Истины нет

Ефимкин Максим

— И что дальше? — осторожно уточнил Арлазар.

— Ходящий и аарк связаны неразрывно. Смерть одного повлечет смерть другого, — невозмутимо пояснил ходящий.

— Но один из твоих аарков…

— Да. Но обычно у ходящего только один, — ходящий усмехнулся, — «паразит». У меня их было два.

— Понятно. И сколько у нас есть времени?

— Не беспокойся. По местным меркам, дней пятнадцать-двадцать. Я бы даже не волновался. Просто ты должен знать, раз уж мы в одной связке. Глупо скрывать свои сильные или слабые стороны, находясь в опасности. Ты согласен?

Кйорт внимательно глянул на Арлазара.

— Безусловно, — лаконично бросил в ответ зверовщик. — Остановимся вот там.

Он указал рукой на большой и совершенно голый синий холм.

—

Это безопасно.

Арлазар и Кйорт снова дежурили по очереди, но в это раз Амарис даже не стала протестовать. Быстро съев свой ужин, она улеглась на теплое одеяло, накрылась плащом и заснула, использовав кулак вместо подушки.

— Она ведет себя странно, — заметил Кйорт, прежде чем уйти спать: Арлазар настоял, что он будет дежурить первым.

— Я вижу, но все будет хорошо, — грустно ответил эдали.

— Смотри. Если что-то произойдет, я не стану ей помогать.

— Она просто растеряна и напугана.

— Она почти перестала хотеть жить. Ей почти все равно, — безжалостно сказал ходящий. — Там, когда в нее впился кгнолль, она безумно хотела жить и боролась. И потому тебе удалось уговорить меня. Сейчас она просто кусок мяса. Она уже смирилась с неизбежным. Потеряла веру.

— Она своими руками закончила страдания Бельчонка. А он ей был вторым отцом. Многих из тех, кто остался лежать непогребенным, она знала лично. Для нее это страшный удар. А за меня не бойся. Я не готов отдать мою жизнь и мой Мир на растерзание.

— Твой Мир? — йерро сощурился.

— Конечно.

— Но люди, я слышал, иного мнения.

Арлазар странно посмотрел на Кйорта, и тому показалось, что в его глазах мелькнуло безумие.

— Это земли моего народа. Всех, кто остался, — ответил он и отвернулся.

Утро не изменило ничего. Лиловые тучи и корявые сталагмиты. Все те же угловатые пауки и жужжащая помесь стрекозы и скорпиона. Впрочем, и тем и другим не было никакого дела до вторгшихся в их мирок неизвестных существ. Одни ползали между сталагмитов и обгрызали с них зеленовато-серый мох, другие зависали над землей, высматривали неосторожных и пикировали вниз. На этом жизнь жертвы заканчивалась: стрекозоскорпионы не промахивались. Отряд вышел, когда солнцу удалось подняться до половины над горизонтом, а потом его снова съели пухлые облака. Идти среди этих странных наростов оказалось даже легче, чем по обычному лесу. Почва не дрожала и не хлюпала под ногами и больше напоминала один сплошной кусок камня.

Когда тучи неожиданно расплылись в высоком нежно-голубом небе, оказалось, что уже полдень. Сталагмиты вдруг стали рассыпаться в прах, будто пересохшие под солнцем песочные куличики, а вместе с ними исчезли и их обитатели.

— Не двигаемся. Преображение лучше переждать, — остановил отряд Арлазар.

Ходящий заметил, что Амарис остановилась лишь после того, как эдали взял ее за плечо, но ничего не сказал.

Перед ними, впрочем, как и позади них, теперь расстилалась бескрайняя пустыня, насколько хватало глаз. Путники просто в какой-то момент поняли, что стоят не на жестком синеватом камне, а на вершине дюны. Свистел сухой, колючий ветер. Солнце выжигало пески раскаленной лавой. Вдали одиноко катилось перекати-поле, без устали штурмуя бархан за барханом. Кое-где пробивались из-под земли сухие странные растения. Вдали виднелась узкая темная полоска: редкие желтые кустарники образовывали там небольшой островок. Наверное, где-то под землей была вода. Мимо промчался геккон, высоко задирая лапы. Остановился, по очереди поднимая то одну, то другую пару ног, чтобы избежать ожогов от нагретого песка, и вдруг опрометью бросился в сторону. Арлазар усмехнулся и показал на плавно скользящую грациозную змею: темно-коричневая, с серыми полосами и разноцветными ромбами по телу.

— Трещотка, — воодушевился он. — Ядовита и злопамятна.

Змея грозно затрещала погремушкой на хвосте.

— Веселишься-то чего? — спросил ходящий.

— Как чего? Тут я все знаю. Можно смело идти. Похоже на пустыню Нари. Вон, видишь

то растение с двумя огромными листьями?

Кйорт увидел нечто, больше похожее на гигантскую редиску конической формы диаметром в два аршина и возвышающееся едва на локоть над землей.

— Это тумбоа. Насколько я знаю, растет только в этих местах.

— Снова никаких нитей, — мимоходом заметил ходящий, снимая куртку и оставаясь в одной рубахе. — Рассказать кому — не поверят. У нас под ногами появился из ниоткуда кусок Нари, а Нейтраль молчит.

Первое желание путешественника, в первый раз попавшего в пески Нари, — раздеться. Да так большинство и поступает, стремительным шагом приближаясь к собственной смерти. Хотя каждому страннику следует знать, что полностью снимать одежду в знойной пустыне нельзя. Наоборот, следует укрыть от палящих солнечных лучей каждую пядь кожи. Даже на нос, если нет ничего другого, приспособить хоть чахлый листок. Этим путники и занялись. К счастью, Амарис стала приходить в себя. Похоже, что клещи безумного горя стали слабее. Смастерить себе подобие накидок и халатов не составило труда. Даже Хигло укрыли светлыми рубахами, как могли, чтобы уберечь его от перегрева. Сложнее было с головными уборами. Но тут Амарис была на высоте. Скептически оглядев накрутки ткани на головах мужчин, лишь отдаленно напоминавшие чалму, усмехнулась и приказала снять. Затем она достала из арчимаков три квадратных куска белой ткани, предназначенной для бинтов.

— Маловаты, ну да попробуем, — произнесла она себе под нос.

Элуран взяла первый квадрат и разорвала его на два треугольника. Подозвала Арлазара и приказала стоять смирно. Набросила ему на голову один из треугольников как платок и стала скручивать края до тех пор, пока ткань плотно не облепила затылок. После этого она уложила скрученные жгутами концы косынки двумя кольцами вокруг головы так, чтобы надо лбом оказались наиболее толстые их участки. Отошла к арчимакам и встряхнула бурдюки с водой. Ее было еще достаточно. Амарис взяла один и слегка намочила внутреннее кольцо косынки. Потом накинула поверх таким образом уложенного первого треугольника ткани второй и подвязала его бечевкой. Несмотря на видимую простоту, получился действительно удобный и практичный головной убор. От солнечных лучей оказались спрятаны не только голова, но и глаза, лоб, шея и даже плечи. При желании можно было свободно свисающими концами прикрыть лицо от поднятых ветром песка и пыли. То же самое она проделала с ходящим и затем только с собой.

— Это называется куфией. Головной убор южных кочевников. Когда-то Трещотка меня научила.

— Змея? — удивился Кйорт.

— Одна из тех, что погибла там, от лап мозарта, — холодно и удивительно спокойно произнесла Амарис.

— Смотрю, ты оклемалась? — Кйорт усмехнулся.

— А то бы ты меня тут оставил подыхать, — без малейшего признака злости ответила элуран с утвердительной интонацией. — Не дождетесь. Я еще всех вас переживу.

— Приятно слышать, — Арлазар выглядел довольным. — И приятно думать, что теперь ты с нами.

— Думайте, — все так же меланхолично ответила девушка. — Отправляемся? Обидно будет, если все это сменится проливным дождем. Столько стараний зря тогда.

Ходящий многозначительно посмотрел на Арлазара. Тот пожал плечами и двинулся, как обычно, первым.

31-2.

31.

Когда солнце перевалило за высшую точку и начало свой бег к линии горизонта, дышать стало совсем трудно. Воздух обжигал легкие, а песок раскалился так, что на нем, наверное, можно было бы приготовить жаркое. Высокое голубое небо разливалось яркими желто-синими пятнами, стоило лишь поднять взгляд на солнце. И эти пятна еще долгое время потом прыгали перед глазами. На границе видимости, где-то у самого горизонта, то и дело, курясь маревом, возникали миражи. Трещали сухими ветвями желтые кустарники, сплошь покрытые колючками, да пробегал редкий геккон, словно соревнуясь с несущимся перекати-поле в скорости.