившего поиграть в разбойники, обойдя Имперский закон. Но тут была не Империя, границы ее кончились еще сутки назад.
Тварь, похоже, больше не собиралась ждать пока Сорах придет в себя и бросилась в атаку, обнажив клыки, острые, как лезвия, выточенные у лучших подземных мастеров Драконьей гряды. Полетели в разные стороны слюни…
Маг, не в силах пошевелиться, уставился на приближающуюся тварь.
Круг защиты?
Маскировка?
Заморозка?
Помутнение сознания или Подчинение рассудка?
Что, что было нужно применить? Какое заклятие могло подействовать сейчас?
Чары, все то, что было заучено и вышколено до автоматизма – теперь путалось в голове, словно у подростка, сдававшего свой первый экзамен в академии.