Искусство умирать
Шрифт:
– Сейчас узнаю.
Он включил передатчик и помех больше не было.
– Доложить что случилось!
– Зонтики подрались, – сказал Морис. – Они здорово покусали друг друга.
Один уже точно умер, а другой пока дышит. И самое интересное вот что: живой Зонтик признал меня своим хозяином. Он прямо так и сказал: «Дружище Морис, почему ты, самый умный и самый сильный, до сих пор позволяешь собой командовать?
Давай, я тебе помогу. Ты мне нравишься, я выбираю тебя. А если кто-то будет возражать, то пусть поговорит со мной!» Вот так он прямо и сказал.
– Он перепрограммировал Зонтик, – сказала Кристи, – что он будет делать дальше?
– Дальше он попытается убить меня, – ответил Орвелл, – потом заберет тебя, как единственную женщину, завладеет всем оружием. А что он станет делать после этого, зависит от количества детей, которых ты ему родишь.
– Ты так спокойно дашь себя уничтожить?
– Нет.
– Я уйду с тобой.
В коридорах послышался топот. В доме уже никто не спал.
– Ты не пойдешь со мной, потому что…
Включился громкоговоритель.
«Всем, кто способен ходить, приказываю выйти и построиться перед домом. Строиться в шеренгу по одному, по росту. На выполнение приказа – пять минут. Лица, нарушившие приказ и не явившиеся на присягу, будут считаться изменниками и подлежат суду по законам военного времени.»
– Интересно, откуда он взял военное время? – спросила Кристи и обернулась.
– Эй, командир!
Но командира уже не было в комнате.
Морис стоял у дома и ждал. Пять минут – это, конечно, слишком быстро. Но надо вводить дисциплину. Те, которые задержатся, будут наказаны. Штрауба можно будет пристрелить, если он до сих пор не умер сам. Командира судить за невыполнение задания и несопротивление бунту. То, что сказал Анжел вчера – это было бунтом. Значит, сейчас должны выйти пять человек. Первым покажется командир и я сразу пристрелю его. А потом разберемся. Первым показался Рустик.
– Привет, – сказал он и подошел поближе.
Морис ударил его наотмашь и Рустик упал. Он не посмеет ответить, он всегда подчиняется силе.
– Поднимись!
– Есть!
– Я больше не потерплю фамильярности. Понял?
– Так точно!
Да, этот будет подчиняться. Следующей появилась Кристи, нерасчесанная и с мокрыми глазами, и молча стала рядом с Рустиком. Значит, командир не прийдет.
Конечно не придет. На Земле говорили, что командир может даже больше, чем Коре, но я этому не верю. Коре был богом, а кто такой Орвелл – посмотрим.
Неизвестно откуда взялся Норман, он всегда неизвестно откуда. Нужен ли мне наблюдатель? По уставу нужен. Последним пришел Икемура. Все. Пять минут истекли.
Он стоял стройный, суровый, мрачный. Черты лица тонкие, красивые, молодые.
Голубая кровь. Короткая стрижка, тонкие усики, аристократ. Предки по материнской линии происходили из королевской семьи. Правда, Морис не помнил из какой именно королевской семьи. Никаких генетических фокусов или отклонений. Абсолютно чистая порода человека. Всего достиг собственным умом и всего добился собственными усилиями. Силен, умен, беспощаден, умеет ценить преданность, умеет мстить врагам.
– Я собрал вас здесь, – начал он, – по двум причинам.
Гробовое молчание. Кто-то на втором этаже не успел выключить Ваньку и Ванька неразборчиво распинался для пустоты. Слышен даже ветер в травах.
Слышно даже то, чего слышать нельзя. Слышны даже… Сорвался и упал с ветки переспевший плод. Громко, как разорвавшаяся граната.
– Первая причина это необходимость суда над человеком, который допустил невыполнение задания Земли и потворствовал бунту (А почему я так уверен, что Анжела нет в живых? – подумал он и больше эта мысль его не отпускала). Я считаю, что бывший командир корабля заслуживает смерти. У кого есть возражения?
Возражений не последовало.
– Остается принять решение о виде смерти. Так как мы не имеем здесь никаких нужных приспособлений для законной казни, я предлагаю просто отчленение головы.
У кого есть предложения?
Кристи наклонила голову и стала чертить фигуру на песке, носком туфельки.
Интересно, что она рисует?
– У меня есть предложение, – сказал Норман. – За те проступки, в которых вы его обвиняете, он заслуживает большего наказания. Но вначале нужно решить юридический вопрос и выбрать предводителя.
– Я выбираю вождем себя, – сказал Морис. – Я буду вождем племени. А вы будете племенем Кузнечика.
– Одноглазого Кузнечика, – сказала Кристи про себя, одновременно осматриваясь изподлобья. Она сказала это так, чтобы все услышали и в то же время сделала вид, что говорила не она.
– Какие-то возражения?
– Нет, что вы, никаких нет и в помине. Я за, двумя руками.
Остальные тоже проголосовали «за». Вождем племени Кузнечика стал Морис.
Оставалось решить вопрос о казни. Высказался Норман.
– Я считаю, – сказал он, что в данном случае уместнее всего будет Мясорубка.
Информация.
Через Мясорубку казнили обычно тех участников бунта, которые стали бунтовщиками вынужденно или тех, которые не совершили слишком тяжких деяний против системы, или тех, кто только сочувствовал бунтовщикам, или семьи самых ярых бунтовщиков. Легко понять, что Мясорубка была коллективной казнью.
Сама Мясорубка была аппаратом примерно с небольшой вагончик величиной. Она прикреплялась к движущейся дорожке, скорость дорожки можно было регулировать.
На дорожку выпускались осужденные и механизм включался. Для того, чтобы временно избегнуть смерти, человек должен был постоянно бежать. Хотя скорость движения конвейера была и не очень большой, уже через несколько минут появлялись первые жертвы. Особенностью Мясорубки было то, что она, схватив человека, вначале поворачивала его ногами в свою сторону, а затем медленно перемалывала его, начиная с ног. Она не могла работать более чем с одним человеком одновременно, поэтому, пока она перемалывала одного, остальные успевали отдохнуть и отбежать подальше. Постепенно основная масса людей начинала терять силы – и тогда начиналось самое интересное: люди принимались сражаться за жизнь, толкая в мясорубку своих товарищей и отдыхая во время работы машины. Еще одной особенностью казни было то, что единственный человек, переживший всех, обычно бывал прощен и восстанавливался в правах. Каждый осужденный стремился стать этим человеком, что приводило к настоящим маленьким сражениям на ленте конвейера. Некоторые припрятывали холодное оружие и администрация смотрела на это сквозь пальцы, ведь зрелице становилось интереснее. А конвейер двигался совсем не быстро.