Исправляя ошибки
Шрифт:
***
Наступил срок перевести заключенного Кайло Рена из госпиталя в тюрьму. Срок, которого Лея опасалась теперь больше всего, стоило ей подумать о сыне — а она думала о нем практически беспрестанно. О том страхе, который он хотел и не мог от нее укрыть, поскольку в мыслях они по-прежнему оставались связаны друг с другом. О допросах, которым его подвергнут, как только Бен полноценно окажется в руках правосудия, и — помилуй, Сила! — о наркотиках, которые ему давали в дороге сюда (несчастная мать не могла заставить эти страшные воспоминания хотя бы притупиться на время; вновь и вновь, закрывая глаза, она видела Бена безвольно ослабленным,
Когда майор разведки явился к генералу Органе с одним щекотливым делом, которое он лукаво назвал «маленькой личной просьбой» — а именно, ему требовалось, чтобы Лея сопровождала эскорт, ведущий пленника на Центакс-I — та поначалу готова была ответить отказом.
Она хорошо видела, что Диггон и его люди все еще боятся Кайло. Даже сейчас — закованного в цепи, ослабевшего. Боятся куда больше, чем хотят показать. Им требовалась помощь другого одаренного, чтобы сдержать пленника в узде, если тот вдруг предпримет попытку вырваться на свободу.
На самом же деле все было немного сложнее и любопытнее. Диггон подозревал одну тонкость, которую он подметил еще на Эспирионе — и как раз эта самая тонкость сейчас привела его к генералу. За минувшее время майор не раз задумывался о том, почему опасный преступник не предпринял ни единой попытки избежать ареста. И выработанная годами профессиональная проницательность подсказывала ему, что дело тут именно в Лее Органе. Сколько бы щенок Соло не твердил, как он ненавидит свою матушку, самая очевидная причина его тогдашнего смирения — это ее присутствие. Ведь если бы в медицинском центре началась пальба, Лея могла бы пострадать.
Мальчишка не желает, чтобы кто-нибудь знал об истинных его чувствах; возможно, он и сам не хотел бы знать о них. И все же, упрямство само собой его выдает. В том, как настойчиво он раз за разом отказывается от свиданий с матерью, прослеживается нечто куда большее, чем просто отчуждение или отвращение. Он боится не за себя, а за нее — и опасается, что кому-то станет понятна эта его слабость.
Достаточно, в конце концов, вспомнить, как он защитил генерала от наемных убийц, сам подставившись прямо под взрывную волну. Стоит ли говорить, что ни один человек не станет рисковать собственной шкурой ради того, к кому питает разве что ненависть?
Одаренным не требуется много ума, чтобы понять, что скрывается в мыслях у другого. Но по-настоящему ценная способность — это безо всякого дара Силы угадывать тонкости человеческих чувств, иной раз даже опережая того, кому эти чувства принадлежат.
Поразмыслив, однако, Лея поневоле сменила гнев на милость. Майор пока постеснялся озвучить то, что слишком уж напоминало угрозу, но эта мысль, тем не менее, витала между ними и отчетливо проглядывалась: если Лея откажется, что еще остается ему, Диггону? Придется вновь прибегнуть к испытанному средству — наркотикам. Слишком уж парень неуправляем и непредсказуем.
К тому же, это — долгожданный
Хвала Силе, что Люк теперь здесь! У Леи ни за что не вышло бы решить это дело в одиночку. А просить о помощи у друзей из Сопротивления она не имела права. Иматт, Бранс, Калония, По Дэмерон — они и так сделали для нее и для Бена слишком много; куда больше, чем позволяла гражданская сознательность каждого из них. К тому же, теперь, когда требовалось помочь бежать важнейшему для правительства заключенному, это подразумевало нарушить закон уже напрямую, без всяких оговорок, и даже если кто-то из ее товарищей согласится пойти на это, Лея никогда себе не простит. Но вдвоем с братом, могучим джедаем, ей во всяком случае было не так жутко. Рядом с Люком поставленная задача уже не казалась Органе такой уж невыполнимой. Она верила, что может помочь сыну — верила хотя бы потому что ей не оставалось ничего другого. Она не могла потерять Бена, уж лучше умереть самой! А тот, у кого нет выбора, будет стоять до конца.
… Самым тяжким в нынешнем положении Леи было, пожалуй, то, что ей все еще — а в последнее время даже больше, чем прежде — приходилось посвящать себя не только заботам о сыне. На фоне недавно начавшейся войны руководство Сопротивлением отнимало у нее столько сил и времени, что Органа чувствовала себя предательницей по отношению к Бену; но если она станет думать только о нем, она предаст интересы своих товарищей, тех людей, что готовы ей верить и идти за нею. Поэтому ей оставалось разрываться, как и ранее, уповая лишь на помощь брата как на единственную возможную поддержку.
Как раз накануне адмирал Статура предложил отправить на Набу отряд добровольцев, поручив им выполнение сразу нескольких задач: обеспечить связь Сопротивления с планетой и ее жителями, узнать, насколько набуанцы готовы бороться с врагом — а в том, что они готовы, Лея, хорошо знавшая этот горделивый и отважный народец, не сомневалась ни секунды, — и, быть может, помочь людям объединиться в партизанские отряды. Все это было, разумеется, заманчиво. Плохо, однако, то, что прорваться через блокаду — задача отнюдь не легкая. Слишком рискованная, чтобы идти на это, не имея никакого козыря в рукаве.
Во время обсуждения Дэмерон предложил воспользоваться маневром, который применила прославленная группа генерала Соло во время операции на Эндоре. А именно — попытаться выкрасть военное судно Первого Ордена, получить секретный код для свободного прохода через блокаду (наверняка таковой должен быть), и высадиться на планете, не привлекая внимания. Он сам вызвался повторить давний подвиг капитана Веджа Антиллеса, тем более что опыт в похищении вражеских кораблей у него имелся едва ли не самый богатый среди пилотов Сопротивления. Чего стоил хотя бы случай с «Хевурион Грейс», или СИД, угнанный с «Финализатора».
— Плохо только, что капитан Каре Кун и капитан Иоло Арана уже не с нами, — сказал По, улыбаясь, хотя глаза его оставались грустными. — В прошлый раз у нас с ними вышла неплохая команда.
Однако генерал Органа немного остудила его пыл, сказав, чтобы молодой человек не торопился с решением. Сперва надо было хорошенько продумать все моменты, попытаться предвидеть все возможные опасности. А главное, отыскать людей, помимо сорвиголового коммандера, которые отважатся пойти на это самоубийственное задание.