Испытания госпожи Трейт

Снежная Дарья

Не то, чтобы я рассчитывала, что меня привлекут к делу, в конце концов поломки генератора — это не мой профиль. И уж тем более не рассчитывала, что Энтони сообразит предложить мне воспользоваться этим крайне неудачным моментом в научных целях. Он человек дела, а не ученый, ему надо исправлять ситуацию, а не извлекать из нее научную выгоду. Но…

«Подожди в кабинете?»

У меня здесь свои дела! Я здесь не для того, чтобы украшать своим присутствием Уолтеровский кабинет!

Мог бы просто меня проигнорировать. И да, возможно, тогда бы я злилась, что он меня даже не заметил. Возможно. И да, я умный человек,

поэтому вижу определенное противоречие в этих размышлениях. И, считаю, что тот факт, что я его вижу — это уже неплохо! Осталось понять, что с ним делать.

Процессия не успела удалиться со смотровой площадки, потому что снизу раздалось:

— Господин Уолтер, неисправность обнаружена!

Я подобралась и навострила уши, как любимая кошка моей матушки при подозрительном писке, но отрывистая команда Уолтера: “Немедленно с докладом в зал совещаний” — поставила точку на моих надеждах добыть капельку неучтенной информации.

Что ж. Раз судьба отказывается ниспосылать нам милости — добудем их сами. И, дождавшись, пока процессия, к которой в хвост пристроились старший механик и его первый помощник, скроется за поворотом, я переложила из руки в руку саквояж с измерительными приборами, и огляделась, выбирая охранника с наиболее благожелательным (в идеале — еще и знакомым) лицом.

Взгляд сам собой зацепился за более чем знакомую физиономию — тот самый, крайне памятный мне мужчина, который отказался впускать меня на завод в мой самый первый день и сподвиг на березовые подвиги, произведшие неизгладимое впечатление на звезду отечественной промышленности.

Из плюсов — он меня точно знает! Из минусов… впрочем, будем настраиваться на положительное!

— Добрый день, — вежливо поприветствовала я его. — Не могли бы вы сопроводить меня к генератору, чтобы я могла произвести необходимые мне замеры? Я уверяю вас, что не буду прикасаться к самому механизму и, собственно, прошу вас сопровождать меня для того, чтобы в этом ни у кого не возникло сомнений.

В моей голове эхом почти отозвалось крепко вбившееся тогда «не положено!».

И охранник действительно заколебался, окинув меня подозрительным взглядом и бросив вопросительный на коллегу.

Но указания Уолтер изначально дал ясные — везде пускать, ни в чем не препятствовать.

И им подчинялись.

Возле генератора еще крутился один из механиков, разглядывая полуразобранный механизм и периодически недоуменно и неодобрительно цокающий языком. На меня он уставился неодобрительно, и я в ответ улыбнулась — говорят, улыбка располагает!

Рожа механика сделалась еще мрачнее — выходит, врут!

Мне действительно не было нужды лезть непосредственно в сердце трагедии, и я расположилась по соседству, доставая и раскладывая свои приборы. Закатала рукава блузки, встряхнула кисти, настраиваясь на работу.

Ну-с, что тут у нас?..

В приемной директора завода (бедолагу Линдельфильда снова выселили из его законного кабинета, интересно, если Энтони так часто здесь бывает, почему не заведет себе свой собственный?) мы столкнулись с Брайаном Шелтоном.

— Госпожа Трейт, — он приподнял шляпу.

— Господин Шелтон, — кивнула я.

— Как ваше самочувствие?

— Прекрасно, благодарю. А ваше?

Мужчина как будто бы слегка смутился:

— Я

имел в виду случившееся с вами… происшествие.

— А я — то, что недосып может сказываться на вашей работе. На работе Флоры — к сожалению, сказывается.

Я отдавала себе отчет, что лезу не в свое дело, но раз уж Фло считала возможным вмешиваться в мою личную жизнь, имею право ответить ей тем же! И пусть подруга считает, что имеет право вести себя безрассудно, этому конкретному мужчине было бы все же полезно напомнить о том, что он, как раз как мужчина, и мог бы повести себя чуточку ответственнее! И не портить жизнь незамужней девушке.

— Я приму к сведению ваше беспокойство о моей работоспособности, — совершенно не расстроился Брайан, только сверкнул улыбкой. — К тому же, если вы о происшествии, то вины службы безопасности в нем нет.

— Крайне рада это слышать.

— Правда, рады? — поддел мужчина, возвращая мне мою колкость, но тут же продолжил не дожидаясь ответа: — Мне пора, госпожа Трейт, долг зовет. Всего вам наилучшего.

И он удалился, оставляя меня в приемной наедине с Мирандой. Я вздохнула. Понятно, что это было гиблое дело, но я хотя бы попыталась. Флора-Флора, как бы ты однажды не допорхалась до беды с этими перелетами от одного цветка к другому.

— Господин Уолтер занят? — уточнила я у секретарши прежде, чем врываться со своими новостями.

— Он предупредил, что вы можете войти.

Ну, раз могу…

Я осторожно толкнула тяжелую дверь кабинета.

Рабочее место Энтони сейчас подозрительно напоминало мне мое собственное — бумаги, бумаги, бумаги, на всех поверхностях.

На щелчок дверного замка Уолтер вскинул голову, уставился на меня строго и неодобрительно, но, разглядев, кто именно к нему вломился, выражение лица слегка смягчил.

— Оливия. Заходи.

И снова уткнулся в документы.

Я сгрузила свои инструменты на кресло для посетителей, обошла директорский стол и встала за спиной Уолтера, заглядывая ему через плечо. Кажется, сейчас в руках он держал какой-то контракт.

— Вышли из строя предохранители, — не дожидаясь вопросов, Энтони заговорил сам. — Которые отвечают за ограничение выкачивания магии из пространства. А без них срабатывает аварийная остановка деятельности генератора. Эти предохранители в принципе со временем приходят в негодность, мы меняем их приблизительно раз в полгода. И, как правило, в момент замены приборы показывают в них остаточный ресурс на пару месяцев работы, но я предпочитаю безопасность экономии.

Он помолчал. Потер лоб, бросил взгляд на одну из лежащих на столе бумаг, будто проверял что-то, а потом произнес:

— Последний раз предохранители меняли три месяца назад.

— Выходит, они износились почти в три раза быстрее, чем должны были? — осторожно уточнила я.

Мне не было видно лица Энтони — только макушку, с россыпью светлых волос, идеально стриженый затылок, шею, загар которой оттеняла белоснежная рубашка и широкое плечо, обтянутое темной тканью пиджака.

Я поймала себя на том, что мне до покалывания на кончиках пальцев захотелось провести рукой от этой шеи до этой макушки против роста волос. Я делала так с братьями в шутку, когда мы были маленькими, и хорошо помнила приятное щекочущее ощущение и удивительную мягкость жестких на вид коротких волос.