Исследование океанских глубин
Шрифт:
— Ты записал на пленку беседы с ним, оформил отчет? — спросил я, надеясь, что он все сделал: мне надоела эта работа, порученная компанией.
— Ну и тоска это была, — тяжело вздохнул Ларри. — Я представить себе не мог, как утомительно слушать все эти разговоры, а потом составлять из них что-то путное. Надеюсь, больше не придется этого делать. А вообще-то занятие любопытное, я многое для себя почерпнул.
Я обрадовался, что отнимавшую столько времени работу выполнили без меня. Пожалуй, в следующий раз я задержусь подольше.
— Фред говорит, что сегодня мы спустим «Блюдце» для доктора Дилла, — объявил Джерри.
Я ходил по палубе судна, чувствуя себя кем-то вроде туриста или иностранца: вся команда была в шортах или робах, а я все еще в костюме. В Мексике мы все решили не носить форму, выданную компанией, и ходить в шортах или купальных трусах. Поскольку вода в здешних местах была теплой, операторы «Блюдца» надевали более легкую одежду. Каноэ облачился в серый летный комбинезон из хлопчатобумажной ткани. Кен Ланге стал неузнаваем: так он загорел за полторы недели, пока я был в отъезде. Я тоже натянул шорты: надо было готовить «Блюдце» к спуску в каньон. Джо Каррей и его спутники упаковали свои вещи и собирались на берег: им нужно было лететь домой. Мне еще предстояло читать их отчеты, составленные Ларри.
«Бэрч-Тайд» поднял якорь и направился к подводному каньону. Пока доктор Шепард отмечал на карте место, где он вместе с Бобом спустится, Кен изучал перечень профилактических мер, которые следует предпринять перед началом операции. Андре и Боб находились внутри «Блюдца», а Гастон переговаривался с Андре по обычному телефону. Взглянув на Фреда, он кивнул и произнес свое обычное: «Гото-ов!»
Фред в свою очередь дал знак крановщику (сейчас это был Вэл), и «Блюдце» плавно поднялось над своим гнездом. Стрелу крана следовало поднять так, чтобы «Блюдце» не задело днищем за поручни. После необходимых маневров Вэл повернул кран вправо и чуть опустил стрелу, находившуюся теперь в диаметральной плоскости судна, держа аппарат на весу. Если бы судно сносило или оно оказалось бы не в заданном месте, Эрл развернул бы корму. Выйдя на крыло мостика с секстаном, доктор Шепард уточнил положение, затем вернулся в рубку, чтобы отметить на карте координаты места. Из динамика послышался голос Эрла, который говорил, по-техасски растягивая слова:
— Все в порядке. Док Шепард говорит, мы там, где нужно.
Фред жестом показал Валу, что надо спускать. «Блюдце» плавно опустилось на воду, лишь на крышку люка попало несколько брызг. Вода была совершенно прозрачной. Боб раньше говорил, что видимость в здешних водах меняется очень резко: то достигает диковинной величины — 60 метров, то уменьшается до 3 метров, причем в течение очень короткого периода времени.
Гастон, выяснив, что у Андре все в порядке, на прощанье сказал ему «ciao». Телефонный провод и оттяжки отсоединили, и «Блюдце» стало опускаться на дно, До глубины 20 метров мы видели его с палубы «Бэрч-Тайда». Группа аквалангистов из лаборатории электроники и экипажа «Дипстара» ожидала спуска; потом один за другим они прыгнули в воду с громоздкими фотокамерами в руках. «Блюдце» уже успело опуститься на дно. Фотографы принялись за дело: вода была хорошо освещена. До сих пор нам не представлялось случая снимать аппарат на светлом, отражающем лучи фоне. Дно вблизи каньона оказалось песчаным — лучшего нельзя было и желать.
Поскольку я, по существу, отдыхал, в то время как остальные работали, то вызвался вести дежурный катер. Особо никто против этого не возражал. Наблюдать за «Блюдцем» подчас бывает скучно и утомительно, поэтому обязанности водителя и дежурного аквалангиста мы выполняли по очереди. Джон Хаучен регистрировал донесения и приказания, которые сообщал по телефону Боб. В отличие от некоторых ученых, не умеющих пользоваться телефоном, Боб с помощью этого аппарата получал множество сведений. Кроме того, он настоял на том, чтобы Джон связывался с «Блюдцем» в тех случаях, когда сам он был занят или забывал сообщать данные о температуре, глубине, курсе. Это занятие помогало нам следить за «Блюдцем» и не давало оставаться без дела. Зачастую экипаж «Шезама» в продолжение всей операции измерял горизонтальные углы с помощью секстана, после чего на карте определялось местоположение «Блюдца». Если катером управляли правильно и на берегу находились хорошо заметные предметы, определять местоположение с «Шезама» было легче, чем с борта «Бэрч-Тайда», да и точность получалась выше.
Спуск продолжался до тех пор, пока гидронавты не достигли 300 метров — максимальной глубины для «Блюдца». Теперь они продвигались вверх по стенке каньона возле скалы Шепард-Рок — узкой пирамиды, находившейся в 15 метрах от берега. Это был участок сброса песчаных пород. Когда на прибрежном склоне накапливалось достаточное количество песка, угол естественного откоса, составляющий приблизительно 35°, превышался и песок начинал рекой стекать в каньон. Помню фильм, снятый Роном Черчем, где показывались эти «песчаные реки», которые были предметом изучения для Боба Дилла и других ученых во время экспедиций в район Сан-Лукаса. На этот раз песок, похоже, стекал не естественным путем. Боб попросил нас связаться с водолазами из лаборатории электроники, чтобы те столкнули песок на мелководном участке. Сам он, находясь в «Блюдце», в том месте, куда должен был стекать песок по естественному лотку с глубины 85 метров, следил за развитием событий. Наконец с края скалистого сброса по стенке каньона посыпалась тонкая струйка песка. Это продолжалось несколько минут, затем струйка оборвалась. Боб заключил, что для образования песчаных «рек», которые он наблюдал во время прежних погружений, нужно гораздо большее количество песка. Операция была завершена в 4.30. Как объяснил Боб во время доклада о результатах спуска, задача его заключалась в том, чтобы изучить врезанный в граниты каньон на больших глубинах, чем те, которых ему удалось достичь с аквалангом во время прежних экспедиций. Он хотел сравнить процессы образования осадков в здешнем каньоне с процессами в каньонах у побережья Калифорнии — Скриппс и Ла-Холья.
В тот же вечер после ужина Джо Томпсон начал крутить одну из добрых двух десятков картин, имевшихся у нас. Мы высыпали на палубу, служившую кинозалом. Погода в Сан-Лукасе была отменной, свежо, но совсем не холодно, — для демонстрации фильма на открытом воздухе лучше не придумаешь. Когда оканчивалась часть, Маленький Джо угощал нас жареными на сливочном масле кукурузными зернами. Картина оказалась до смешного дрянной — с пиратами, парусниками; гораздо любопытнее были замечания, которые отпускали по этому поводу Гастон и Андре.
Позднее я прослушивал магнитофонную пленку с записями, сделанными Джо Карреем во время спуска возле островов Трес-Мариас. Джо раньше с борта надводного судна изучал в этом районе глубины и профили донных осадков. Он искал древнюю береговую линию и береговую зону, которые давно скрылись под водой, а также выяснял, осаждаются или размываются породы в районах выше и ниже этой зоны. Он обнаружил древнюю отмель и панцири моллюсков, оставшихся в осушной зоне, на глубине 110 метров. Возраст этого участка отмели, по его мнению, составлял примерно 18 000 лет. «Блюдце» подняло на поверхность два образца пород для Джо. На 135 метров ниже этого участка дно имело иной характер. То была зона, находившаяся под водой по крайней мере 50 000 лет, то есть она относилась к эпохе плейстоцена, если использовать геологический календарь. Исследователи обнаружили также множество камбал, креветок, несколько крабов и массу осколков раковин. После того как «Блюдце» поднялось выше, Джо заметил невероятно плотное скопление крабов Galathea, плававших и копошившихся на дне. Крабы, шевеля клешнями, все время переворачивали донные отложения и мутили воду.
Ларри рассказал о любопытном эпизоде. Жаль, что меня не было тогда с ними! Во время перехода от одного острова к другому, где предстояло производить серию погружений, «Бэрч-Тайд» попал в жестокий шторм. Взглянув на карту, Эрл заявил, что от ветра и волн можно укрыться с подветренной стороны какого-нибудь острова. Самый крупный из них показался наиболее надежным, правда, Эрл заметил около него на карте что-то похожее на границы запретной зоны. Тем не менее они взяли курс на этот район: надвигались сумерки. Остров и в самом деле был идеальным местом для укрытия: высокие крутые скалы, большая глубина. Только тут и можно было переждать штормовую ночь. Экипаж, почувствовав себя в безопасности, смотрел под свист ветра фильм, как вдруг послышался стук мотора, на катере ярко вспыхнули прожекторы. На борт судна поднялись два вооруженных стражника и, обращаясь к Эрлу, сердито заговорили по-испански. Разве он не знает, что здесь якорная стоянка запрещена? Остров является местом ссылки, и «Бэрч-Тайд» должен немедленно отойти от него. Протестовать было совершенно бесполезно. Здесь никому не разрешено появляться, даже scientificos. Команда судна с неохотой выбрала якорь. Всю ночь судно дрейфовало, волны швыряли его как щепку.
Наутро решили произвести тренировочный спуск и заняться подводными съемками южнее острова. На борту «Блюдца» находились Джо Томпсон и Андре. Не успело оно коснуться дна, как на «Бэрч-Тайд» по радио передали приказ: судно должно отойти от острова не менее чем на две мили. Фред связался с Ларри и велел ему сообщить гидронавтам, что нужно всплывать. Нам уже мерещились наведенные на нас пушки канонерской лодки. Всплывшее на поверхность «Блюдце» мы подняли на борт судна и спешно убрались восвояси. Этот остров явно не предназначался для научных исследований.