Испанский сон
Шрифт:
— И что?
— Сейчас старик пойдет нам открывать, и тогда он заметит. Ты уверен, что он снова не бросится наутек?
— Разумно, — сказал Вальд. — Но как же быть?
— Нужно подползти сзади, — сказал Сид.
Пригибаясь, друзья пробежали по асфальтовой дорожке почти до самого гаража; здесь глиняный заборчик вообще кончался — даже перелезать не потребовалось. Сид знаком указал Вальду направление дальнейшего движения. Они обогнули дом с правой стороны и, крадучись, добрались до того угла дома, за которым открывалась лужайка со стариной Эбенизером и его гостем.
— Не дал бы он дуба с перепугу, — озабоченно шепнул Вальд, остановившись перед самым углом. — Как, по-твоему, привлечь его внимание, чтобы Ники не сбежал?
Сид немного подумал.
— Заметил ли ты, — спросил он, — что веревка по-прежнему у страуса на ноге?
— Хм.
— Плохой из тебя диверсант. Она на ноге.
— И что с того?
— На этом базируется мой план. Вначале мы оба подкрадываемся сзади и располагаемся прямо за стулом старины Эбенизера. Затем негромко заговариваем с ним; наша первая задача — заставить его не оборачиваться и не делать резких движений.
— Тут-то он и окочурится.
— А мы скажем: «Не пугайтесь… ради Бога, не пугайтесь»… притом говорить нужно внятным и тихим голосом. Дальше скажем: «Мы не имеем намерения вредить вам; мы пришли умолять вас об одной милости»…
— Еще чего — умолять о милости!
— Что у тебя, язык отсохнет? Зато эти гиперболы должны воздействовать на его подсознание; может быть, даже удастся его убедить подвинуться к страусу поближе…
— Хм.
— Затем один из нас, то есть ты, молнией выскакивает вперед и хватает веревку.
— Почему я? — спросил Вальд.
— Потому что, — объяснил Сид, — именно ты имеешь огромный опыт общения со страусом.
— Плохой план, — сказал Вальд. — Во-первых, я не смогу молнией; во-вторых, у него очень сильные ноги.
Сид изобразил неудовольствие.
— Тогда придумывай сам.
— Может, позвонить ему по телефону?
— Точно, — хлопнул себя Сид по голове, — как же мы раньше не додумались! Я звоню ему… он идет в дом к телефону… а ты тем временем подкрадываешься из-за стула и бросаешься на веревку…
— Да не хочу я бросаться; мы ему просто можем позвонить и все объяснить… Попросим привязать страуса…
— Мне кажется, это не телефонный разговор.
— Freeze! — внезапно раздалось сзади.
Воздухоплаватели обернулись.
Старина Эбенизер, держа наизготовку «Ремингтон» тридцатого калибра, стоял шагах в десяти от них и весьма недружелюбно смотрел на обоих. Только теперь друзья смогли разглядеть его как следует.
Ростом он оказался не менее шести футов. На нем были сапоги из дубленой кожи аллигатора; в широкие голенища были заправлены штаны из домотканой шерсти, когда-то крашенные соком кизила, но теперь уже потерявшие от детергентов свой цвет. Прямо на тело была надета рубашка из оленьей кожи, а поверх нее — выцветшая зеленая куртка, сшитая из байкового одеяла с вытертым ворсом. Сильно потрепанная порыжевшая войлочная шляпа дополняла его скромный костюм.
Вальд перевел взгляд на ствол снайперского оружия и содрогнулся, увидев лицо смерти. Сид, наоборот, решил, что это какое-то недоразумение; приветливо улыбаясь, он двинулся навстречу старине Эбенизеру.
Старина выстрелил Сиду под ноги. Пуля, словно невидимая кирка, вывернула наизнанку кусок дерна и обсыпала землей обоих воздухоплавателей. Сид остановился и перестал приветливо улыбаться.
— Руки вверх, — сказал старина. — Кто вы такие?
— Мы Сид и Вальд.
— Вы вторглись на частную территорию. Я могу вас убить, и мне ничего за это не будет.
— Ишь ты, какой фон-барон, — разозлился Сид, под впечатлением от только что пережитого. — Да мы пришли за своей собственностью, то есть страусом, которого вы демонстративно кормите на лужайке; между прочим, это тоже можно приравнять к воровству.
— Хотя после вашего выстрела, — добавил осмелевший Вальд, — этот вопрос вряд ли актуален. Думаю, что страус уже убежал. Нечего сказать, удружили вы нам, мистер Стамп.
Старина Эбенизер опустил ружье.
— Обычно люди заходят сюда через калитку, — проворчал он без малейшего раскаяния. — Что до страуса, то я спрятал его в гараже; коли хотите толковать о нем, пройдите-ка через калитку, а там поглядим.
— Зачем? — удивился Вальд.
— Не было случая, чтобы Эбенизер Стамп не выдворил непрошеных гостей со своей территории, — объяснил старик. — А вы именно таковы. Желаете спорить?
— Но ваша вина первая по счету!
— Зато у меня ружье.
Не глядя друг на друга со стыда от того, что им нечего противопоставить последнему аргументу, друзья двинулись обратной дорогой вокруг дома.
— Сволочь какая, а? — сказал Сид, завернув за первый же угол.
— Он просто маразматик, — сказал Вальд. — Вот что я думаю: нужно забрать страуса и вернуться к Сьёкье, попросить, чтобы сделала другой какой-нибудь звоночек.
— Если еще отдаст, — хихикнул Сид.
Друзья миновали гараж, вышли по асфальтовой полосе на тротуар и остановились перед калиткой. Вальд нажал кнопку звонка.
— Кто там? — раздалось из динамика.
— Эбенизер, не валяйте дурака, — сказал Вальд. — Вы своего добились, выдворили нас; теперь извольте-ка вернуть нам нашего страуса.
— Какого страуса?
— Вы хотите, чтобы мы пришли с шерифом?
— С каким шерифом?
— О’кей, — сказал Вальд, — не с шерифом, так с адвокатом; если спросите, с каким, я зачитаю вам половину телефонного справочника.
Динамик помолчал.
— Будь по-вашему, заходите, — сказал он и испустил тяжелый вздох. — Найдете меня в доме.
— Давно бы так, — буркнул Вальд.
Воздухоплаватели прошли по мощеной дорожке и зашли в дом. За дверью располагался небольшой холл, в котором их никто не встретил; из холла шли две лесенки — одна вниз, видимо в подвал, другая наверх. Вальд и Сид выбрали ту, которая вела наверх; по ней они добрались до другого холла, очень большого и тоже безлюдного.
— Эй! — крикнул Вальд.