Испорченная кровь

Фишер Таррин

нашей ночи была полна изящества. Благодаря ей.

Бренна раздела меня на кухне, но не позволила

раздеть её, пока мы не добрались до спальни. Потом

она заставила меня сесть на край кровати, и стала

раздеваться сама. Её спина ни разу не коснулась

простыней. Действительно помешанная на контроле

женщина.

Я положил последнюю тарелку в посудомойку и сел

за свой рабочий стол. В голове быстро возникали

идеи.

Если бы я не записал их, то потерял бы. Я

написал десять тысяч слов, прежде чем взошло

солнце.

Через неделю мы вместе отправились в Сиэтл. Это

была её идея. Мы поехали на моей машине, потому

что она сказала, что у неё таковой не имеется.

Казалось, что Бренна нервничала, сидя на переднем

сиденье и сложив руки на коленях. Когда я спросил

её, хотела ли она, чтобы я включил радио, девушка

ответила отрицательно. Мы ели русские пирожные

из бумажных пакетов и наблюдали, как паромы

пересекали пролив, дрожа, и стоя так близко друг к

другу, как только было можно. Наши пальцы были

настолько жирными, что когда мы доели, нам

пришлось прополоскать их в фонтане. Она смеялась,

когда я плеснул воду ей в лицо. Я мог бы написать

ещё десять тысяч слов, только слушая её смех. Мы

купили на рынке пять фунтов креветок и поехали

обратно ко мне домой. Я не знал, почему, чёрт

возьми, я попросил пять фунтов, но тогда это

казалось хорошей идеей.

— У тебя тоже она есть, — сказал я, когда мы вместе

чистили креветки над раковиной на моей кухне. Я

провёл пальцем вдоль креветки, указывая на тёмную

линию, которую необходимо вычистить. Она

нахмурилась, глядя на креветку в своих руках.

— Это называется «Испорченная Кровь».

— Испорченная Кровь, — повторила Бренна. — Не

похоже на комплимент.

— Возможно, но не для некоторых.

Она обезглавила креветку взмахом ножа и бросила её

в миску.

— Именно твоя тьма притягивает меня. Твоя

Испорченная Кровь. Но иногда она может погубить

своего хозяина.

Бренна отложила нож и вымыла руки, вытерев их о

свои джинсы.

— Мне нужно идти.

— Хорошо, — ответил я. И не двигался, пока не

услышал, как хлопнула дверь с сеткой. Я не

огорчился, что мои слова вынудили её сбежать.

Бренна не любила раскрывать душу. Но она

обязательно вернется.

КНИГА НИКА

Она не вернулась. Я пытался убедить

себя, что

мне всё равно. Ведь вокруг полно женщин. Полно.

Женщины всюду, куда ни глянь. У каждой есть кожа

и кости, и уверен, что у некоторых из них, даже есть

серебряные пряди в волосах. А если такой пряди нет,

то уверен, что смог бы убедить их покрасить волосы.

Но когда убеждаешь себя, что тебе всё равно, это

лишний раз доказывает обратное. Каждый раз, когда

я оказывался на кухне, то ловил себя на том, что

выглядывал в окно, чтобы проверить, не стояла ли

она под дождём, осуждающе разглядывая сорняки,

проросшие на дорожке. Я так долго смотрел на эти

сорняки, что, в конце концов, не побоявшись дождя,

вышел и выдернул их один за другим. На это у меня

ушла вся вторая половина дня, и, в результате , я

подхватил насморк. Зато расчистил тропинку для

женщины.

Мне хотелось пойти и поискать её, но я ничего

о ней не знал. Всё то, немногое, что она рассказала о

себе, легко уместилось бы на моей ладони и осталось

бы ещё много места. Её зовут Бренна. Она пришла из

ниоткуда. Ей нравилось быть сверху. Она ела хлеб;

отрывая от него маленькие кусочки и укладывая их

на середину языка. Я задавал ей вопросы, но Бренна

умело переводила тему на меня. Мне слишком

сильно хотелось дать ей ответы, и в процессе я

забывал добиваться ответов от неё. Девушка

управляла мной, словно я какой-то самовлюблённый

тромбон. Ту-у-у, ту-у-у, ублажая моё самолюбие.

Должно быть, она считала меня дураком всё это

время.

Ту-у-у, ту-у-у.

Я вернулся в парк, в надежде снова столкнуться

с ней. Но что-то подсказывало мне, что тот день в

парке был счастливой случайностью. Это был не её

день, чтобы быть там, и он был не моим. Мы

встретились, потому что так было нужно, а я взял и

напортачил, сказав ей, что у неё Испорченная Кровь.

Я думал, что она знала. О, Боже. Если бы у меня был

ещё один шанс с ней, я бы слова не сказал. Молчал

бы и слушал. Мне хотелось познакомиться с ней

поближе.

Я часто садился за ноутбук и написал больше, чем за

несколько прошедших лет. Слова просто появлялись

на листе одно за другим, и я ощущал себя

писателем-Богом. Мне нужно больше времени с этой

женщиной. Наверное, если бы я провёл с ней год, то

написал бы столько книг, что хватило бы на целую

библиотеку. А если представить себе целую жизнь.