Искатель. 1970. Выпуск №3
Шрифт:
Но час шел за часом, а гитлеровцев на дороге не убывало. На востоке заиграли предутренние зарницы, потянуло туманом. Где-то на стерне запел перепел. Ему откликнулся другой. Близился рассвет, надо было уходить. Но подрывники ждали.
Наконец протарахтела последняя машина, и все стихло. Партизаны выждали еще. Звезды поблекли над степью, туман пополз клочьями. Поднявшись, по росистой траве Иван и еще двое партизан пошли к шоссе.
Ножом Иван вырыл лунку в колее и уложил противотанковую мину. Вторую мину заложили чуть дальше, так же тщательно зарыв и колею. Все это заняло не больше двух минут. Иван хотел уже прыгнуть через кювет, но в это время на дороге показалась машина.
— К лодке! — крикнул Иван товарищам. Но гитлеровцы увидели партизан.
Кося бурьян, рядом с Иваном прошла автоматная очередь.
— Идите, я прикрою! — крикнул Иван. — Идите!
Сорвав с плеча автомат, он упал в кювет.
Двое партизан кинулись в балку. Из кювета навстречу гитлеровцам ударил автомат Ющенко.
Когда партизаны добрались до лодки, в степи, у шоссе рванула граната, и это была последняя минута Ивана Ющенко. Расстреляв диск, он швырнул в набегающих гитлеровцев гранату и, перехватив автомат за ствол, бросился врукопашную. Ноги подломились. Его прошила очередь…
Все ближе и ближе подходила зима. Вначале захрустели под ногами лужи, затем ледок начал сковывать прибрежные отмели, и, наконец, ледяной панцирь затянул плавни.
Пока лед был тонок, партизаны еще кое-как водили лодки, расчищая путь шестами, но потом и это стало невозможно. Дон оделся льдом накрепко, ледяное покрывало вот-вот могло затянуть и Таганрогский залив.
В последний раз подошли темной, штормовой ночью к плавням два катера Азовской военной флотилии. Моряки доставили партизанам боеприпасы.
За полчаса, которые катера простояли в плавнях, на бортах наросла корка льда в три пальца.
Майор Куников попрощался с партизанами, крепко пожал руку командиру отряда Рыбальченко, комиссару Даниловскому.
Вспенив воду, катера ушли в темноту, растаяли в снежной круговерти.
Даниловский оглянулся на молча стоящего рядом Рыбальченко. Тот смотрел на пляшущие волны. Они не сказали друг другу ни слова, но каждый подумал: вот ушли боевые товарищи и никто не скажет — придется ли еще встретиться?
Обо всем этом поведали мне документы архивов Ростова-на-Дону и Таганрога и участники партизанской борьбы в Приазовье. Я уже знал, что на этом не кончился боевой путь партизанского отряда «Отважный I», и решил проследить его дальнейшую судьбу. И вот еще одна командировка. На этот раз в Новороссийск…
И вновь документы, и вновь встречи с людьми, участниками героических событий суровых лет войны.
В 1942 году фронтовая судьба партизанского отряда «Отважный I» уже во второй раз свела его с моряками Куникова. Отряд азовцев всем составом влился в отдельный батальон морской пехоты, находившийся в Геленджике на переформировании.
Куниковцы и партизаны «Отважного I», ставшие частью батальона, не теряли времени даром. Ежедневно проводились стрелковые учения, отрабатывались приемы высадки десанта со шлюпок и катеров. Очень скоро эти занятия пригодились.
В первых числах сентября врагу удалось захватить западную часть Новороссийска. В городе шли упорные бои.
Батальон получил приказ — скрытно, ночью, высадиться у Новороссийска и ударить по врагу.
Море было бурным. Вспыхивали и гасли у горизонта зарницы разрывов, пылали дома Новороссийска. Там шел не прекращавшийся ни днем ни ночью бой за каждую улицу.
Катера подходили все ближе и ближе к берегу.
— В воду! — раздалась команда.
Прибой с шипением полз на берег, волны валили людей, но десантники выскочили на гремящую прибрежную гальку и заняли позицию у разбитых стен цементного завода.
Александр Пахомович Даниловский с горсткой бойцов прорвался к развалинам невысокого здания. Обуглившиеся стены дымились. Бойцы залегли за грудами битого кирпича. Фашисты начали обстрел десанта из минометов. Разрывы следовали один за другим. Даниловский заметил, что под прикрытием минометов гитлеровские автоматчики обходят дом со стороны моря. Положение было критическим. Даниловский прыжком перебросился к задней стене дома и хлестнул свинцовой очередью по врагам. В гитлеровцев полетела граната, вторая, третья… В грохоте разрывов раздались крики и стоны. Минутой позже Александр Пахомович увидел, как из соседних развалин выскочил с автоматом наперевес Рыбальченко. За ним устремилась группа бойцов. Из ствола автомата командира «Отважного I» рвалось пламя. Даниловский тоже устремился в атаку. Он не оглядывался, зная, что его бойцы и без команды последуют за ним. Так был отбит еще один дом. Вернее, не дом, а груда развалин, развороченных разрывами, но все же это был клочок земли, отбитый у врага. А в боях за Новороссийск счет захваченной и освобожденной земли велся на метры…
И еще одну страницу из боевой биографии партизан Приазовья удалось восстановить. В десанте на Малую землю партизаны вновь действовали в составе батальона морской пехоты.
В полночь 4 февраля 1943 года батальон высадился в районе Станички. Катера вплотную подошли к берегу, и моряки бросились вперед. На них обрушился удар фашистских минометов. Но сдержать десант уже было невозможно: развернувшись в цепь, моряки ворвались в окраинные кварталы и закрепились в полуразрушенных домах.
Снаряды рвали землю, в крошево разносили обугленные стены. В воздухе стояло красноватое облако кирпичной пыли. Орудийный шквал не прекращался ни на минуту. Но было ясно, что операция удалась и наши части прочно удерживают плацдарм на Малой земле.
В этом бою был смертельно ранен майор Куников. Моряки вынесли своего командира, и ночью на катере он был доставлен в Геленджик. Но было поздно: врачи не смогли его спасти.
За героизм и отвагу, проявленные в бою, Цезарю Львовичу Куникову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Орденами и медалями за мужество и отвагу были награждены многие из отряда десантников. Были вручены боевые награды и партизанам отряда «Отважный I», вместе с моряками штурмовавшим Малую землю…
…Давно отгремели бои Великой Отечественной войны, и земля, взметаемая снарядами, дала жизнь новым побегам. Трудно найти в плавнях Придонья и Приазовья, на Малой земле следы войны. Но память о героях бессмертна. Всегда лежат свежие цветы на могиле Цезаря Куникова в Новороссийске, склоняются пионерские знамена и поют горны на братской могиле партизан Азовья в селе Синявском.
Когда в последний раз мне пришлось быть на Азове, — я спустился по крутому откосу к берегу. Снег хрустел под потами.