Истины нет. Том 2
Шрифт:
3.
В соответствии с традициями и этикетом о прибытии в город столь знатного гостя должны были предупредить звонкие горны. Но сегодня башни молчали. Город скорбел: отменены были все гуляния, празднества. Трубадуры и уличные артисты ворчали, сидя по трактирам, но выходить на улицы не рисковали: повсюду расхаживали патрули и грозили штрафами или даже заключением в башню за нарушение траура. Многочисленные флажки и стяги были приспущены, и обнаженные флагштоки печальными иглами стремились ввысь.
Марк исподлобья смотрел на это, всем видом показывая участие и скорбь, вопреки волнительному трепету, который разгорался внутри. Вот она – единственная его мечта, сейчас она как никогда близка: стать монархом и наконец-то
– Герцог, – зашептал Призрак, нарушив молчание, сопровождаемое лишь стуком копыт по мостовой, – беспокоиться не о чем.
– Верю, хотя ты же сам сказал, что Этруско привез бастарда.
– Это ничего не меняет, – Призрак усмехнулся. – И когда Этруско представит его двору, у вас станет на одного конкурента меньше. А на площади появится эшафот.
– Ужели?
– Клевета на царскую семью, обман Созыва, попытка кривдой узурпировать власть – такое тянет на десяток казней, а все это сделает один человек.
– Любой об этом знает, – уголок губы Марка дернулся, – и уж подготовится основательно. Уверен, что грамоты, печати, старинные письмена, гербы и даже фамильный меч молодого короля будут более чем убедительны.
– Вы правы, этот Этруско давно целился и лишь ждал удобного случая. У него все приготовлено, так что вам никогда бы не взойти на трон.
Марк зло глянул на Призрака, но тот не дал заговорить.
– Успокойтесь. Что будет с охотником, который готовился к встрече с волком тщательно и как полагается и уж никак бы не мог быть им повержен, но вместо пса получил в соперники Князя Зверей?
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что сейчас напротив него встанет не волк, но медведь. Все идет по плану.
– По плану? – Марк сплюнул. – И чей же это план? И кто я в том сценарии?
– Король, – Призрак почтительно склонил голову, но от Марка не ускользнул насмешливый злой огонек, проскочивший в глазах подручного кардинала.
– Король на шахматной доске – самая бесполезная и ничтожная фигура, – с нажимом произнес он. – Даже пешка способна стать ферзем…
– Порой лучше быть королем на шахматной доске в выигрышной партии, чем проигравшим игроком. Доверьтесь мне, и вскоре играть будете уже вы.
– Довериться? Нет, – Марк поманил Призрака ближе и угрожающе прошипел: – Если твой кукловод втравил меня в неприятности, ты умрешь первым, а затем мои люди отыщут твоего хозяина, и тогда он позавидует мертвым. Даже если я перешагну через Ирзен.
– Договорились, – нимало не смутившись, ответил Призрак с неожиданно доброй улыбкой. – И повторюсь, беспокоиться не о чем. Вскоре вы станете королем и будете решать, казнить или помиловать этого ряженого павлина. Я бы на вашем месте казнил.
– Мне бы твою уверенность.
– Королю не стоит сомневаться в себе.
Марк презрительно задрал голову, выставив широкий подбородок.
– Вы уже почти король. Еще раз: все идет по плану. И в случае чего народ поддержит именно вас. Я достаточно пробыл перед городом: смотрел, слушал и понял настроение толпы. Для беспокойства нет причин, – Призрак чуть отъехал, словно говоря, что короткая беседа завершена, и добавил, чуть повысив голос: – Вот и дворец.
Дворец королевы сейчас больше походил на мрачный замок из детских сказок: прикрытые гербы, спущенные флаги, черные повязки на щитах охранения, задрапированные стрельчатые окна, которые делали большое светлое строение похожим на слепого калеку. Окрестности, словно реку в разливе, заполнило уныние. Решетка дворцовых ворот была наполовину опущена с таким расчетом, что проехать под ней было невозможно и в любом случае следовало спешиться. Если кто-то из гостей горделиво вскипел от того, что ему, словно простолюдину, придется пройти пешком, то обиду пришлось проглотить: церемония и традиции были превыше всего. Рота почетного караула «Серебряные пики», обычно сверкающая яркими нагрудниками с искусными золотыми гербами, а сейчас облаченная в простые черные бригантины, в два
– И что, – прошептал Призрак, – вот так просто? Нас не разместят и не покормят с дороги?
– Каждый из прибывших на Созыв имеет во дворце собственный угол, а на созыве всегда накрыт стол – это закон. Хотя мне кажется, что есть тут никто не будет, – тихо ответил Марк. – Кроме того, мы прибыли к самому его началу. Созыв назначен на сегодня, и уверен, что все уже собрались и ждут только нас.
Герцог отстегнул перевязь с широким кинжалом и протянул ее начальнику стражи. Призрак показал руками, что он безоружен, но ему не поверили и тщательно обыскали. Затем оба прошли на витую широкую лестницу со ступенями из светло-серого мрамора. В конце лестницы у большой двустворчатой двери их поджидал стареющий мажордом с квадратной бородой и строгим колючим взглядом из-под густых бровей. Он учтиво, но холодно, в соответствии с этикетом, приветствовал прибывших. Убедился еще раз, что при них нет оружия, и приглашающе повел рукой в сторону двери. Стража, разведя бердыши, стала смирно. Два шустрых лакея потянули за бронзовые кольца, и массивные, украшенные бронзовыми вензелями и золотой чеканкой двери на удивление легко отворились. Пахнуло тяжелым духом трав.
– Зверобой и бородатый мох, – прошептал Призрак, ухмыльнувшись, и прошел следом за Марком, с интересом разглядывая богатое, но сейчас частично укрытое черными пледами убранство, – а должен быть ладан. Как в насмешку над самими собой.
– Ты о чем? – Марк замедлил шаг, чтобы Хэйл мог с ним поравняться.
– Зверобой – священная трава лесных жрецов, – Призрак шептал тихо-тихо, чтобы лакеи, которые делали вид, что им нет никакого дела, не услышали ни единого слова. – Отгоняет окаянных и диббуков, а бородатый мох используется все теми же жрецами для изгнания злых духов и должен приносить удачу хозяину жилища.
– Ты хочешь сказать…
– Что архиепископ Женуа – лицемер. Казнить за еретические травы и самому же их использовать, поскольку это эффективно, – что это, как не двуличие?
– Не вздумай только выступить с разоблачительной речью.
– Как изволишь, король, – Призрак нарочито криво поклонился, полностью исковеркав церемониальный поклон.
Марк зло одернул Хэйла и снова ушел вперед, наказав шутнику идти за ним и следовать этикету.
Большой зал для Созыва был подобающе украшен, и тут широкие окна были не завешены и отворены, так что духа трав не ощущалось. Несмотря на то, что они пропускали огромное количество света, который с самого утра заливал половину комнаты и постепенно захватывал все большую площадь, говоря о том, что пропадет лишь к полудню, укрывшись за большой башней, свечей горело немыслимое количество. Посреди стоял внушительных размеров круглый стол из черного дерева на затейливых кудрявых ножках, украшенных серебряными прожилками, укрытый толстой дорогой скатертью цвета серого тумана, на которой были вышиты гербы всех графств Алии. Стояли серебряные кувшины с вином и водой, золотые и хрустальные бокалы, украшенные драгоценными камнями, дивные блюда с различной снедью: дичью, рыбой, фруктами и овощами. Вокруг стола стояло девятнадцать пар кресел: одно богатое, с высокой резной спинкой, мягкими подлокотниками и укрытое аксамитовым покрывалом с гербом отдельного графства, и попроще, называемое «стулом болтовни». Каждая пара находилась на расстоянии трех шагов от следующей, условно разделяя стол Созыва на девятнадцать частей. Но теперь одна пара была укрыта глухим парчовым пледом красного оттенка, на котором золотые и серебряные нити вышивки смотрелись особенно ярко, и стол напротив не был сервирован, лишь тускло горела толстая высокая свеча в массивном бронзовом подсвечнике.