Испытания госпожи Трейт
Шрифт:
Я не удержалась и вскинула глаза, встречаясь с Уолтером взглядом. Тот улыбнулся и пожал плечами — да, такой вот я мерзавец, силой и манипуляциями наряжаю девушек в драгоценности.
Я вздохнула. Боже, дай мне сил понять этого мужчину!
Но вслух произнесла совсем другое:
— В любом случае, полиция должна будет его вернуть, я так полагаю. Я отправлюсь туда сразу после завтрака. Целитель Доллиш ведь согласится дать все необходимые показания? Конечно, нам не стоило уходить с места происшествия, но, я думаю,
— У меня не будет проблем. И у тебя не будет. И в полицию идти нет никакой необходимости, — светло отозвался Энтони, пригубив кофе из своей чашки. — Брайан контролирует ситуацию. На данный момент все считают, что трое несчастных юношей пострадали от бандитского нападения. Причин им не верить у полиции нет. Но если тебе кажется, что ранениями они недостаточно расплатились за содеянное, то можно устроить дополнительное наказание. В частном порядке. А носиться по полицейским участкам и судам у меня нет времени. И тебе откровенно не советую.
Я открыла рот. Закрыла. Снова открыла. И снова закрыла, не в силах подобрать слова.
Не то чтобы я была против просто забыть об инциденте будто его и не было, очень даже за! Но… так просто?
— Да, — продолжил Уолтер, не обращая внимания на мое замешательство, — и я пойму, если ты больше не захочешь продолжать наш контракт. Однако, ты можешь все же доделать то, что тебе нужно с одним оговоренным условием — результаты все равно год принадлежат мне.
— Что значит — не продолжать наш контракт? — окончательно перестав что-либо понимать, переспросила я.
Энтони поднял на меня глаза. И выглядел он на удивление спокойно-серьезным.
— Оливия, я не изверг, хотя, вероятно, у тебя сложилось иное впечатление. И я не могу принуждать травмированную девушку к нежеланной для нее близости, даже если эта близость подразумевает только «поцелуи выше шеи».
— И руки, — машинально дополнила я.
— И руки, — согласился Уолтер и все же сверкнул смешинкой во взгляде.
Я чувствовала себя на редкость глупо, хотя, казалось бы, выдающийся ученый…
Уолтер предложил мне убрать из контракта самую ненавистную мне часть, оставив сплошные сливки, а я до сих пор не приняла предложение, за которое неделю назад уцепилась бы зубами?
Что изменилось?
Я? Уолтер?
Мое отношение к Уолтеру?..
Потому что он меня спас?
«Нет», — ответила я сама себе. — «Не поэтому».
Дело не в факте спасения, а в том, как он там оказался. Он отделался от герцога Тайринского, фигуры, от которой даже такому человеку, как Уолтер, непозволительно отделываться. И пошел за мной.
А теперь — вот. «Не могу принуждать».
Возможно, это тоже часть какой-то хитрой игры. А возможно, Энтони Уолтер не совсем тот человек, которым я его себе вообразила. И Флора права, что я иногда
— Я не травмированная девушка. — Я наконец подобрала слова и произнесла их строгим деловым тоном. — А вы, господин Уолтер, воображаете себя куда большим извергом, чем являетесь на самом деле. И если вы сами желаете освободиться от моего общества, то, насколько я помню, неустойки за это наш контракт не подозревает. А я способна выполнить взятые на себя обязательства. Но буду благодарна за предоставленную рассрочку в… скажем, семь дней. На больничный!
— Пять, — тут же сориентировалась акула ланландской промышленности. — Раз вы, госпожа Трейт, по собственному утверждению, не травмированы, то о каком больничном вообще идет речь?
— Семь, — упрямо повторила я исключительно из принципа.
— Через шесть дней премьера оперы «Вендетта». Я могу достать билеты в ложу.
— Лучше в амфитеатр, — соориентировалась я, легко «продавшись».
— Идет.
— Приятно иметь с вами дело, господин Уолтер.
— Рад это слышать, госпожа Трейт!
Я уткнулась в тарелку, стараясь не слишком кривить губы в улыбке.
В конце концов, что мешает и мне тоже по дороге из пункта «А» в пункт «Б» свернуть на достопримечательности?
Не те, конечно, о которых говорила Флора, но… театры, оперы, рестораны, приемы… все же в этом что-то было. Да и стоит признать очевидное, когда Уолтер меня не бесит, он мне вполне даже нравится. Важно просто, чтобы он не стал мне нравиться, когда бесит!
Я прикончила тост с независимым видом и только тогда покосилась на сидящего рядом мужчину. И что-то царапнуло. То какое-то слишком задумчивое выражение глаз, направленных на лежащую на крае стола газету, то ли вдруг прорезавшаяся складка между бровей…
— Что-то не так? — не утерпев спросила я. — У тебя все же будут проблемы из-за случившегося?
— С чего ты взяла? — Энтони встрепенулся и натянул дежурную физиономию успешного во всех отношениях мужчины.
Я перевела взгляд с него, на газету и протянула руку:
— Дай. Что там пишут? — Уолтер недовольно дернул ртом, и я добавила: — Ты же понимаешь, что я все равно прочитаю, не здесь, так в другом месте?
Промышленник закатил глаза, но все же протянул мне газету, даже любезно ткнув в нужную заметку.
«Разбой в золотом квартале!»
Я скривилась.
«Трое юношей из уважаемых и состоятельных семей были серьезно ранены в ходе разбойного нападения, прошлой ночью. Все трое госпитализированы. Нападение произошло после полуночи в двух шагах от Кармель-холла, где проходил ежегодный благотворительный вечер…»
Противно до тошноты, но ожидаемо. Из-за чего тут хмуриться?
И тут взгляд зацепился за имя.
«Отец одного из пострадавших, известный бизнесмен Дэвид Хант, комментировать нападение на сына отказался».